Губернатор хрипел, лежа у его ног. Асассин подобрал бутылку с водой из груды мусора на полу. Поддерживая голову человека, он позволил сделать ему глоток воды. Аверию нужно было, чтобы его жертва могла отвечать своему обвинителю.

– Мой лорд – ассасин начал так, как делал это всегда – Я прибыл по срочному приказу Оффицио Ассасинорум.

Губернатор начал, наконец, полностью осознавать ситуацию: его взгляд сосредоточился, а затем глаза расширились от ужаса. Его голос был диким и исступленным.

– Ворон – прохрипел он.

Голос был диким, безумным.

Аверий слегка хлестнул человека по пепельно-серой щеке.

– Очнитесь. Сосредоточьтесь. Я прибыл, чтобы принести вам прощение Императора.

– Что ты имеешь в виду? Я ничего не сделал, мне не нужно прощение! – возмутился Торлин.

Ассасин не обратил внимания на эти слова.

– Я прибыл, чтобы принести справедливость на эту планету. За вами наблюдали. Вы думали, что прихвостень-телепат сможет защитить вас от правосудия. Он знал ваши мысли, и это знание сияло подобно маяку для Адептус Астра Телепатика. Неужели вы думаете, что совершенное вами предательство можно утаить?

Губернатор от страха начал терять над собой контроль. Ассасин чувствовал, как начинает выступать пот на побледневшем лбу человека. Он знал, что губернатор уже мертвец. Но раскаяние может, по крайней мере, принести чистую смерть. Искупление будет скорым. Ассасин вдавил пальцы в виски губернатора и сосредоточился.

– Вы думали вдохновить этих повстанцев, позволить им уничтожить силы Императора, размещенные на вашем мирке, – Аверий с трудом скрывал презрение в голосе. – Затем, после их победы, вы думали, что сможете возглавить их. Вашим желанием было повести армию на завоевание галактики, чтобы основать свою собственную империю.

Губернатор уставился в глаза ассасина, и он мог видеть пламя своего предательства. Его воображение унеслось в далекие пространства космоса. Сознание Торлина заполнило непоколебимое видение: его Император и бывший повелитель восседал на Вечном Троне Терры. Его сердце терзала боль, когда ассасин вынудил губернатора признать предательство.

– Но почему вас не уничтожили сразу и вместе с повстанцами? – продолжал Аверий. – Смерть это легкая участь. Любой может умереть – и неисчислимые тысячи умирают каждый день на множестве тысяч миров. Как человеческое существо, вы ничто. Мы могли обрушить на вас удар из космоса, стереть с лица земли ваш дворец, уничтожить вас в одно мгновение. Вы бы даже не узнали, отчего умерли. Но как еретик вы никогда не ускользнете от нашего внимания, а любой еретик умерший нераскаявшимся есть неудача истинной веры. Я здесь чтобы выслушать ваше раскаяние.

В глазах ассасина Торлин видел, как Император простирает к нему свою руку, видел, как рука становится все больше и больше, угрожает поглотить его. Потом она начинает усыхать и превращается в коготь, коготь ворона, а потом рассыпается прахом.

– Вы совершили самый тяжкий грех против Импертора, и я послан им как судия и палач. Вы умрете, но перед смертью вы должны покаяться в ваших преступлениях.

Губернатор заплакал, хлынули крупные слезы.

– Я раскаиваюсь! Я раскаиваюсь! – рыдал он.

Потом его голос превратился в шепот:

– Прости меня.

Ассасин размял пальцы, ощущая, как острые иглы наполняются ядами из помпы, вживленной в плоть его руки. Он повернулся к малодушному губернатору.

– Торлин, Имперский Губернатор Мира Тадемы, вы совершили грех против Императора. Я принимаю ваше раскаяние и дарую вам милосердие Императора.

Аверий удерживал голову губернатора одной рукой, баюкая ее словно ребенка, а пальцы второй руки он возложил на лицо Торлина. Иглы пронзили мягкую плоть глаз, прокалывая нервы и ткани, выплеснули смертельный яд в мозг человека. Спустя какое-то время, рука, удерживающая человека, раскрылась, и Губернатор Торлин безжизненно рухнул на пол.

Прощен.

Ассасин погладил татуировку штрафника на своем предплечье. Буквы превратились в таинственные руны. Он знал, что эти руны отправят сигнал через Варп в храм Каллидус. Имперские подкрепления, которые стояли в резерве глубоко в космосе, ожидая завершения его важной миссии, будут посланы в бой. Космические Десантники Белых Шрамов начнут высадку на планету. Его задание окончено, и он может вернуться с отчетом.

Надавив большим пальцем на лоб губернатора, он активировал био-имплантат, вживленный в руку. Аверий ощутил короткую вспышку жара, словно провел рукой сквозь огонь свечи. Когда ассасин убрал палец, на холодной коже человека стилизованной птицей чернела выжженная метка.

Ворон.

Я верю, что память - величайший дар для человечества. При помощи памяти мы можем накапливать, хранить и передавать любые знания во благо человечества и к вящей славе нашего Бога-Императора, пусть Его Золотой Трон стоит вечно!

Как учат нас проповеди Тора: забыть ошибку - значит потерпеть поражение ещё раз. Сможет ли великий лидер спланировать кампанию без знания предыдущих побед и поражений? Смогут ли солдаты понять его приказы и добиться победы без этого дара? Сможет ли Экклезиархия нести миротворческую миссию во Вселенную, если люди не будут способны удержать в памяти её учение? Учёные, клерки, историки и летописцы - кто они, как не инструменты памяти?

И что есть забытие, как не отторжение памяти, гибель бесценного знания и забвение?

Всю свою жизнь, служа Его Высочайшему Величеству Императору Терры, я веду войну с забвением. Я прилагаю все силы, чтобы найти и вновь обрести забытое, вернув его под охрану памяти. Я тот, кто рыщет в потёмках, озаряет светом тени, переворачивает давно забытые страницы, задаёт вопросы, давно потерявшие свою значимость, вечно охотится за ответами, которые могли бы остаться невысказанными. Я - воспоминатель, открывающий утерянные тайны молчаливой Вселенной и возвращающий их под надёжное крыло памяти, где они могут вновь послужить на благо нашей судьбе под холодными звёздами.

Моя основная дисциплина - Материя Медика, моей первой профессией была медицина человека. Наши достижения в области познания собственных жизненных процессов обширны и достойны восхищения, но ещё большие знания о своей биологии, способах её защиты, восстановления и улучшения никогда не будут лишними. Выживать в раздираемой войнами галактике - вот тяжкая доля человечества, и там, где идёт война, процветает и её свита - ранение и смерть. Каждое продвижение фронта продвигает и медицину, если можно так выразиться. И там, где войска отступают и уничтожаются, там же забываются и пропадают достижения медицины. Я пытаюсь восстановить эти потери.

С подобными намерениями я прибыл, в свои неполные сорок восемь лет, на Симбал Иота в поисках Эбхо. Для полноты картины позвольте добавить: шёл третий год Геновингской кампании в Сегментум Обскурус, и почти девять звёздных месяцев минуло после первой вспышки оспы Ульрена среди легионов Гвардии, расквартированных на Геновингии. Считается, что кровавая оспа Ульрена названа по имени первой её жертвы - флаг-сержанта Густава Ульрена. Пятнадцатый Мордианский, если мне не изменяет память. А я горжусь твёрдостью своей памяти.

Если Вы изучали Имперскую историю, а также Материю Медика, Вы должны помнить оспу Ульрена. Разъедающая тело и дух смертельная болезнь, разрушающая человека изнутри, загрязняющая обменные жидкости организма и истощающая костный мозг, покрывающая кожу жертвы отвратительными волдырями и бубонами. Период между заражением и смертью редко превышает четыре дня. На поздних стадиях внутренние органы разрушаются, кровь сворачивается и проступает через поры кожи, жертва впадает в глубокий бред. Кое-кто предполагает, что на этой стадии даже самая душа жертвы подвергается разложению. Почти в каждом случае смерть неминуема.