– Хо-хо-хо! – прокаркал Виктор. На его макушке вздымались космы поседевших волос. Ежегодную рождественскую вечеринку всегда устраивали в огромном помещении типа бального зала «Рокси», и на нее приглашали почти две тысячи сотрудников, а Виктор наряжался Санта-Клаусом. – Значит, по-вашему, идея неудачная? – снова спросил он.

– Да.

Виктор наклонился над столом и нажал кнопку интеркома на своем телефоне.

– Морин, – произнес он в микрофон, – Нико О'Нилли считает сумки барахлом. Зайдите, пожалуйста, и заберите их.

Нико нетерпеливо качнула ногой. Интересно, занимается ли Виктор в течение дня настоящей работой? Этот вопрос руководство его компании задавало себе уже не один год.

– На Майка собираются подать в суд, – вдруг сказала она.

– В самом деле? – проговорил Виктор. – Как вы считаете, что мне сделать с этими сумками?

– Отдать на нужды благотворительности. В Армию спасения.

В комнату вошла Морин, женщина неопределенного возраста. Зная, что она секретарь Виктора с незапамятных времен, сотрудники предполагали, что когда-то у них был роман.

– Вы все же решили, что они вам не нужны, – почти сердито сказала она.

– Нико решила. Сегодня все решает Нико, – сообщил Виктор.

Нико улыбнулась. Интересно, затеял бы Виктор канитель с сумками, если бы она была мужчиной? Вряд ли.

– Майк знает, что на него собираются подать в суд? – спросил Виктор, когда Морин собрала сумочки и вышла из комнаты.

– Еще нет.

Виктор хмыкнул и потер подбородок.

– Почему мне это неизвестно?

– Документы еще не оформлены.

– А будут?

– О да, – кивнула Нико.

– Кем?

– Глиннис Рурк. Она собирается предъявить иск Майку и «Сплатч Вернер». За нарушение условий контракта.

– Ах да. Глиннис Рурк. Америка любит ее, не так ли?

– Любит, – подтвердила Нико. – Она, возможно, получит «Оскара» за роль второго плана в фильме Венди Хили «Пятнистая свинья».

– Венди Хили, – задумчиво произнес Виктор. – Говорят, она разводится.

Нико насторожилась. Никогда не знаешь, куда свернет Виктор.

– Я тоже об этом слышала, – коротко отозвалась она, не желая сообщать подробностей.

– Слышали? По-моему, вы должны знать.

– Это частная информация, – осторожно заметила Нико.

– Таковой она и останется? – Виктор взял стеклянное пресс-папье – безделушку для туристов с миниатюрными нью-йоркскими небоскребами внутри – и встряхнул его, осыпав серебристые здания блестками.

– Думаю, да, – ответила Нико. Надо вернуть Виктора к Майку, но если она сделает это слишком грубо, Виктор не станет ее слушать.

– Чего хочет ее муж? – спросил Виктор. Положив пресс-папье и подавшись вперед, он уставился на Нико. Белки его глаз слегка пожелтели от возраста, как старая бумага, но радужка оставалась темной – темно-карей, почти черной. – Ее муж, кажется, не работает? Он потребует денег. И много денег.

– Я действительно не знаю деталей. – Нико откинулась в кресле. «Словно в клетке со львом находишься», – подумала она. Виктор всегда был готов на какую-нибудь безумную эскападу, но Нико ни разу не замечала в нем скрытой ярости. Но разумеется, это понятно.

Нико сделала то, чему научилась много лет назад, общаясь с бизнесменами, проявляющими несдержанность. Она молча уставилась на Виктора.

Большинство людей не выдерживают такого взгляда, и Виктор Мэтрик не стал исключением. Он заговорил:

– Если вы в самом деле хотите подняться на вершину этой компании, вам лучше все знать обо всех.

– В этом случае, – вкрадчиво произнесла Нико, – я все знаю, но мне не хотелось бы говорить об этом.

– Но вы охотно явились сюда настучать на Майка.

Нико покраснела. Ну вот, подумала она. Она поняла, что пошла по неверному пути и с Венди, и с Майком, и теперь ее уволят. Может, следовало рассказать Виктору о Венди и о том, как Шон потребовал квартиру и опеку над детьми? Но Нико не могла так поступить с подругой: Виктор был способен использовать информацию против Венди. Она не должна волноваться.

– Я думала, это заинтересует вас, – сказала Нико.

– Проблема в том, что Венди – ваш друг, а Майк – нет.

– В прошлом году компания Венди принесла двести миллионов долларов. Издательский отдел дал всего семьдесят три миллиона. И двадцать три из этих семидесяти трех поступили от «Фейерверка». – Слава Богу, что она располагает этими фактами. Но Виктор уже знает это. Каковы же его намерения?

– Вы хотите занять место Майка, – констатировал Виктор.

– Да. Мы обсуждаем это уже несколько месяцев, – холодно ответила Нико. Если она будет придерживаться обычной тактики, то может выйти из этой переделки живой.

– Разве? – удивился Виктор. – Я что-то не припомню подобных дискуссий.

Нико застыла и посмотрела в сторону. Такого ответа она не ожидала, а следовало бы. Люди утверждают, что Виктор способен полностью отрицать то, что делал или говорил, заставляя собеседников думать, не сошли ли с ума они. С другой стороны, Виктор стар. Возможно, он и впрямь не помнит. «Я пропала, – подумала Нико. – Сеймур будет разочарован… Как мне теперь жить? Все были правы… Виктор Мэтрик – мерзавец. Он ненормальный…» И тут у Нико вспыхнула мысль: не подставил ли ее Виктор, чтобы выгнать? Но возможно ли это? Информация поступила от самой Глиннис, через Викторию. Виктория даже не знакома с Виктором Мэтриком, но он, без сомнения, знает, что они подруги. Что, если Виктор сговорился с Глиннис Рурк… если так, то он зашел в предательстве непостижимо далеко. Он способен на все. Но с другой стороны, может, Виктор поступает с ней так же, как она с Майком: наблюдает и ждет, ждет, когда она проколется? – Ну? – сказал Виктор.

Нико посмотрела на него. На щеках Виктора обозначилась тонкая паутина сосудов. Он так стар! Ему помирать пора, возможно, Виктор уже мертв, только никто не догадывается. «Двадцать пять лет, – подумала Нико. – Двадцать пять лет семидесятичасовых рабочих недель, жертв, побед – и все псу под хвост из-за свихнувшегося старикана, настолько невежественного, что готов подарить контрафактные сумки женам своего руководства на Рождество. Он воплощение всего ненормального в мире корпоративного бизнеса. И когда-нибудь я сменю его».

Нико тянула время, откинувшись в кресле и положив ногу на ногу. В руководствах по правилам ведения переговоров не упоминают о том, как вести себя в подобной ситуации, но, что бы ни случилось, она не должна умолять шефа или показывать страх. Ей следует повернуть ситуацию в свою пользу; если это удастся, она, вероятно, справится с чем угодно. Нико пожала плечами:

– Не морочьте мне голову, Виктор. – Она говорила так, будто он пошутил и они оба поняли смысл шутки. – Мы с вами знаем, что Майк должен уйти.

«Мой лучший выстрел, – решила Нико. – Сказано твердо, но не агрессивно».

– Майк так не считает. – Виктор улыбнулся, и его улыбка показалась ей искусственной – преувеличенной и неискренней. Нико предположила, что своим ответом Виктор дает понять: он разговаривал с Майком. Вот чего она боялась больше всего: Майк заручится поддержкой Виктора, чтобы выгнать ее, Нико.

– Не сомневаюсь. – Нико вдруг вспомнила яйцо всмятку и ножик, которым срезала с него верхушку. Всего три часа назад она была уверена в успехе. Неужели она ошиблась?

Внезапно она услышала свое дыхание. Оно было слишком громким. Виктор, вероятно, слышал его, хотя их разделяло десять шагов, и понимал, что Нико боится. Она на мгновение задержала дыхание, тихо выдохнув через нос.

– Да мы не сомневаемся, не так ли? – Виктор коснулся пальцем своего переднего зуба, покачал его. Он сказал «мы», отметила Нико, наблюдая за ним с ужасом и облегчением. Это означает, что она, вероятно, все еще в игре. Если так, нужно поскорее завершить дело, пока Виктор снова не отвлечется.

– Сообщение об иске появится во всех газетах, – сказала Нико. – Глиннис всегда на виду. Это заинтересует всех, и она не задумываясь выложит свою версию истории.

– Будет лить воду на свою мельницу. – Виктор продолжал расшатывать зуб. – Именно этим занимаются знаменитости. Кошмар какой-то. У них появляется болезненное пристрастие к вниманию. По словам доктора Фила, с детьми это тоже случается. Для знаменитостей следовало бы завести специальные комнаты отдыха. – Нико улыбнулась. Все обойдется, предположила она, и ей показалось, будто мир снова обрел цвет. Когда Виктор начинал говорить о любимом телевизионном шоу, становилось ясно, что все будет хорошо. – Следует сделать это до или после возбуждения иска? – спросил Виктор.