Весна в этом году не спешила и подкралась как-то незаметно. Как же она пропустила? Сейчас уже подходил к концу март, а весна всегда была ее любимым временем года.

– О! – воскликнула Ванесса и со светлой улыбкой взглянула на того, кого держала под руку. – Посмотри на весенние цветы! Разве они не чудесны?

Солнце светило изо всех сил, а небо выглядело безмятежно голубым.

– Те, которые выросли на твоей шляпке? Да, действительно очень мило.

На краткий миг, пока гости не высыпали из часовни вслед за ними, Ванессе показалось, что синие глаза Эллиота вот-вот улыбнутся.

Она рассмеялась неожиданной шутке и вдруг почувствовала, как слабеют ноги и сбивается дыхание. Этот человек стал ее мужем. Она только что пообещала его любить, чтить и повиноваться всю жизнь.

Даже возвращаясь в Финчли-Парк на свадебный завтрак, молодожены не смогли остаться в карете вдвоем. По пути в часовню тетушка Роберта устала от нытья сестры по поводу сквозняков и дорожной дурноты, а потому обратно предпочла ехать вместе с племянником и его молодой женой. А поскольку ей внезапно потребовалось именно сейчас предупредить графа Мертона относительно неприятностей, поджидавших новичка в развращенном Лондоне, она настояла, чтобы Стивен сел рядом.

Процессию провожал радостный перезвон церковных колоколов.

Но Ванесса слушала эту божественную музыку с грустью.

За пару недель до свадьбы, как только стало ясно, что событие привлечет всю большую семью, Эллиот решил, что брачную ночь проведет не в Финчли-Парке. Хотя места в доме хватало всем, а сам он к тому же располагал личными апартаментами, все равно не хотелось желать всем спокойной ночи, прежде чем удалиться с супругой в спальню, а утром приветствовать многочисленных родственников за завтраком.

Поэтому виконт заранее приказал привести в порядок и подготовить дом на берегу озера. Туда отправились несколько слуг, в том числе его камердинер и новая горничная жены. Всем гостям он объявил, что после свадебного завтрака и в течение трех дней садовый дом и озеро будут недоступны для прогулок.

Поздно вечером молодожены покинули большой дом и общество. Гости продолжали веселиться, а они вдвоем пошли по дорожке, которая причудливо вилась между газонов и клумб, постепенно спускаясь к озеру. Луна и звезды не поленились украсить ночной пейзаж: темную зеркальную гладь озера опоясывала широкая серебряная лента. Прохладный воздух напоминал о недавней зиме, но ветра не было. Весна наконец-то вступала в свои права.

Романтическая картина волновала. Ванесса держала мужа под руку, но оба молчали – после пылких прощаний и многозначительных пожеланий доброй ночи ни он, ни она еще не произнесли ни слова. Виконт начал ощущать некоторую неловкость. Надо было срочно что-то сказать.

Однако Ванесса первой нарушила молчание.

– Правда, удивительно красиво? – спросила она. – Словно попали в волшебную страну. Разве не романтично, милорд?

– Милорд? – раздраженно повторил он. – Я твой муж, Ванесса. Меня зовут Эллиот. Будь добра, называй меня впредь по имени.

– Эллиот. – Ванесса посмотрела снизу вверх.

На ней все еще было то самое светло-зеленое платье, в котором она венчалась, а на голове – забавная соломенная шляпа с цветочками. Ничего не скажешь, очень милая шляпка, да и весьма к лицу.

Дорожка привела на берег озера. Здесь она поворачивала к входу в садовый дом. Почему-то оба остановились.

– А ты умеешь ценить красоту? – поинтересовалась Ванесса, слегка склонив голову.

– Разумеется, умею, – ответил виконт. – Сегодня ты выглядела совершенно очаровательной.

Эллиот не лукавил. Он то и дело ловил себя на том, что смотрит на жену гораздо чаще, чем требовалось даже в такой важный день. Ванесса естественно и оживленно общалась с гостями. Постоянно улыбалась, то и дело звонко смеялась.

И выглядела вполне счастливой.

Даже сейчас, в лунном свете, серые глаза искрились смехом.

– Я имела в виду красоту природы, – пояснила Ванесса. – Вовсе не напрашивалась на комплимент; отлично знаю, что вовсе не хороша собой.

– Зато не знаешь, как с достоинством принять любезные слова, – укоризненно заметил виконт.

Смешинки в глазах погасли.

– О, прости, – раскаялась она. – Спасибо за доброту. Цвет платья и фасон выбрала твоя мама, а шляпу нашла Сесил.

Эллиот внезапно осознал, что, должно быть, еще никто и никогда не называл его жену очаровательной. Каково было расти в семье, где и сестры, и брат на редкость красивы и только ей красоты не досталось? И все же Ванесса сохранила и жизнерадостность, и способность замечать смешное.

Он приподнял ее лицо за подбородок и легко поцеловал в губы.

– Вот теперь, когда ты сказала, смотрю и вижу, что и они тоже очень симпатичные.

Имелись в виду платье и шляпа.

– О, браво! – Ванесса рассмеялась, однако не смогла скрыть волнения.

Виконт грустно подумал, что слишком долго сохранял обет безбрачия. Зато сейчас не терпелось добраться до спальни.

– Пойдем в дом, – позвал он. – Если не захочешь перекусить, сразу провожу тебя в твою комнату. Горничная будет ждать.

– В мою комнату? – удивленно переспросила Ванесса.

– Я потом к тебе приду, – пообещал Эллиот.

– О! – Она, несомненно, покраснела, хотя в лунном свете румянец казался не слишком ярким. Нетрудно было догадаться, что перед ним стояла почти девственница – если не телом, то душой.

Супруги молча направились к дому. Эллиот открыл дверь и пропустил Ванессу вперед. Смотритель и его жена стояли в холле в ожидании господ, однако виконт тут же их отпустил.

Он вел Ванессу по лестнице, ярко освещенной вставленными в канделябры свечами, и думал, что рядом идет его жена. Сегодня ночью они встретятся в постели – собственно, уже меньше чем через час, – и с этой минуты она останется единственной женщиной в его жизни.

Эту клятву лорд Эллиот дал себе совсем недавно, хотя решение зрело долго. Накануне возвращения из Лондона он твердо сказал самому себе, что после свадьбы будет неуклонно сохранять верность супруге, независимо от того, насколько удовлетворительным окажется брак. Альтернатива слишком болезненна.

Чтобы понять это, достаточно было посмотреть на мать и бабушку и немного послушать их разговоры. Отец и дед нанесли своим женам глубокие, незаживающие раны, и обе леди отчаянно боялись, что он пойдет по стопам предков.

Но он ни за что не последует обычаю – просто потому, что так решил.

Возможно, проявить твердость характера в данном случае окажется нелегко, особенно если учесть своеобразие невесты, но он непременно справится.

Виконт остановился перед дверью в гардеробную виконтессы. Поднес к губам ее руку, а потом открыл дверь. В комнате суетилась горничная.

Эллиот повернулся и пошел к себе.

Из окна своей спальни Ванесса с восхищением смотрела на озеро. Серебряная лунная дорожка приветливо тянулась прямо к окну, словно приглашала прогуляться по безмятежно гладкой поверхности. Сказочная ночь, волшебный пейзаж!

Однако мысли были заняты не лунным светом. Отныне и навсегда она законная жена лорда Лингейта. И с минуты на минуту новый муж появится в ее спальне. Ванесса взволнованно закусила губу.

По дороге виконт назвал ее очаровательной. А если точнее, то совершенно очаровательной. И даже пошутил: сказал, что платье и шляпка тоже симпатичные. А это означало, что она все равно лучше, что ее он заметил первой.

Льстивая ложь! Ванесса вздохнула, но уже спустя мгновение не смогла сдержать улыбку.

Оказывается, лорд Лингейт все-таки способен шутить, пусть даже и очень сухо. Значит, он человек.

Да, конечно, человек.

Она прислонилась лбом к прохладному оконному стеклу и закрыла глаза.

Постель за спиной была разобрана в предвкушении предстоящей ночи. Ванесса остро ощущала ее присутствие. Может быть, надо лечь? Но месяц назад Эллиот обвинил ее в том, что она готова принести себя на заклание, и сравнил с жертвенным агнцем. А если ждать появления мужа лежа в постели, то поневоле будешь и выглядеть, и чувствовать себя жертвой.