Балкан помрачнел.

— Хм, а ведь он прав. Вероятно, нам придется все же для начала схватить ее, а уж затем пытаться донести до девчонки наши добрые намерения.

— Таким образом, уповать на то, что девушка обратится к нам по собственной воле, не приходится, — подвел итог Лорлен. — Так что начнем поиски завтра, как и планировали. — Он прикусил губу и посмотрел на расположенные выше кресла.

Ротан тоже взглянул наверх. Между местом Распорядителя и троном Короля находилось только еще одно — кресло Главы Гильдии — Высокого Лорда Аккарина. За все время Собрания чародей в черной мантии не произнес ни единого слова, что, впрочем, было в порядке вещей. Ни для кого не составляло тайны, что лорд Аккарин может легко изменить ход дискуссии парой невзначай брошенных фраз, но обычно он предпочитал хранить молчание.

— Высокий Лорд, есть ли у вас какие основания подозревать наличие в трущобах магов-еретиков? — спросил Лорлен.

— Нет, в трущобах их нет, — с неторопливым достоинством ответил тот.

Ротан стоял довольно близко, чтобы заметить, как Балкан и Винара обменялись быстрыми взглядами. Ему с трудом удалось подавить ухмылку. Об исключительной остроте чувств и отточенном уме Высокого Лорда ходили легенды, и практически все чародеи в той или иной степени благоговели пред своим лидером. Лорлен кивнул и, снова повернувшись к залу, ударил в гонг. Звук эхом отразился от стен и потолка. Жужжание голосов перешло в шепот и стихло.

— Решение о дальнейшей судьбе девушки — достойна она обучения или нет — откладывается до момента ее обнаружения и изучения ее характера. Таким образом, теперь наша главная задача — найти эту молодую особу. Поиски начнутся завтра с утра. Те из вас, у кого, как вам кажется, есть веские причины остаться в квартале Гильдии, пусть сегодня вечером подготовят мне соответствующие заявления. На этом я объявляю Собрание закрытым.

Холл заполнился шорохом и шелестом мантий и стуком каблуков. Ротан посторонился, пропуская к ступеням первого из Верховных Магов, затем тоже спустился вниз и направился к боковым дверям зала. Вскоре к нему через толпу выходящих магов пробрался Дэннил.

— Слышал, что сказал лорд Керрин? — с ходу спросил он. — Он требует, чтобы девушку наказали за нападение на его любезного друга Фергуна. Лично я считаю, что ей ни в жизнь не удалось бы выбрать более подходящей мишени.

— Знаешь, Дэннил… — начал было Ротан.

— А теперь мы должны лазать по помойкам, — раздался чей-то голос сзади.

— Не знаю, что и хуже — то, что они убили мальчишку, или то, что упустили девчонку, — ответили ему.

Побледнев от негодования, Ротан обернулся к говорящему, но старый Алхимик сверлил пол мрачным взглядом сверкающих под кустистыми бровями глаз и был слишком занят, чтобы заметить это движение. Когда чародеи прошествовали мимо, Ротан вздохнул и сокрушенно покачал головой:

— Я хотел было отчитать тебя за черствость, но, по-моему, это немного неуместно. Как ты думаешь?

— Точно, — согласился молодой человек, пропуская выходящего Распорядителя Лорлена и Высокого Лорда.

— А что, если мы ее не найдем? — спросил Лорлен своего спутника.

Высокий Лорд тихо рассмеялся.

— Не беспокойтесь, вы найдете ее — так или иначе. Лучше, конечно, чтобы это случилось уже завтра, — чем меньше придется рыскать по помойкам, тем меньше грязи наши сыщики притащат в Гильдию.

Ротан снова покачал головой и, когда оба мага отошли подальше, вздохнул:

— Неужели здесь только мне одному небезразлична судьба бедной девочки?

Дэннил похлопал его по плечу:

— Конечно, нет. Но, дружище, надеюсь, ты не собираешься читать лекции о милосердииему ?

— Это шпик.

Мужской голос, молодой и незнакомый.

«Где я? — подумала Сонеа. — Так, для начала: лежу на чем-то мягком. Кровать? Но я не помню, как ложилась в постель».

— Еще чего.

Это уже Хэррин. До нее дошло, что он ее защищает, и на Сонеа нахлынуло запоздалое чувство облегчения. Если бы Хэррин согласился, то ее ждали бы большие неприятности. Но если она шпион, то чей?

— А кто же, если не шпик? — упрямился незнакомец. — Она владеет магией. А ты знаешь, сколько этому нужно учиться? Кто мог научить ее здесь?

«Магия?» — в голове все закружилось, словно на карусели, и она вспомнила: площадь, колдуны…

— Магия или нет — я знаю ее столько же, сколько и Сири, — втолковывал Хэррин. — Она всегда была реальной девчонкой.

Сонеа едва слышала его слова. Она будто со стороны видела, как бросает камень, как этот камень пролетает сквозь барьер и попадает в голову лощеного красавчика.

«Я сделала это, — подумала она. — Но это же невозможно…»

— Ты же сам говорил, что потерял ее из виду на несколько лет. Откуда тебе знать, чем она тогда занималась?

Затем Сонеа вспомнила, как почувствовала внутри нечто такое, чего просто не могло быть.

— Баррил, она жила со своей семьей, — убеждал упрямца Хэррин. — Я ей верю, Сири ей верит — и этого довольно.

«… И Гильдии известно, что это была я!»

Ее видел пожилой чародей, он указал на нее остальным. Тело пробила дрожь при воспоминании о дымящемся трупе на улице.

— Я тебя предупредил. — Баррил сдался, но остался при своем мнении. — Когда она тебя кинет, вспомни мои слова.

— По-моему, она просыпается, — пробормотал другой знакомый голос. Сири. Он тоже был где-то рядом.

Хэррин вздохнул.

— Выйди, Баррил.

Сонеа услышала удаляющиеся шаги и стук закрывающейся двери.

— Можешь не притворяться, что спишь, — шепнул Сири.

Рука коснулась ее лица, и девушка открыла глаза. Он стоял склонившись над ней и ухмылялся во весь рот.

Сонеа оперлась на локти и приподнялась, оглядываясь. Она лежала на ветхой кровати в незнакомой комнатушке. Спустив ноги на пол, девушка поймала изучающий взгляд Сири.

— Ты выглядишь лучше, — отметил он.

— Я чувствую себя вполне сносно, — кивнула она. — А что стряслось? — она подняла голову на подошедшего ближе Хэррина. — Где я? Который час?

Сири рассмеялся.

— Да, она точно в порядке.

— Ты не помнишь? — Хэррин присел на корточки, чтобы их глаза оказались на одном уровне.

Сонеа покачала головой.

— Я помню, мы шли по трущобам, но… — она сдавила виски пальцами, потом недоуменно развела руки, — я хоть убей не помню, как мы оказались здесь.

— Тебя принес Хэррин, — ответил ей женский голос. — Он сказал, ты просто уснула на ходу.

Сонеа оглянулась на сидящую позади нее девушку. Ее лицо было очень знакомым.

— Дони?

Девушка улыбнулась.

— Точно, — она пристукнула каблуками об пол. — Ты в пивной моего отца. Он позволил пристроить тебя здесь. Ты проспала всю ночь.

Сонеа снова огляделась по сторонам, и лицо ее расплылось в улыбке при воспоминании, как мальчишки всегда пытались умаслить Дони, чтобы та стащила для них несколько кружек бола из запасов отца. Напиток был довольно крепким и изрядно ударял пацанам в голову.

Пивная Джеллина располагалась совсем рядом с Внешней Стеной, среди наиболее приличных трущобных построек. Этот квартал назывался Внешним Кругом. Его обитатели причисляли себя к городским жителям, отказываясь считать свой район трущобами.

Сонеа догадалась, что находится в одной из комнатушек, отведенных Джеллином для гостей. Почти все пространство занимали кровать, ободранный стул и маленький столик. Висящие на окнах ветхие выцветшие листы бумаги служили шторами. По пробивающемуся сквозь них слабому свету Сонеа поняла, что сейчас раннее утро.

Хэррин встал и подошел к Дони, девушка поднялась ему навстречу. Он по-хозяйски обвил рукой ее узкую талию и притянул к себе. Дони улыбнулась ему влюбленной улыбкой.

— Как думаешь, можешь слямзить нам чего-нибудь пожевать? — спросил он.

— Посмотрим. — И Дони, легко порхнув к двери, выскользнула в коридор.

Сонеа вопросительно взглянула на Сири, он ответил самодовольной ухмылкой. Плюхнувшись на стул, Хэррин посмотрел на Сонеа и нахмурился.