– Алло. Миша? Привет! Узнаешь меня? Это Лиза, из Америки. Ну да, ну да! Сколько лет… Как у вас там дела? Как ваши? У нас нормально. Да, и мама хорошо. Тепло, да, у них там всегда тепло. А как у вас? Уже картошку на даче сажали? Здорово! Мишенька, а я ведь на самом деле по делу. Да. Я тут собралась в Москву выбраться. Надолго? Еще не знаю пока точно, не решили, может быть, на месяцок примерно, как получится. Когда? Да скоро, может быть, дней через несколько. Конечно, а я-то как рада, я же сколько лет не была, все уж и позабыла. Мишенька, у меня вот какой вопрос – что там с моей квартирой? Ну, в смысле с маминой, на Ленинградке? Сдаете? Нет, это понятно, я знаю, что сдаете, а можно ли как-нибудь сделать, чтобы и мне в ней пожить? Я понимаю, что можно у вас, но если я задержусь, мне бы не хотелось вас стеснять. Я понимаю, и все-таки? Жильцов же можно попросить уехать, нет, я понимаю – не сразу, но сколько на это нужно времени? Две недели? Очень хорошо, Мишенька, ты им уже сейчас скажи, предупреди, а там я как раз и приеду. Миш, ну я же не маленькая, я понимаю, что это деньги, мы как-нибудь решим уж этот вопрос. Я очень тебя прошу. Конечно, мама в курсе, ты хочешь, чтобы она тебе позвонила? Ладно, я передам. Но вообще, Миш, я не вижу в моей просьбе ничего уж такого. Естественно, что я хочу жить в своей квартире, а как же? Ладно, договорились. Спасибо, Мишенька. Конечно, обязательно позвоню, когда уже буду точно знать. Спасибо. Привет девочкам, пока-пока.

Ф-фух. С родственниками разговаривать, это я не знаю, чего надо… А если с ними еще и жить придется… Понятно, что он не хочет жильцов выселять, это же деньги, но, с другой стороны, квартира-то моя. Они и так с нее сколько лет живут, им никто и слова не сказал. Да. Но маме, между прочим, звонить придется. Причем немедленно – с Мишки станется от жадности нажаловаться, и тут уж я кровь из носу должна успеть раньше. Впрочем, чему быть, тому не миновать. Застать бы ее только дома, а то как убежит в бассейн с самого утра…

– Алло? Мама? Привет, привет, как у вас дела? Ага, и у нас тоже. Почему не звонила? Извини, мам, я забегалась тут как-то последние дни, и потом – я звонила, тебя просто никогда дома не застать. И на мобильник звонила, ты его просто не слышишь. Ну, не знаю. И потом – вот же я тебе звоню, а ты со мной не разговариваешь, а только все про мобильник какой-то… Да, нормально, я же тебе сказала. И у меня нормально. И у Женьки. Недавно разговаривала, да. Нет, тоже нормально. Какой у меня голос? Обычный, как всегда. Не знаю, мам, погоди, у меня к тебе было дело. Мам, я тут собралась съездить в Москву. Взяла и собралась, а что такого-то? Я там сто лет не была, мне интересно. Мишку с семьей навещу. Да, именно об этом я тебе и хочу сказать, про квартиру. Я бы хотела пожить в ней, а не у Мишки на голове, мне кажется, это будет лучше. Вот я так ему и сказала – согнать жильцов на время, ничего страшного. Мамуля, ты у меня просто гений. Если он тебе позвонит, ты ему подтвердишь? Спасибо, я так и знала, что могу на тебя рассчитывать.

И тут моя мать в очередной раз доказала мне и миру свою гениальность. Я, не очень-то рассчитывая так легко получить ее согласие согнать Мишкиных жильцов, от успеха слегка расслабилась и, не ожидая больше никаких сложностей, чуть не пропустила решающий удар.

– Что у тебя случилось с Колей? – без всякой паузы спросила у меня мать тоном, не допускающим никаких уклонений.

Я сперва даже не поняла, думала – ослышалась.

– Чего-чего, мам?

– Что у вас там происходит с Колей? – повторила она, чтобы у меня не оставалось больше уж никаких сомнений.

– Да все нормально, мам, с чего ты взяла? – неубедительно промямлила я, проклиная свою расслабленность. Моя мать из тех, кто способен видеть сквозь камни, и я совершенно напрасно так быстро решила, что обошлось. Нет, куда там… Придется отдуваться.

– Вот только не надо делать из меня идиотку. Сперва ты не звонишь неделю, потом ни с того ни с сего срываешься в Москву и хочешь, чтобы я все это проглотила? Вы поссорились? – Это был даже не вопрос.

– Ну… В общем, да.

– Настолько серьезно?

– Насколько настолько, мам? Ну да, мы поссорились, уже несколько дней как, и я решила отвлечься, уехать ненадолго, на какое-то время, чтобы остыть и осмотреться. А что, нельзя? Чем Москва хуже любого другого места? Почему бы мне не отдохнуть?

– Москва не хуже, а лучше, хотя бы потому, что у тебя там квартира. Ты, конечно, могла бы приехать и к нам, но я не думаю…

– Мам, я обязательно к вам приеду, но…

– Не перебивай! А насчет Коли – я так и знала, что этим кончится, не переживай из-за этого слишком сильно, я всегда говорила, что он того не стоит. И если хочешь знать…

– Ма-ам! Перестань! Ну при чем тут Коля? Что кончится? Поссорились, с кем не бывает, как поссорились, так и помиримся. Не надо только мне рассказывать, что он меня не стоит, и как ты всю жизнь была против этого брака. Мы, между прочим, двадцать лет вместе прожили.

Вот всегда так. Двадцать с лишним лет, и она, как в первый день, не перестает мне рассказывать, какой мой муж козел. Почему-то ничто за все это время так и не смогло убедить ее в обратном – ни внук, ни успехи в бизнесе, ни дом – ничего. У меня уже выработался условный рефлекс защиты собственного мужа от собственной матери, в рамках которого я и включилась, хотя это и глупо до ужаса. Защищать мужа, от которого бежишь на край света. Может быть, сказать ей все, как есть, пусть порадуется, что была права все эти годы? Но нет, ни фига. Зная мать, можно быть уверенной – не будет она радоваться, а услышав, что я наконец развожусь, станет объяснять мне, какой он хороший. Этого я уж точно не вынесу. Лучше попытаться перевести стрелки на какую-нибудь безопасную тему.

– Да ладно, мам, что мы будем всякую ерунду обсуждать? Я сама справлюсь, ты не волнуйся. Скажи лучше, как там у папы дела? Выиграл свой турнир по гольфу? Нет? Ну ничего, передай, пусть не расстраивается. А как ты? Помирились с соседкой Фридой?

Мама и в самом деле отвлеклась на обсуждение своих отношений с соседями, которых она не любила, пожалуй, все-таки больше, чем моего мужа, потому что они жили в непосредственной близости. Опасность временно миновала. Через полчаса, дав двадцать клятв, что я непременно буду держать ее в курсе всех дел и звонить хотя бы раз в два дня, я повесила трубку, выдохнула и, совершенно измотанная этой беседой, пошла на кухню, чувствуя неодолимую потребность немедленно что-нибудь съесть. Нервное, не иначе. Беседы с мамой всегда на меня так действуют. Проведя, к примеру, у нее в гостях три дня, я обычно поправляюсь на три килограмма. Потому что она меня все время воспитывает, а я все время ем, от нервов. Хотя в других обстоятельствах, вот как сейчас, я от тех же, казалось бы, самых нервов худею. Или это другие какие-то нервы?

Но это ладно. С квартирой я выяснила, с мамой тоже, это замечательно, но расслабляться рано. Нужно собрать вещи и заказать билет. Вернее, в обратной последовательности.

Открыв в интернете нужную страницу и просмотрев несколько сайтов продажи авиабилетов, я выяснила, что прямых рейсов из Бостона в Москву не существует, а надо лететь с пересадкой либо в Милане, либо в Лондоне, либо во Франкфурте и так далее. Почему-то мне в корне не понравилась идея всех этих пересадок – то время было неудобным, то стыковка слишком длинной, и вообще я не люблю лишний раз взлетать. В результате получасовых переборов удалось выяснить, что прямой рейс все-таки существует – из Нью-Йорка. Ну и отлично. Улечу из Нью-Йорка, подумаешь, большое дело, пять часов езды. Зато потом без лишних посадок.

Билет мне удалось забронировать только на следующий понедельник, но это как раз меня не слишком огорчило. Наоборот, мои планы обрисовались яснее – уеду сейчас, как и хотела, а эту неделю проживу в Нью-Йорке в гостинице. И квартира московская тем временем освободится, и я сама все-таки не сразу улечу в другое полушарие, а то мало ли что… Да, точно, все очень грамотно.