Взрывы, призыв «Мочить в сортире», новая война в Чечне с поднятием лозунга «Антитеррористической кампании», хоть и возымели желаемое, но не продолжительное одобрение населения России, тем самым воцарив В. Путина в Кремле, и даже позволили прокатиться с этим лозунгом по всему миру, да вот жупела консолидирующей новой национальной идеи из этого не вышло. Из грязи и крови «Царства счастья» не построить.

Как уже говорилось, ситуация, складывавшаяся после войны в Чечне в 1994-96 годах, совсем не устраивала Кремль и Хана, который был мало известен «сопротивленцам», авторитета не представлял, и влиять мало на кого мог, — разве что посредством подкупов. Хан находился с 1972 года практически постоянно в Москве, и его мало кто знал из выросших и утвердившихся в Чечне за этот период. Знали в основном из числа городских и тех, кто выезжал на учебу или работу в Москве, в другие города страны.

Среди передовой, грамотной молодежи, как сейчас говорят — продвинутой, он был довольно известен и пользовался определенным авторитетом, но как раз из этого числа практически никто в боевых действиях участия не принимал, во всяком случае, в «полевые командиры» не вышел, да и смысла в этом не видел.

Для тех же простых и чистых сельских парней, из которых в основной массе состояло народное ополчение, Хан был неведом, чужд и вряд ли бы когда смог найти в поддержку пару десятков сторонников, конечно, не считая родственников. Со всем этим не могло смириться его амбициозное самосознание, и тут, что называется, «хоть с чертом в обнимку», но к цели желанной.

Хотя без сомнений он был сотрудником КГБ, но надо было уяснить и такую вещь, что во время своего последнего ареста Хан был как нельзя более подходящим «вербовочным материалом» для спецслужб, учитывая законы преступного мира России, — содержание его в общей камере среди других заключенных, и тем более в колонии, могло привести к смертельному исходу по той причине, что на нем было убийство «воров в законе» и других преступных авторитетов, а его влияние и умственные данные представляли ценность для ФСБ.

Далее, уже известное использование подразделения, в котором Хану отведена главенствующая роль, с убийствами и взрывами в Москве и других городах, как итог — начало войны в Чечне и привод В. Путина к власти на «антитеррористической волне». Хотя «блиц-крига» и не намечалось, дабы дать генералитету подправить свое финансовое положение, и народ страны поотвлечь, — но и столь продолжительная, изматывающая, перешедшая в партизанскую война не входила в планы Кремля, да и Запад тогда все отчетливей выказывал свое негативное отношение к ней, порой выступая с открытой критикой в адрес России по поводу массовых убийств мирного населения Чечни при бомбежках, артобстрелах и под видом так называемых зачисток, когда людей просто вывозят в неизвестном направлении, а потом их тела со следами пыток и пулевыми ранениями находят либо в лесных массивах, либо в земляных рвах.

Тут у Кремля назрела необходимость с честью выйти из создавшейся ситуации, перейдя к политическому решению «чеченской проблемы». Но как и с кем сесть за стол переговоров? Кадыров — «предавший раз предаст и дважды», поддерживаемый тем же Кремлем и кучкой получающих от него деньги; Гантемиров — у того «кровников» больше, чем доброжелателей; да и подобные им также не подходят для этой роли.

Вот почему вдруг в воздухе закружилась, подброшенная Кремлем, идея создания некоего «Евразийского союза», в котором-де сокрыта примиренческая и консолидирующая общая цель, и Хан в своих высказываниях поддерживает такое новообразование. А в июне 2001 года разыскиваемый, по заверениям ФСБ, всеми спецслужбами мира, Нухаев вдруг прилетает в Москву на собственном самолете на специально открытое дугинское сборище евразийщиков, остановившись не где-то в пятизвездочной гостинице, а в самом «Президент-отеле», что предназначен для приема глав государств и VIP-персон подобного ранга.

Хан проводит ночь в отеле под охраной той же ФСБ, Федеральной службы охраны президента, ГРУ, сотрудников МВД, что стояли по внешнему периметру: все оберегали разыскиваемого, вплоть, наверное, до егерей Лесхоза и Рыбнадзора. И, переговорив с посланцами Путина, а говорят, что с самим В.В. Путиным, Хан отбывает в Азербайджан.

(Дополнение 2008: По замыслу Путина, надо было пустить под сплав Ходорковского, тем самым показав, что в России перед Путиным и Кремлём никто не защищён, всяк бессилен и ничтожен. Даже те, у кого куплено полмира, будут «законно», как Ходорковский, по приговору басманногосуда отправлены" шить рукавички" . Но вот саму компанию «ЮКОС» деребанить на куски, теряя на этом миллиарды, и в виде налогов в том числе, — оставив без куска хлеба тысячи семей, члены которых с энтузиазмом трудились в этой компании, оказалось мало желающих. Приобрести «ЮКОС» крепким и цветущим (а дела в ту пору у него шли в гору и были получше, чем у подобных) хотели все — от китайцев и других иностранцев, до Абрамовича и Дерипаски.

Но вот что удивительно: за крушение компании и растаскивание её по кускам с целью продажи в десятки раз ниже её реальной стоимости и тех сумм, что за неё предлагали, выступил не частный предприниматель от нефтяного бизнеса, а государственный менеджер от Кремля, управляющий государственной же компанией «Роснефть» Игорь Сечин. Казалось, какой у него интерес от подобной операции, проведение которой он сначала лоббировал в Кремле, доказывая Путину правоту, а потом с лихим ожесточением самолично же осуществлял? Можно найти ответ, поставив древнеримский вопрос: "Кому сие выгодно?".

А выгодно, вернее, нужно было его другу, философу Дугину, лидеру (вместе с генералом Сусловым) партии или политдвижения "Евразийский союз". Но зачем же философу нужна нефть? Нефть нужна, можно сказать, идейному руководителю Дугина и всего «евразийства», их финансовому содержателю — Хану. Именно структуры, подконтрольные Нухаеву, проявляли самый большой интерес ко всему, что происходило вокруг «ЮКОСА» и Ходорковского, и как результат операции, блестяще проведённой представителем спецслужб Сечиным в интересах своих коллег, — основные нефтедобывающие промыслы и перерабатывающие предприятия — в руках у подконтрольных Нухаеву фирм.

Еще до того, как Ходорковский стал управлять «ЮКОСом», Нухаев внедрил туда свою компанию «Рондо-С», которой и выделялась нефть для дальнейшего транзита через Новороссийский терминал. Человек Нухаева, Некрич владеет контрольным пакетом акций Туапсинского нефтеперерабатывающего завода, как и Одесского терминала, так что вся эта деятельнотсь находится под контролем Нухаева. А для того, чтобы помех не было, Максом Лазовским при поддержке сотрудников Краснодарского ФСБ был убит А. Василенко — директор Туапсинского нефтеперерабатывающего завода).

Похоже, из одной колбы лаборатории ФСБ, созданной еще Л.П. Берией и возглавляемой «доктором Смерть» Майроновским, отравлены болгарин Г. Марков, Кивелиди, начальник МУРа Цхай, Юрий Щекочихин, а сейчас и Хаттаб, героизма, стратегического мышления и непреклонной силы веры которого ничто уже не умалит.

Мало кто знает, что после боев в Афганистане Хаттаб принимал участие в военных действиях еще и в Таджикистане, где дестабилизация также происходила не без организации российскими спецслужбами. В Таджикистане проявил себя и Хохольков: под его таможенным контролем находится военный аэродром Министерства Обороны России на территории республики, который является фактически перевалочным пунктом наркотраффика героина из Афганистана через Россию — в Европу. Проверить происходящее на военной базе таджикским властям фактически невозможно, а с российской стороны осуществляют контроль как раз сами дельцы наркотраффика, со своей выгодой. Дестабилизация в Таджикистане и была проведена ФСБ с целью усилить свое присутствие и влияние после развала СССР.

Проведя военные акции в Абхазии, Азербайджане с целью привода Г. Алиева к власти, чеченские волонтеры под командованием Басаева без всяких препятствий и при полном вооружении переместились в Таджикистан, где провели работу в политических и экономических интересах Кремля. С созданием военного конфликта и углубления в республике экономического кризиса, спецслужбами, с помощью чеченских рекрутов, было приведено к власти марионеточное правительство: Россия закрепила свое присутствие, оставив Московский погранотряд на таджикско-афганской границе.