Шторм пуль и рикошетов, разлетевшийся брони и дыма поглотил сражавшихся, разя и Космодесантников и их врагов без разбора. Пуля пробила его шлем сбоку. Краснота, боль и металлический привкус заполнили его чувства, и он упал на колени. Задыхаясь, он ударил по отсоединительному рычажку поврежденного шлема и снял его. Пуля пробороздила кровавый шрам на его голове и напрочь снесла заднюю часть шлема. Но он был жив. Император и Лев пощадили его.

Обутая в сапог нога обрушилась сбоку на его голову. Он откатился и взмахнул силовым кулаком, культист рухнул, вопя, его нога ниже колена была уничтожена. Сержант вскочил на ноги и снова ударил, кровь брызнула ему на лицо, когда умер еще один враг. Кайлен побежал к укрытию за колонной, понимая, что их выманили из укрытия фальшивыми Темными Ангелами. Он проклял себя за отсутствие беспристрастности, зло стерев липкую кровь с глаз. Тактическая ситуация была очевидной, они не могли вернуться туда, откуда пришли. Достичь главного входа было невозможно, орудийный огонь уничтожит их еще на полпути. Единственным вариантом было движение вперед, и у Кайлена появилось свербящее подозрение, что их враги знали об этом и заманивали их навстречу еще большему кошмару.

Барей прокричал его имя, перекрывая грохот выстрелов и указал на деревянную дверь, откуда появились одетые в броню культисты.

— Я уверен, что у нас есть единственный выход. Вперед, сержант!

Кайлен кивнул, его лицо помрачнело, когда значок, обозначавший Брата Кристоса, мигнул и исчез. Еще один Космодесантник погиб, выполняя эту миссию. Но Кайлен знал, что они все отдадут свои жизни за эту цель, какой бы она ни была. Капеллан Барей решил, что достижение цели стоило жизней их всех, и Кайлену было этого достаточно.

Под прикрытием могил, Барей и пятеро оставшихся в живых из Отделения Левктры устремились к двери, которая была выходом из этой огневой ловушки. Сержант Кайлен только надеялся, что они не натолкнутся на нечто худшее.

— Готов ли Ангел явить Рассекающее Благословение, Каста? — спросил Пророк.

— Готов, мой повелитель — дрожащим от страха голосом ответил Каста. Пророк улыбнулся, понимая причину волнения подчиненного.

— Ангел Лезвий тревожит тебя, Каста?

Каста беспокойно заерзал, его лысая голова блестела от пота.

— Он пугает меня, повелитель. Я боюсь полагаться на это существо как на союзника. Оно убило десятерых моих послушников, когда мы освободили его из склепов. Оно было ужасно.

— Ужасно, Каста? — успокаивающе произнес Пророк, возложив обе руки на плечи священника. Его латные рукавицы были достаточно велики, чтобы сокрушить голову Касты.

— Было ли оно ужаснее, тех дел, которые мы творили, чтобы захватить этот мир? Было ли оно кровавее, чем наш штурм этого храма? Кровь уже на твоих руках, Каста, что значит еще немного? Не стоит ли кровопролития то, что мы делаем здесь?

— Я знаю, но видеть его воочию, ощущать его, обонять его… это было ужасно! — священника трясло. Воспоминания об Ангеле лишили его всякого самоконтроля.

— Я знаю, Каста, знаю — согласился Пророк — Но все великое поначалу должно носить ужасающие маски, чтобы вписать себя в сознание обычных людей — грустно покачал головой Пророк — таков ход вещей.

Каста медленно кивнул

— Да повелитель. Я понимаю.

Пророк заговорил:

— Мы несем новую эру разума в галактику. Огонь, который мы разожгли здесь, заставит вспыхнуть тысячи других огней, и пламя перемен охватит владения Ложного Императора. Нас будут помнить как героев, Каста. Не забывай об этом. Твое имя будет сиять среди людей подобно ярчайшей звезде на небосклоне.

Каста улыбнулся, его тщеславие и самомнение преодолели минутную брезгливость. Новая решимость была в его фанатичных глазах.

Сержант Кайлен крался по заполненным тьмой коридорам собора подобно хищнику дикого мира, глаза постоянно двигались, высматривая жертву. Дрожащий тусклый свет электро-факелов выхватывал застывшие рельефы резных стен, и он медленно отвел отвел от них взгляд. Слишком пристальное разглядывание картин вырезанных на стенах жгло его взор и вызывало скрученную тошнотворную боль в желудке.

Покинув смертельную ловушку в усыпальницах, они проникли глубоко внутрь собора, и Кайлен ничего не мог поделать с чувством грозящей им всем ужасной опасности. Не опасности гибели, Кайлен смотрел смерти в лицо слишком часто, чтобы испугаться ее.

Но опасности искушения и богохульства… это было совсем другое дело. Пути к проклятию были многочисленны и разнообразны, и Кайлен знал, что зло не всегда носит рога и изрыгает пламя. Если бы оно так делало, все люди отшатнулись бы в отвращении. Нет, зло незаметно приходит под покровом ночи, как гордость, как страсть, как зависть.

В юности, Кайлен знал подобные чувства, боролся со всеми искушениями, которые нашептывали ему плоть и тьма во мраке ночи, но он молился и постился, укрепляя себя в вере в Божественного Императора Человечества. Он достиг равновесия души, укротив зверя внутри себя.

Он понимал, что были те, кто поддались своим первобытным порывам и отвернулись от света Императора. К ним не могло быть жалости. Они были самыми отвратительными отклонениями. Они были заразой, которая распространяла свою ложь и мерзость на других, слабая вера которых была подобна открытой двери. Если подобные силы действовали в этих стенах, Кайлен будет драться, чтобы найти и уничтожить эти силы, до тех пор, пока последняя капля крови не будет выжата из его тела.

Барей прокладывал путь, его шаги были быстрыми и уверенными. Коридор, по которому они следовали, шел под уклон, и Кайлен ощущал, как прохладное дуновение ночного воздуха касается его кожи. Каменные стены сменились гладким черным стеклом, непроницаемым, без малейших трещин, доходя то десяти метров в толщину. Стены изгибались к верху и образовывали круглую арку над ними и ничего не отражали. Двери, сделанные из того же материала преграждали им путь вперед, воздух с тишайшим шорохом выходил из того места в верхней части проема, где стекло было разбито. Зловещее пятно расползлось по внутренней стороне двери, с оторванного клочка чего-то белого, висевшего на обломке стекла и колебавшего на сквозняке.

— Кровь — сказал Барей.

Кайлен кивнул. Он учуял это прежде, чем увидел. Странный скулящий механический звук исходил с другой стороны двери и Кайлен почувствовал, как бессознательный страх нанес удар ужаса внутри него. Барей вышел вперед и обрушил ногу на дверь, выбив ее целиком из проема. Черное стекло отлетело, и Кайлен помчался в проем, держа болтер и силовой кулак наготове. Кайлен очутился на закрытой куполом арене, каменный пол был залит кровью и покрыт кусками изрезанной плоти. Зловоние склепа наполняло воздух. То же самое не дающее отражение черное стекло опоясывало арену. Он протопал несколько шагов вперед и резко остановился, заскользив, его кровь застыла от ужаса того, что он увидел перед собой.

Безумный вопль эхом пронесся по закрытой арене. Громада абсолютной тьмы нависла над ними, когда ужасающе огромная тварь развернулась и огромными шагами направилась навстречу Космодесантникам. Возможно, раньше оно было дредноутом. Возможно, оно развилось или мутировало в какую-то жуткую пародию на дредноут. Чем бы оно не являлось, это было порождение абсолютного зла.

Даже Барей, который сражался с чудовищными порождениями и раньше, был потрясен ужасающей внешностью био-механической машины убийства. Шести метров в высоту, тварь стояла на четырех скошенных лапах, подобных лапам паука, сделанных из косообразных лезвий. Лезвия рассекали воздух со смертоносным изяществом. Массивное тело с механическими мышцами вздымалось из места соединения ног-лезвий, а увенчанные клешнями руки по которым струились молнии, неистово описывали дуги. Над плечами был установлен покрытый орнаментом тяжелый болтер. На спине колыхалась пара крыльев-клинков издававших шум, их убийственные лезвия обещали смерть любому кто подойдет ближе.