С трудом перебарывая смех Салис поднялся, подошел к открытому окну и сладко потянулся. Летний вечер был волшебен. За окном звонко пели бешары(5), вдалеке весело смеялись молоденькие фербийки. Ночную сюиту дополнила грациозно хрустнувшая ветка.

— На пол! — крикнул Салис, в долю секунды оценив положение и в длинном кувырке прыгнув через стол в противоположную от окна сторону.

Упав на пластиковый пол, Салис ударился плечом о стену рядом с входной дверью. Айламос нырнул под стол и откатился к серванту, Шальшок оттолкнулся от спинки дивана… На пол брызнули осколки оконного стекла. Автоматная очередь наискосок хлестнула по комнате, пройдясь по трюмо, дивану и старенькому серванту. Диван всклокочился пучками ватина. Оказавшись на полу, Монлис три раза выстрелил во второе окно. Тело за рамой обмякло и рухнуло на каменную дорожку. Четвертым выстрелом Монлис разбил лампу под потолком, комната погрузилась в темноту. Айламос забившись в дальний угол, за тумбочку, достал спрятанную за сервантом скорострельную винтовку. В первое окно, как только в нем мелькнули тени, Салис разрядил всю обойму. Айламос прильнул щекой к прикладу винтовки и рыская стволом от окна к окну в поисках мишени почувствовал как кровь застучала в его висках. Во рту появился неприятный металлический привкус. Пистолет Лоуна выплюнул пустую обойму.

Входная дверь с треском распахнулась. Словно дельфин Лоун нырнул в правый угол между окном и стеной, в полете вставляя в пистолет новую обойму.

В небе холодным блеском светились две полных луны. В дверном проеме, залитом бледным светом, появился огромный силуэт. Айламос дважды нажал спусковой крючок. Силуэт дернулся и, упав сначала на колени, грохнулся всей массой лицом вниз. Монлис, лежа на спине, перевел пистолет на соседнее с Лоуном окно и расстрелял в него остатки обоймы. Боек лязгнул по металлу. Пустая обойма упала на пластиковый пол и за сотою долю секунды ее место заняла полная. Салис дважды выстрелил в окно и упал на левый бок. На улице кто-то вскрикнул. Автоматная очередь превратила в щепу угол окна и стены на уровне подоконника. Поселок притих, обратившись в слух.

На крыльце послышался шум и Салис понял, что в этот раз он не успевает переместиться. Из дверного проема выглянул автоматный ствол. Лоун перекатился на спину и оторвав от пола голову держал пистолет в вытянутых руках.

Глухо бухнул выстрел. Из-за косяка вывалилось тело и упало на левый бок.

Все перевели внимание на дверь. Пение бешар в возникшей тишине резануло по ушам.

Минута ожидания показалась вечностью.

— Живы, сынки? — спросил кто-то из-за двери.

— Фомич, ты?

— Я, Айламос, я.

— Сосед, — с облегчением сказал Айламос.

Похоже, все закончилось. Салис опустил пистолет и рухнувшая голова затылком ударилась о пол. Лоун закрыл глаза.

— Ни-фи-га се-бе пик-ни-чок, — прокряхтел Монлис садясь на пол и облокачиваясь спиной о диван.

Айламос включил чудом уцелевший ночник. В комнату с вертикалкой в руках вошел Фомич.

— Да уж. Ощущения по полной программе, как и было обещано, — подтвердил Лоун и сел на пол.

Айламос окинул тоскливым взглядом остатки мебели и полуразрушенную комнату.

Даже в тусклом свете ночника было ясно, что когда родственники это увидят его выгонят из дома.

— Теща меня убьет, — обречено прошептал Айламос.

Фомич сломал ружье пополам, вынул стрелянную гильзу, положил ее в карман брюк, а на ее место в ствол лег новый патрон. Ружье щелкнуло, сообщив о готовности.

— Монлис, а откуда ты взял пистолет? — спросил Айламос. — В шортах у тебя карманы маленькие и…

— У меня нет жены, поэтому я сплю с пистолетом, — пробурчал в ответ Монлис.

— Ты лучше скажи, из какого кармана ты достал винтовку?

— Тесть, пока жив был, любил поохотиться. Винтовку держал в тайнике за сервантом.

Все вышли на улицу. Шальшок обошел вокруг дома, осмотрелся. Вернувшись, он застал Айламоса и Салиса курящими, сидя на ступенях лестницы. Фомич стоял рядом, опершись о ствол вертикалки. Салис в задумчивости пускал дымные кольца, у Айламоса немного подрагивали руки. Очевидно, он только сейчас до конца осознал, что произошло десять минут назад. Фомич внешне казался спокойным.

— Чисто, — сказал Монлис. — Всего их было шестеро. Все земляне. Все остались здесь. Кто под окнами, кто у забора.

Салис сделал затяжку, кивнул головой и, двигая нижней челюстью, пустил четыре дымных кольца. На траву возле лестницы Монлис сбросил с плеча собранное оружие.

— Ты опять закурил?

— Умгу, — ответил Салис и продолжил, обращаясь к землянину. — А вы не из пугливых. Спасибо за помощь.

— Чего уж. Соседи.

Через пол часа приехало четыре Фаэтона законников, затем еще два. Закончилось все составлением протокола, огромной экскурсией по саду и изрешеченному дому. Еще через час приехало районное начальство, чтобы лично взглянуть на последствия побоища. А Салису все было, как говориться «по барабану».

Он выкурил чуть меньше полпачки пуская дымные колечки. Его больше занимал вопрос: кто это был и откуда они узнали о загородной прогулке?

Вопреки ожиданиям инспектора Салиса в управлении имперского сыска скандала не случилось. При встрече полковник лишь напомнил, чтобы Салис не забыл к обеду написать отчет о ночном инциденте. Сослуживцы знали, что в Лоуна снова стреляли, но поскольку в него стреляют регулярно, никто не стал расспрашивать: почему на этот раз?

Монлис с утра уехал в область, трупы землян отвезли в морг ближайшего городка железнодорожников. Там их должны были дактилоскопировать и проверить генетический код по базе данных законников. Наверняка где-нибудь уже засветились.

За окном был теплый летний день. Альверон в это время года сильно пустел.

Кто уезжал в отпуск, кто просто перебирался на все лето жить к морю. А может, была и иная причина, о которой Салис просто не догадывался. За пятнадцать минут изложив на бумаге ночную историю, Салис сидел на любимом диванчике и думал. Любимом, потому что инспектор неоднократно на нем спал, когда идти домой было уже поздно.

Монлис как обычно резким движением распахнул дверь. Лоун повернул в его сторону голову и, как всегда, остался невозмутим. Пожав Салису руку, Монлис сел на диван рядом с инспектором. Пару минут сидели молча.

— Как съездил? — не поворачивая головы спросил Лоун.

— Удачно.

— Нашел что-нибудь интересное?

— Интересней не бывает.

— Рассказывай.

— Трупы исчезли.

Лоун медленно повернул голову и посмотрел на Монлиса взглядом фербийца, который собирается отвесить оплеуху шалуну мальчишке, за его глупые проказы.

— Не понял. Как исчезли?

— В десять часов пришла машина. Капитан предъявил удостоверение и ромб имперской безопасности, показал какую-то бумагу и заявил, что дело поручено какому-то специальному отделу. И эти пастухи отдали ему покойников.

— Может и правда… Почему пастухи?

— Потому что я проверил. Никто в имперской безопасности и слыхом не слыхивал ни о каком покушении на имперских сыщиков сегодня ночью. Так что кинули нас с тобой, инспектор. Ки-ну-ли. Натурально.

— У меня сейчас голова лопнет, — обреченно сказал Салис, глядя куда-то прямо перед собой.

Шальшок достал шесть листков бумаги протянул их Лоуну.

— Чьи это отпечатки?

— Исчезнувших покойников, — ответил Монлис.

— Погоди, — соображал Салис, — так вчера вечером ты ходил снимать отпечатки пальцев?

— А что тебя так удивляет?

— Но зачем ты это сделал? — не понимал инспектор. — Ты же не мог предвидеть, что тела исчезнут.

— На ребятах была одинаковая униформа. При них не нашли никаких документов.

Ну что ты так на меня смотришь?! Не знаю я, почему это сделал! Не-зна-ю!

Пришла в голову мысль — я и снял пальчики. Смотрю на тумбочке чернила стоят. Мало ли, думал, опять сверху давить начнут, дело заберут или вообще прикроют.

— Так, — сказал Салис убирая сложенные вчетверо листы бумаги во внутренний карман тофраги. — Это мы проверим по своим каналам.