...Когда-то на этом берегу (может, это всё-таки был остров, только большой?) явно располагалась станция дирижаблей. Один из них — точнее, его каркас, похожий на выброшенного на берег и обглоданного кита — лежал в лесу за ангаром, и через металлическое переплетение проросли деревья, в том числе — очень солидные. Очевидно, дирижабль лежал тут давно. И он явно не упал, а просто был брошен.
Брошена была вся станция. Или — чёрт его знает — не брошена, а оставлена, потому что в ангаре (за насквозь прогнившими дверями из тонкой жести) стояли штабели бочек и ящиков, лежали сопревшие мешки, в которых осталась какая-то окаменевшая серая масса, на рельсах (их через ангар шло аж три колеи!) стояли вагонетки с прикипевшими колёсами… Короче, всё оставили и ушли. То ли надеялись вернуться, то ли просто всё стало ненужным.
Да всё это в тот момент и не интересовало никого из выброшенных на берег. Больше всего их интересовала вода — самая обычная вода из того артезиана. Обследовать окружающее «как следует» начали позднее.
Еды (пригодной, если не говорить о повзрывавшихся банках, чьё содержимое засохло в некоторых ящиках) в ангаре не оказалось вообще. Зато в десяти ящиках, сложенных на одной из вагонеток — стоявшей у дальней стены — находились запечатанные в серую плотную бумагу длинные параллелепипеды. На ящиках был рисунок: облачко с расходящимися в разные стороны короткими штрихами — и надпись на языке уррвов.
Но и без надписи всё было понятно. В ящиках было не меньше полутонны взрывчатки. И, когда Кирилл выстрелил по одному такому брикетику, отнесённому на приличное расстояние — бухнул взрыв. Смерть, как это часто бывает, пережила жизнь. Консервы пропали. Взрывчатка — нет…
...Тогда Олег отметил это всё лениво, каким-то краешком сознания — его больше заботила опять-таки вода, а вернее — чтобы не опились младшие, которых время от времени приходилось отгонять от кранов силой.
Тогда.
Сейчас он сидел на подстилке, обхватив колени руками, смотрел на эти ящики и думал. Артур опять уснул, а Олег не мог.
Думал.
Если честно, больше всего сейчас он мечтал об одном: хотя бы напоследок все-таки достать тех, из-за кого все началось. Неважно, что будет дальше — подберет их отсюда корабль или дирижабль, останутся они тут навсегда, случится еще что-нибудь…
Что бы не случилось — это будет потом. А сейчас — достать. За всё и за всех сразу. То, что он, Олег, делал, давно перестало быть личным занятием не только его, но и всех тех, кого он спасал. Иначе ОН в самом деле получит право смеяться. Не в ужасном сне — а наяву.
Не сводя глаз с ящиков, он дотянулся до снаряжения, снял гранату и стал подкидывать в руке. Низачем, просто потому, что граната была теплая и увесистая, она странно придавала уверенности и успокаивала. Она мягко шлёпала в потной ладони… Шестьдесят грамм взрывчатки. Наверное, той же самой, что и в ящиках. Почему-то представилась картина: как бабахнет, если гранатой запустить в ящики.
И вдруг он понял одну очень важную вещь.
Настолько важную, что уронил гранату и не обратил внимания.
Он — может.
Правда — может!!! Более того — он точно знал, как попасть не на Дорогу, а сразу…
Олег закрыл глаза. Посчитал до десяти. Ещё до десяти. Выдохнул. Открыл глаза. Закрыл снова.
Да. Вот она — комната. Роскошный холл, кресла, стол… Люди в креслах — почти два десятка, холёные, отлично одетые. Бумаги на зеркальной, глубокой полировке — явно деловые документы.
Стараясь не спешить и чувствуя, как стучит сердце, мальчишка обулся. Затянул потуже шнуровку, как будто предстоял долгий трудный путь. Хотя предстояло пройти десяток шагов. Накинул и застегнул куртку.
Потом взял гранату. Другую. Повертел их в пальцах.
И встал на ноги. Улыбаясь.
Засовывая гранаты в карманы куртки, подошёл к вагонетке со взрывчаткой. Стал потихоньку раскачивать её, пока не почувствовал — именно почувствовал, не услышал — как с сухим хрустом ожили колёса.
* * *
— …такова прибыль прошлого месяца, — председательствующий опустил тонкую пачку листков и оглядел присутствующих. Все отозвались сдержанным одобрительным гулом. Конечно, на фоне их основных занятий — официальных, полуофициальных и неофициальных — сумма, конечно, выглядела не слишком внушительной. Но надо было учитывать аспект новизны, налаживающиеся связи и открывающиеся перспективы. Многим из присутствующих участие в этом бизнесе казалось даже не вполне реальным, чем-то фантастическим. Тем не менее, это приносило осязаемый доход, давало возможность экзотического отдыха и так ценившееся среди этих людей ощущение причастности к закрытому клубу избранных.
Опасения новичков выразил один из региональных столпов нефтяного бизнеса. Вертя в пальцах рассеянно извлечённый из-под модной рубашки крест солидного размера, он кашлянул и спросил:
— Я слышал, что… в общем, что вроде бы не всё гладко. Вроде бы есть какое-то сопротивление. Партизаны какие-то… что-то типа. И вообще. Как с этим?
— О, ваши сомнения разрешит присутствующий здесь координатор нашего бизнеса, — докладчик живо указал вежливым жестом на неспешно и плавно поднявшегося из-за стола высокого стройного мужчину средних лет, одетого в чёрный костюм-пару на чёрную водолазку. Большие тёмные очки скрывали глаза до сих пор сидевшего тихо координатора.
— Нет никаких оснований для беспокойства, — голос координатора был вежлив и сух. — Я полностью контролирую состояние дел и пути транспортировки. Гарантирована и личная безопасность тех, кто отправляется в туры по…
Координатор не договорил.
Открылась дверь в соседнее помещение, и все головы недовольно повернулись в ту сторону — участники совещания не понимали, кто же осмелился побеспокоить их.
В дверях стоял мальчишка. Совершенно непонятно было, как он туда попал и вообще что там — за дверями. Уж точно — не привычный холл с охраной. Какое-то помещение вроде ангара… У мальчишки было исхудавшее лицо, слипшиеся сосульками волосы и покрасневшие глаза. Но при этом он улыбался — нехорошей улыбкой, торжествующей и малоприятной — оглядывая по очереди всех, сидящих за столом. Правая рука мальчишки лежала на большом револьвере. Левая нога — стояла носком белёсого, вытертого ботинка на какой-то тележке с аккуратно сложенными зелёными ящиками.
— Привет, — кивнул мальчишка. — А у меня для вас подарок.
В руках мальчишки возникли гранаты. Он выдернул кольца, сплюнул на пол, положил гранаты на ящики и, толкнув тележку ногой в помещение, прикрыл дверь со словами:
— И пока.
Сидящие за столом молча смотрели на гранату.
Потом кто-то истошно закричал.
Но вскочить из-за стола не успел ни один…
Незапланированная остановка
Олег стоял, упершись лбом в ствол толстенного дерева. Он стоял так долго, очень долго (по крайней мере, так ему казалось), слушая, как шумит тёплый ветер, щебечут птицы и недоумённо переговариваются ребята и девчонки.
Потом он переступил с ноги на ногу, что-то посыпалось, зашуршало, Олег неловко покачнулся и повернулся к остальным.
Практически в той же диспозиции, в какой они все спали на полу ангара, его спутники сидели и лежали на галечной площадке, похожей на небольшой греческий театр, со всех сторон окружённой весело зеленеющими деревьями. Высоченное светло-голубое небо висело над миром.
— Олег, где мы? — спросила Саша, поднимаясь на ноги.
— Не знаю… — честно ответил он. — Я вас сюда не… не перемещал.
— Но как-то же мы сюда попали? — с идиотской обиженной претензией спросил Макс. А Артур, озираясь, добавил тихо:
— И вопрос — куда — «сюда»?
— Похоже на юг, — сказал Данилка. — Мы с папой и мамой ездили, так вот в Крыму…
— Оружие, ребята! — вскрикнул Юрка. — Оружие!
