В нашей жизни духовной, а следовательно, и во всей жизни внешней, которая находится в теснейшей связи с жизнью духовной, — над умом нашим, над волей и стремлениями, царит и властвует наше сердце. Мы думаем так, как хочет сердце, мы верим тому, что нравится сердцу, нашу волю направляем в соответствии со стремлениями сердца. Чувство, органом которого является сердце, господствует над всем нашим мышлением, верой, познанием, над всем мировоззрением, над всеми стремлениями общественными и политическими.

Каково сердце наше, такова и деятельность наша. Если сердце чисто, свято, проникнуто горячей любовью ко Господу Иисусу Христу, то все деяния, все помышления, все общественные и политические взгляды, вся философия наша будут проникнуты этим чувством, этими святыми велениями сердца. И тогда из доброго сокровища сердца своего будем мы выносить добрые плоды во всякую деятельность нашу, а прежде всего — в повседневную жизнь, в общение с окружающими людьми. А если темное зло царит в сердце, то тогда, как бы ни было совершенно общественное и государственное устройство, как бы ни были справедливы установленные законы, оно будет творить зло. Никакие законы, никакое общественное устройство не могут обуздать сердце человеческое.

Люди стремятся карать зло судебными наказаниями, но зло продолжается, преступления не прекращаются. Вы знаете, что и при самом совершенном устройстве государства существует много низких, нечестных людей, которые творят зло и всей своей деятельностью разрушают все доброе, и стремлениями своего черного сердца препятствуют ему, и лишают его силы; много людей себялюбивых, заботящихся только о самих себе, не останавливающихся перед тем, чтобы раздавить всех, кто стоит на их жизненном пути. Вы знаете, как много развратных людей, и никакими законами нельзя добиться того, чтобы все люди стали чистыми и добрыми, чтобы не было людей нечестных, эгоистов.

Это может сделать только Господь Иисус Христос, ибо Он принес нам Свое Божественное учение о том, каково должно быть сердце наше, как должны мы исправлять его. И Своей Кровью и Телом Своим, которых мы причащаемся, Он дает нам силы к борьбе со злом, к очищению сердец наших. Вот почему Он для нас единственный Святой Вождь, ибо искоренения зла не могут и никогда не смогут достигнуть вожди человеческие. Нужна Божественная благодать, Божественная сила, чтобы исправлять сердца человеческие, нужна благодатная помощь людям в борьбе со злом. Как же нам не любить всем сердцем Господа Иисуса Христа, Который научил нас самой глубокой истине, обратил внимание наше на наши сердца, принес Божественное и светозарное учение о любви к ближнему?

И надо заметить, что то, чему учил Он, — любовь, милосердие, кротость, смирение, — было глубоко чуждо сердцам язычников. Они поклонялись не кротости, а гордости, они считали непростительной слабостью подавать милостыню бедным. У них было широко развито рабство, унижающее человеческое достоинство; рабов они не считали за людей и обращались с ними, как со скотом. Дико и нелепо звучали бы среди них слова любви, кротости, смирения и милосердия. Но эти слова на весь мир прозвучали в Божественной проповеди Господа Иисуса Христа и постепенно покорили сердца человеческие. И вместо прежней гордости и презрения к людям, утвердилось признание достоинства именно этих качеств.

Итак, всякий христианин должен помнить о том, что нужно очищать свое сердце, искореняя из него злые помыслы, стремиться к тому, чтобы оно было свято. Святой апостол Иаков говорит: Исправьте сердца, двоедушные; сокрушайтесь, плачьте и рыдайте; смех ваш да обратится в плач, и радость — в печаль. Смиритесь перед Господом и вознесет вас (Иак. 4, 9-10).

Смиритесь перед Господом, покайтесь в том, что оскверняет сердца ваши, наполните жизнь свою стремлением к любви, добру и милосердию, и тогда почиет на вас благодать Святого Духа. Аминь.

Не думайте, что только на Кресте, претерпел Господь неописуемые страдания, страшную муку. Мучения, еще более страшные, начались в Гефсиманском саду, при свете луны. Как Он терзался! Как горячо молился к Отцу Своему: Отче Мой! Если возможно, да минует Меня чаша сия, впрочем, не как Я хочу, а как Ты (Мф. 26, 39).

Люди дерзкие, может быть, подумают: «Что за малодушие? Почему Он просил, чтобы пронес Отец чашу страданий мимо Него, если на эти страдания пришел Он в мир?» К сожалению, не все вникают в то, что переживал Господь в сердце Своем. Не все знают, отчего так мучительна была Его молитва к Богу Отцу. Не все содрогаются при мысли о том, что кровавый пот капал с лица Его. Однако это должны знать все, — знать, что борение духовное, которое испытывал Господь, молясь Отцу Своему в саду Гефсиманском, было величайшим и вместе с тем тяжелейшим и страшнейшим испытанием в Его жизни.

Почему же так страшны были Его душевные страдания, даже по сравнению со страданиями телесными? Почему так изнывал Христос в предведении Своих крестных мучений? Если бы кому-нибудь из вас пришлось взять на себя грехи ста человек и дать за них ответ пред Богом, каким ужасом исполнились бы вы, какой тяжестью давили бы вас грехи чужие! А ведь Господь взял на Себя грехи всего человечества.

Разве вы не слышали слов великого пророка Исаии: Он изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши. Наказание мира нашего на Нем, и ранами Его мы исцелились (Ис. 53, 5–6). Разве не читали вы написанного в первом послании апостола Петра: Он грехи наши Сам вознес Телом Своим на древо. Ранами Его мы исцелились (1 Пет. 2, 24).

Итак, уже в саду Гефсиманском Господь изнывал под страшной тяжестью грехов всего мира, которые добровольно взял на Себя, за которые должен был стать Жертвой пред правосудием Божиим, ибо только Он, и никто другой, мог искупить грехи всего человечества. Вот почему кровавый пот капал с чела Его, вот почему так мучился Господь, молясь Отцу Своему. Можем ли мы даже представить себе эту муку, ибо как Человек Он был Праведником, возненавидевшим всякий грех и исполнившим всякую правду (Мф. 3, 15). К тому же, Он, Всеведущий, знал и то, что видим мы в наши дни, знал, что пройдут века, и род человеческий все больше и больше будет забывать о Нем, даже будет хулить и поносить святое имя Его, что когда придет во второй раз Сын Человеческий, то вряд ли найдет веру на земле (см. Лк. 18, 8).

Блаженный Августин писал: «Нигде так не поражает меня величие и святость Господа Иисуса, как здесь. Я не знал бы всей великости Его благодеяний, если бы Он не обнаружил предо мною, чего они стоят Ему». Мы не поняли бы всего величия Жертвы Христовой, если бы не знали о том, что Он пережил в страшный час Своей молитвы в Гефсиманском саду.

На горе Фаворской Господь, преобразившись, явил Свою Божественную славу трем любимым ученикам: Петру, Иакову и Иоанну. Те же ученики в саду Гефсиманском, по Промыслу Божию, должны были видеть, слышать и свидетельствовать о том, что было необычайно важно и значительно: о безмерном величии духовного подвига Богочеловека Иисуса Христа.

Но почему они спали? Простое объяснение состоит в том, что они были весьма утомлены полночным переходом через поток Кедронский и, как говорит Евангелие от Луки, были подавлены печалью. Но подумаем, нет ли в этом для нас какого-то особого назидания?

Они только мельком видели страдания, которые испытывал Господь Иисус Христос. Он Сам перед тем, как начать молиться, отошел от них на вержение камня (Лк. 22, 41). Вся страшная, бездонная глубина Его молитвы была скрыта от их очей. Они спали, но, пробуждаясь трижды, по слову Иисусову, при ярком свете полной луны видели, как Он молился, слышали Его страшные слова — и опять засыпали.

Не так ли бывает и с нами? Господь заповедал нам: бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение (Мф. 26, 41), — а мы спим, потому что далеки от Господа, печальные, унылые, ленивые или просто нерадивые. И как много таких несчастных людей, которые часто, а иногда и вовсе, забывают о крестных страданиях Христовых и попирают заповеди Сына Божия, не почитают за святыню Кровь Завета, которой были освящены, и оскорбляют Духа благодати (см. Евр. 10, 29)! Надо плакать о таких: спаси их, Господи!