На бывшей "Ульяновской" (она же "Юбилейная-2") мы знакомились с работой диспетчера. Диспетчер — милая женщина средних лет — сидела у монитора системы. Система показывала на мониторе состояние всех датчиков метана в шахте. А также состояние вентиляции, водоотлива и многого другого. Нажав кнопку, диспетчер получал кривую метана с любого датчика в режиме реального времени. Если даже суметь заклеить датчик или накинуть на него фуфайку (а датчиков много, они расположены у кровли выработок, так что всё это, мягко говоря, малореально), то нормальная кривая метана превратится в прямую линию вблизи нуля (это называется "упрется в ноль"). Как только она упрется в ноль, на компьютере зажжется красная лампочка. Диспетчер пошлет ремонтника, ремонтник обнаружит бесчинство. И последуют совершенно нежелательные для шахтеров оргвыводы.

     Мы спросили женщину-диспетчера: "Вы знаете, что очень много пишут про фуфайки и заклеенные датчики?" — "Да, — ответила она, — я читала об этом в интернете". — "И что Вы испытываете, когда это читаете?" — спросили мы. — "Унижение", — ответила она, опустив глаза.

     Центральный сервер шахты, на который поступает и непрерывно записывается вся информация со всех датчиков, а также с автоматики управления вентиляцией, электропитанием и так далее, — опломбирован. Причем снять пломбы (а без этого нельзя что-то изменить в накопленных записях) имеет право только комиссия Ростехнадзора или следственная бригада. Никакое начальство на самой шахте это сделать не может.

     В.Путин, обсуждая трагедию на "Ульяновской", говорил о том, что там влезли в систему контроля безопасности и "подкрутили" так, чтобы можно было давать уголь на-гора при повышенных опасных концентрациях метана.

     Но, во-первых, премьер весьма прозрачно указал на то, что это делало начальство (погибшее при случившейся катастрофе).

     Во-вторых, с тех пор на многих шахтах, включая эту самую "Ульяновскую", установлена та централизованная система безопасности, которую мы описали выше. Ее "подкрутить" — фактически невозможно. А если и возможно, то только в условиях широчайшего сговора, охватывающего не только начальство шахты, но и многие ведомства. Руководители которых, по понятным причинам, садиться в тюрьмы не хотят. А взятки, просим прощения, умеют получать и за услуги гораздо менее рискованные.

     "Распадская" — самая передовая по техническому оснащению шахта. И это касается не только техники добычи, но и техники контроля безопасности. Те, кто говорят, что это касается только горной техники, лгут, как сивые мерины.

     В любом случае — не о фуфайках идет речь, а о вторжении в закрытые компьютерные системы. В "Распадской" такого вторжения не было. Почему же говорят о фуфайках? Потому что об этом говорят СМИ. А находящийся в шоке шахтерский контингент (чаще всего вовсе не контингент "подземки") некритически воспринимает то, что говорят. Ты в этом убеждаешься очень быстро. Человек начинает говорить про фуфайку, причем с истовой верой. Но когда его останавливаешь и спрашиваешь: "Подожди, какая фуфайка? Что она даст? Как ты ее туда напялишь?" — человек останавливается. И через несколько секунд восклицает: "Твою мать!.. Какая фуфайка! Что за фигня!" И начинает тебе же рассказывать о том, почему это невозможно.

      Создать шок и управлять после этого сознанием людей, потерявших способность к критическому восприятию реальности… Где же я читал о подобном? Ах, да. В инструкциях по ведению политической войны с использованием террора ("стратегия напряженности" называется).

ЛИБО-ЛИБО      Не судите строго людей, теряющихся в присутствии высокого начальства. Это могут быть и очень мужественные в других ситуациях люди. И примите за аксиому то, что горноспасатели не экстазники, которые рванутся спасать людей, нарушая инструкции. Нечто подобное сказал вначале Путину руководитель горноспасательной службы. Потом поправился. Не судите его строго — это в высшей степени достойный человек и прекрасный профессионал. И поверьте — горноспасатели пошли спасать шахтеров, лишь убедившись, что метановая опасность миновала. У горноспасателей есть инструкции, разъясняющие, когда можно идти, а когда нельзя. И горноспасатели эти инструкции выполняют безоговорочно. Так что же, они ошиблись?

     Казалось бы, никаких других сценариев просто нет. Но это не вполне так.

     Специалисты утверждают, что в истории угольного дела НИКОГДА не было повторных взрывов метана через четыре часа после первого взрыва. Мы обсуждали это и с кузбасскими профессионалами, и с московскими учеными. Конечно же, всё надо проверять и уточнять. Но пока что никто не смог назвать ни одного случая второго взрыва через четыре часа за всю историю угледобывающей отрасли. Может быть, в итоге мы и наши эксперты обнаружим такие экзотические случаи. Но пока их не обнаружено — причем не только нами, но и профессионалами экстра-класса.

     Метан накапливается в угольном пласте. При так называемой разгрузке пласта он выделяется и, если есть искра или пламя, может взорваться. Взрыв может породить новую разгрузку на определенном расстоянии от точки взрыва. И тогда — второй взрыв. Потом, не исключено, и третий. Но шахтные выработки устроены так, что участок, на котором может возникнуть серия взрывов, — локален. Отсюда — невозможность второго взрыва через четыре часа. То есть теоретически, конечно, возможно все. А практически — ничего такого не было НИКОГДА. И все, кто действуют в практических ситуациях, имеют право опираться на подобное "НИКОГДА".

     Так чем же порождено нарушение этого "никогда" на "Распадской"? Тут либо-либо.

     Сценарий №1: катастрофа на "Распадской" — это нечто сверхнебывалое. При том, что в мировой угледобыче бывало всё: и ошибки, и преступная халатность, и геологические неожиданности. Всё это бывало, но НИКОГДА не приводило к тому, что произошло на "Распадской".

     Сценарий №2: катастрофа на "Распадской" — это спецкатастрофа. Причем именно "спец", и именно катастрофа. То есть не классический теракт, не диверсия, а нечто, сооруженное с целью имитировать "нормальный катастрофизм". Организатор спецкатастроф имитирует "нормальную" катастрофу. И понятно, как именно.

     Какова вероятность сценария №1? Мы считаем, что она не менее 80%. Очень высокая вероятность? Конечно. И, конечно же, сомнителен — банален, привычен в дежурной истеричности своей — сценарий №2. Но лучше некрасивая, корявая правда, чем красивая и гладкая ложь. А значит, надо рассматривать и аргументы в пользу сценария №2.

      Первый аргумент — это самое "НИКОГДА".

      Второй — биржевые сводки. Согласно им, весной 2010 года акции "Распадской", которая первой из российских шахт восстановила докризисный уровень добычи, стали расти быстрее российского фондового рынка в целом.

     6 мая 2010 года произошел "обвал" мировых бирж, якобы порожденный "техническим" сбоем на бирже Нью-Йорка.

     7 мая 2010 года "рухнули" и российские биржи: ММВБ на 5,61% и РТС на 5,55%. Об этом сообщает нам 11 мая 2010 года весьма компетентная газета "Ведомости". В этой же статье сообщается, что 7 мая акции "Распадской" на РТС рухнули на… 9,44%!

     Почему 7 мая акции "Распадской", так хорошо восстановившейся после кризиса, упали резко больше, чем другие? Разница ведь существенная! Вряд ли "Ведомости" (дочернее издание Financial Times и Wall Street Journal) будет проявлять неточность в таком вопросе, как биржевые котировки.