– Очевидно, она отослала мистера Годвина одного. Слуги сказали, что она вернулась часом позже, около одиннадцати.

– И они не знали, что ты была в Уиндхеме и беседовала со мной?

– Нет.

– Мы должны обыскать дом, – заявил Джеймс. – В лучшем случае они просто собрали свои вещи и уехали, чтобы не встречаться со мной.

– Хорошо, – согласилась Летти. – Но их нигде не видно, и, как я вижу, ничего не взято. Фреда помогла мне осмотреть их веши.

– Ничего. Пожалуйста, сделай, как я прошу. Через час, осмотрев все спальни и комнаты для гостей, Джеймс спустился на первый этаж. Селина бесшумно следовала за ним. У Джеймса сжалось сердце, когда он увидел, как она побледнела. Ее детские воспоминания о Найтхеде были далеко не идиллическими. Джеймс оставил библиотеку напоследок.

– Их нигде нет, Джеймс, – сказал Вонтел, подойдя к Джеймсу. Летти торопливо догнала их.

Джеймс открыл дверь библиотеки и вошел. Тишина. Стоявшая рядом Селина вздрогнула и потерла руки.

– Здесь всегда так холодно. Я не люблю эту комнату.

– Тогда тебе лучше не задерживаться здесь, моя любимая. Мы явно опоздали, они сбежали.

– Джеймс, взгляни на это, – произнес Вонтел, указывая на каминную полку.

Там стояли три бокала и открытая бутылка грога.

– Они были здесь. – Взгляд Джеймса тут же переместился на каменный пол. – Селина, пожалуйста, вернись вместе с Летти в Блэкберн и подожди меня там.

Он положил руку на плечо Вонтсла.

– Останься со мной.

Селина ухватилась за рукав Джеймса.

– Мое место рядом с тобой, Джеймс, – тревожно произнесла она.

– Я скоро вернусь к тебе, даю тебе слово. – Он заметил цепочку, сверкнувшую на шее девушки. – Оставь мне свой медальон на счастье.

Она хотела было возразить, но потом расстегнула цепочку, положила ему на ладонь и быстро вышла вместе с Летти. Джеймс подождал, пока их шаги затихнут, а потом повернулся к Вонтелу.

– Приготовься, мой друг. Это может оказаться не слишком приятным. – Он достал из кармана часы. Три часа дня. Много времени прошло с тех пор, как Мэри Годвин покинула Блэкберн, открыв ему» правду «.

– Пришло время рассказать тебе остальную часть того, что передал мне отец.

Вонтел удивленно приподнял брови:

– Остальную? А было еще что-то?

– Да. – Джеймс пересек комнату и наклонился возле блестящего предмета, лежавшего на каменном полу. Перстень!

– Что это? – Вонтел наклонился рядом с Джеймсом. – Это… Это же перстень твоего отца, который он всегда носил.

– Он самый. И именно для этой цели он сделан. – Джеймс повернул его. – Это ключ, Вонтел. Ключ, который открывает этот замок. Принеси мне свечу. – Пока он говорил, каменная плита бесшумно отодвинулась, открыв черный провал. Джеймс посмотрел на медальон, потом взял у Вонтела свечу и прислушался.

– Как ты узнал об этом, Джеймс?

– Отец рассказал мне. Ты ничего не слышишь?

– Нет.

Джеймс заглянул вниз и прошептал:

– Годвины были здесь. Я в этом уверен. Возможно, если они спустились вниз, то так и остались там. Этот медальон – еще один ключ, которым можно открыть камень снизу. Если я быстро не вернусь, то воспользуйся перстнем.

– Лучше я заблокирую камень, – сказал Вонтел, когда плита двинулась на место. – Тебе не надо спускаться одному.

– Я должен. Не забудь, что ты сам научил меня пользоваться ножом. Так что мне нечего бояться.

Он снова открыл плиту и шагнул вниз. Не успел Джеймс сделать второй шаг, как Вонтел засунул мраморную собаку в дыру, чтобы не дать ей закрыться.

Джеймс сделал еще шаг и остановился. Свеча в его руке заколебалась. Он вдруг ощутил тошнотворный запах смерти. Вглядевшись в темноту, он заметил темно-красные полосы на каменной стене. Кровь! Кровавые полосы тянулись вдоль стены.

Закрыв глаза, Джеймс сделал еще шаг и отшатнулся. Его нога наступила на что-то мягкое. Прикрыв пламя свечи рукой, Джеймс наклонился и заглянул в мертвые глаза Мэри Годвин. Оказывается, он стоял на ее руке. Рука была вся в крови, с ободранными ногтями. Возле нее валялись драгоценности: зеленые изумруды и сверкающие бриллианты.

Преодолев желание вернуться, Джеймс двинулся дальше. Сердце его сильно колотилось. Тоннель резко поворачивал направо. Он был таким узким, что там мог пройти только один человек. Возле этого поворота лежал сам Год – , вин, прижавшись к ногам Мэри, а чуть поодаль были Леч-виты. Видно, они пытались изо всех сил выбраться из этой могилы, пока не обессилели. А вокруг было разбросано столько драгоценностей, что у Джеймса зарябило в глазах.

Он повернулся и стал подниматься назад. Вонтел подхватил его под руки.

– Джеймс, ты такой бледный. Что с тобой?

– Мне дурно, только и всего. Они там, внизу. Мертвые.

Вонтел посмотрел в сторону отверстия.

– Как это?

– Женщины в моем роду хорошо умели прятать богатство. Пространство там очень маленькое и почти нет воздуха. В глубине узкий проход. Годвины вместе с Лечвитами забрались туда и нашли сокровища, которые собирались в нашем роду поколениями. Ловушка захлопнулась, и они не смогли выбраться. – Джеймс вздрогнул, представив себе обезображенные руки Мэри Годвин.

– Потому что у них не было медальона, – уточнил Вонтел.

– Да. – Джеймс покачал головой. – Они царапали камни, пытаясь выбраться. Вонтел, они нашли то, что искали двадцать лет, и это убило их.

У подножия холма раскинулась небольшая деревушка. Белая церковь стояла в самом центре.

– Приляг рядом, Селина.

Она повернулась и улыбнулась Джеймсу. Скрестив ноги и запрокинув руки за голову, он лежал в одной рубашке на покрывале, которое они захватили для пикника. Во рту у него была травинка.

– Заманчивое предложение, – вымолвила она. – Но отсюда мне виден весь мир.

– Расскажи, что ты видишь, развлеки меня.

– Ну хорошо. Прямо внизу, чуть к северу, раскинулась маленькая деревушка со знаменитой теперь церковью.

– И чем же знаменита эта церковь?

– Все очень просто, сэр. Это та самая церковь, в которой месяц назад граф Иглтон обвенчался с Селиной Годвин.

– А, ну тогда она и вправду знаменита. А что еще?

– На западе находится поместье Блэкберн, нынешний дом графа и графини. А на юге виднеется пролив. Сегодня над ним туман, вода темно-синяя. А на востоке находится старинный дом, Найтхед, который станет скоро резиденцией Иглтонов. – Селина прикусила губу и прикоснулась к медальону на груди. Ей все еще не верилось, что Годвины вместе с Лечвитами погибли в подвале этого дома. – Сколько всего произошло за этот месяц, Джеймс!

Она закрыла глаза и вдохнула пряный запах сена. В воздухе слышалось мерное жужжание пчел. Лошади Селины и Джеймса мирно паслись чуть поодаль.

– Ради богатства, Джеймс. Они умерли, стремясь завладеть драгоценностями. Мэри… Она сама надела на меня этот медальон. Если бы он был у нее, то она могла бы открыть эту ловушку, как сделал ты. Они изодрали руки о камни… – Селина не видела того, что предстало перед глазами Джеймса, но она могла все представить.

– Постарайся забыть об этом, – сказал Джеймс. – Давай лучше помнить, что именно их жадность свела нас вместе. Хочу сказать, что ни одной женщине не подходят эти украшения так, как тебе. Могу я надеяться, что ты когда-нибудь наденешь их для меня?

– Возможно. – Селина ни разу не прикоснулась к этим драгоценностям с того дня, как Джеймс подарил их ей. – Давай не будем думать об этом сейчас.

Ее беспокоил один вопрос, который она давно собиралась задать ему.

– А как же твой остров, Джеймс?

– А что с ним?

– Ты собираешься туда вернуться?

– Пока у меня нет таких планов. Селина прищурилась. Легкий ветерок играл ее локонами. – Но я думала…

– Нет; Я не собираюсь жить там. Когда-нибудь я поеду туда. И надеюсь, что ты будешь сопровождать меня, хотя мы должны быть уверены, что ты не… Я не решусь отправиться в путешествие, если ты будешь в положении.