Виктор понял, что промедление смерти подобно и запросил Землю о разрешении закладки ядерных зарядов в обнаруженную пещеру для завершения операции. Земля не возражала против этого в свете последних событий. Закладка прошла без происшествий и в самые короткие сроки. Все с облегчением вздохнули, когда яркая заря ядерного взрыва окутала комету. Каково же было разочарование и горе всех, когда обнаружилось, что она просто распалась на три крупных обломка, которые продолжали нестись по направлению к притихшей Земле. Теперь площадь поражения может быть ещё большей, — сделали выводы учёные, что совсем не добавило оптимизма участникам десанта. Поэтому Виктор принял решение доставить на Марс Люду, Ивана и других пострадавших, чтобы перейти к следующему, завершающему шагу в смертельной схватке с небесной разбойницей.
Следующий этап борьбы предусматривал расположение начинённых взрывчаткой старых космолётов на пути обломков, чем Виктор и занялся. По расчётам вышло, что располагать звездолёты необходимо целой группой, тогда появлялась надежда столкнуть обломки друг с другом и заставить изменить траекторию полёта. Ассамблея Мира вышла с предложением, чтобы звездолёты не просто ждали комету в назначенном месте, а двигались ей наперерез, увеличивая тем самым удар. Это показалось не лишённым смысла и, не раз проиграв эту ситуацию виртуально, руководство пришло к выводу, что следует поступить именно так. А Виктор тем временем сгонял звездолёты в расчётную точку, проверяя работу всех систем и установок. И вот час "Х" наступил. Человечество снова напряглось в ожидании результата, веря и не веря в успех. Всё было нормально до того момента, когда звездолёты стартовали по направлению к комете. Случилось так, что буквально через несколько секунд после старта средний звездолёт потерял тягу и, остановившись, был сбит летевшим следом, третьим звездолётом. Огромный силы взрыв произошёл вхолостую, задолго до столкновения с кометой, не причинив ей ни малейшего вреда, зато повредив флагманский корабль Виктора Вольфа. Взрыв снёс весь двигательный отсек, обрекая экипаж на дрейф в космическом пространстве, так сказать, без руля и без ветрил. Первый же звездолёт долетел таки до мишени, но взрыв его только немного отбросил в сторону один из осколков кометы. Тишина повисла над Землёй и Марсом.
Люди исчерпали все технические возможности остановить небесную странницу, но попытки их не увенчались успехом. Каждый застыл в горестном раздумье, мысленно подводя черту, неужели всё? Космофлот был не состоянии эвакуировать всех, хотя были задействованы все подходящие для этого транспортные средства, вплоть до грузовых. Истерия захлестнула города, люди есть люди, каждый пытался наверстать то, на что раньше не хватало времени или возможностей, не считаясь с интересами других. Предчувствие близкого конца лишило многих разума, люди стали убивать друг друга, чего не было добрых полвека. Кроме того, казалось, сама Земля забилась в предсмертных судорогах, землетрясения сменяли одно другое, огромные цунами, их сопровождающие, сметали всё на своём пути, унося с собой сотни тысяч жизней. Давно затухшие вулканы просыпались, образовывались новые, Земля покрылась дымом извержений, заметным даже из космоса. Люди не знали, куда эвакуироваться, чтобы не попасть под действие одной из стихий. Всюду царил хаос, поэтому появление Матрейи в сопровождении сонма ангелов было воспринято и верующими, и неверующими, как верный признак начала Конца Света, Апокалипсиса. Божественный лик Матрейи и его свиты произвели столь сокрушительное впечатление на психику итак взвинченных в ожидании верной смерти людей, что Ассамблея Мира, вначале предоставившая ему трибуну, обеспокоилась результатами и запретила сеансы с передачей его призыва. Обнаружилось, что многие тысячи зрителей последовали приказу Матрейи и, посмотрев на Кристалл, впали в бессознательное состояние, очень похожее на летаргический сон. Казалось, душа отлетела, оставив тело на произвол судьбы.
Ах, какой мир! Какой юный, прекрасный мир! Как много места было бы детям моим и моим сородичам! Что-то мы тут не додумали, надо было бы оставить этот мир для нас, для Драков! Условия идеально нам подходят, здесь есть простор для полётов, огромные запасы воды и пищи. Жаль, что сейчас нам нельзя полакомиться этими живыми, нельзя нарушить благопристойный вид. Надо собрать сначала как можно больше душ, а их тела оставим на потом. Глупые создания, они буквально толпами приходят ко мне, их почти не приходится и уговаривать, — они готовы сами отдать всё, что угодно ради призрачной надежды на лучшую загробную жизнь. Знали бы они, на что пойдут их души…
Николай и Мария с тревогой следили за событиями, переживая, обсуждая происходящее. Кирилл совсем перестал показываться у них после того, что случилось с Людой. Он весь ушёл в работу, обещая вскоре пригласить родителей на испытания. Он осунулся, похудел. Вести о Людмиле были не утешительными, — лучшие практики не смогли снять душевного надлома, ранее называемого шизофренией. Одна часть её стремилась соединиться с Богом, а другая рвалась к Кириллу.
Блаженны те, кто верует во что-то
И может без анализа принять
Все постулаты — чаянья кого-то
И оптимизма им не занимать.
Пустынно тем, кто всё подверг сомненью
И, как дитя, на кубики разбил
Весь мир, мечту и вдохновенье
И ничего как должно не любил!
Ужасней ж тем, кто сам себя не терпит,
К себе дорогу так и не нашёл,
Он негативом всё вокруг залепит,
Пожил — погадил, глядь, и отошёл!
Сеансы видеосвязи с ней превратились в пытку для Кирилла, настолько больно было видеть ему её состояние. Он мечтал о том дне, когда весь этот ужас закончится, и он сможет соединиться с Людой, согреть теплом своего тела и своей любовью и заботой заставить забыть образ Матрейи. Когда он в последний раз обсуждал с родителями происходящее, то донёс до них свое соображение, что новый пророк странный какой-то, явно не человеческого рода, от общения с ним люди впадают в кому, а не спасаются, воспрянув духом и увидев свет в конце тоннеля. Николай и Мария поддержали его, сказав, что они сами уже это давно поняли и сразу же обратились к Сан Санычу с требованием прекратить сеансы передачи выступлений этого сомнительного пророка. Но вся беда в том, что Матрейя со свитой быстро оказывался непонятным образом в любом городе, собирал толпы народа на площадях, оставляя после себя горы коматозников. Предупреждения Ассамблеи Мира об опасности общения с ним многими просто не принималось во внимание на фоне всеобщего хаоса и истерии.
Везде одно и то же — фанатики, глупцы, любопытные, — всё идёт в ход. Только от этого уже становится скучновато — хоть бы где встретить сопротивление, — натура требует, хочется полноценной охоты. Ох, как давно я не ел настоящей пищи. Десант мой тоже уже бросает умоляющие взгляды на меня, ладно, хоть пока они не решаются на Вызов. Терпение моё на исходе, но объём Кристалла ещё далёк от наполнения, Дракобор бы его побрал! Проклятый Дракар, дал нам такой большой Кристалл, — никакого терпения не хватит его наполнить! Стоп! Это что? Ах, ты, гад, сейчас ты у меня получишь! Кто тебе позволил жрать, испортил безнадёжно свой скафандр, перепугал оставшихся людишек, видишь, как побежали, увидев тебя в истинном обличье, придурок? Осталось-то потерпеть всего лишь несколько десятков часов! Теперь ты будешь скрываться, пока мы будем производить обработку других, понял? Куда, куда это вы отправились вчетвером? Бунт на корабле? А вы знаете, что я могу сейчас же прекратить ваше существование, идиоты? Ах, да, скафандр, будь он проклят! Доберусь я ещё до вас, отрыгнётся ещё вам пища, съеденная на глазах у голодных товарищей! Остальным стоять! Вы, что, забыли о нашем задании, Драки? Сначала — работа, потом охота, а не наоборот. Да и стыдно вам есть беспомощную пищу, где ваша гордость, вы, что, падальщики? Перед тем, как наши заберут нас отсюда, я обещаю вам большую охоту. Надеюсь, что наши запасутся большими контейнерами для пищи, когда ещё будет такая возможность?..
