Вот теперь у почти умершего человека-России есть два пути. Либо — в кошмарного зомби, либо — в воскрешение по образцу Христа.

Отметим пока одно: сегодняшний режим просто не знает, что делать. Он снова хватается за полностью провалившиеся либеральные рецепты, норовит следовать курсом все того же саморазрушения. Опять ставку делают на приватизацию вместо мобилизации ресурсов, опять ждут мифические западные инвестиции вместо того, чтобы развивать уникальные русские технологии. Злости не хватает…

И это, читатель, наша деградация.

— Что-то я вас опять не понимаю. Вы хотите разрушить бюрократическую иерархию? Так ведь это обернется хаосом и распадом страны. Ведь сейчас все ясно: вот есть вертикаль президентской власти, и нижестоящие подчинены начальникам. А вы что проповедуете? Как вы собираетесь мобилизовать нацию на войну? Ведь война требует единства, — терзает нас Скептик.

А мы и не собираемся ничего разрушать, мистер Недоверчивый. Просто рядом с тупой и неповоротливой бюрократической машиной мы предлагаем создать русскую Сеть, наше Братство. Именно благодаря ей мы и мобилизуем самую умную и энергичную часть нации на конструктивную работу. Благодаря Сети удастся сложить в одно целое усилия и отрядов спецназа, и художников, и предпринимателей, и ученых, и оружейников. Тогда и Голем поневоле станет шевелиться и воспринимать новое.

Почему при этом Сеть-Братство не распадется? Потому что в этом случае есть огромная сила сплочения: общая идея, одно великое Общее Дело, о котором мы столько писали, — построение нового мира и непримиримая борьба с новыми кочевниками. В этом Братстве каждый будет знать и понимать свой маневр, свою миссию. А это спаяет наши ряды посильнее, чем огромная пирамида начальников всех мастей, чем тысячи приказов и распоряжений. А единое ментально-психическое поле Братства обеспечат Интернет и телевидение, общая культура, система взаимопомощи и сеть воспитания детей. Связи Братства пронижут все структуры общества, братья будут повсюду: в армейских подразделениях, в кино и на телевидении, в министерствах и университетах. Братство сможет видеть все. И в нем объединятся русские всечеловеки.

В результате получится сила, которая сможет отвечать на агрессию врага не только пулями или ракетами, но и культурными операциями, экономическими «сражениями», информационными диверсиями. Каждый элемент Братства станет добрым оборотнем: мирным и военным одновременно. На всех фронтах и пространствах войны новые кочевники получат самый мощный отпор в любой момент мира-войны. Братство прекрасно приспособлено прежде всего для отражения атак консциентального (ментально-психологического) оружия новых кочевников, для рассеивания их планов сетевой войны и нападений «роев» чужих неправительственных организаций. Братство станет своего рода «каркасом» и «скелетом» новой державной Руси, став боевым роем разных структур и организаций.

Вы не подумайте плохого: в наших Вооруженных силах мы оставим иерархию. Но только она станет, если можно так сказать, менее пирамидальной. Исчезнут многие передаточные звенья между командующими и полевыми командирами, все эти командиры корпусов и армий. Этот процесс идет и в США. Новые технологии позволят высшим командирам выходить непосредственно на лейтенантов, капитанов и майоров.

— Добрые оборотни? Какое несовместимое словосочетание! И как же ваши культурные кружки качества превратятся в грозные боевые единицы? Как это вы намерены свести на нет разницу между военным и гражданским? — хмыкает наш неусыпный критик.

Ну, полностью эта грань сразу не исчезнет. Однако если приводить живые примеры будущей России, то начнем хотя бы с церковных общин. Именно в них сосредоточится, например, воспитание будущих бойцов. Общины будут не только сплачивать народ, но и установят прямую связь с армейскими частями. Какая дедовщина может быть в подразделениях, люди в которых — это выходцы из одной общины? И общины же станут просто бастионами на пути культурной агрессии нашего врага.

Но есть примеры и более высокого уровня. Братья-финансисты, пожиная большие прибыли от операций на внешних рынках, вкладывают их внутри страны. (Подробнее механизмы русской экспансии в глобальных финансах описаны в «Третьем проекте».) Куда они инвестируют? Например, в постройку новых, очень экономичных транспортных самолетов Ту-204. Авиакомпания других братьев, с выгодой используя эти самолеты в коммерческих перевозках, одновременно и выполняет работы в интересах военных. Это обходится государству и дешевле, и качество работы в этом случае высоко. Да и самолеты содержатся в образцовом порядке. В случае же войны эти самолеты полностью переходят на службу стране.

Более того, армейские летчики получают и гражданскую работу — их ждут в авиакомпаниях. Да и сами авиакомпании — это части Братства. Они становятся и частью большого бизнеса, и слагаемым военной мощи новой России в одном лице. Грань между военным и экономическим в них стирается почти полностью.

Внутри финансовых групп, принадлежащих братьям, есть свои хакерские и программные фирмы. И они равным образом способны служить и бизнесу, и обороне. В данном случае — в информационной схватке, в атаке на финансы и компьютерные сети врага.

Некоммерческие организации Братства готовят всечеловеков. А они годны для многого. Хорошо подготовленные в спецназе ребята, как в Израиле, так и везде, охотно принимаются на работу в бизнес и в разведку.

Культурные и масс-медийные ячейки сети Братства создают наш, русский мир образов, мифов и легенд. Они создают мир победоносной и сильной страны. С их помощью русские Самоделкин, Знайка и Незнайка, Карандаш, Шпунтик и Винтик наголову бьют у нас дома Микки-Мауса, Гарри Поттера, черепашек-ниндзя, Супермена и прочую нечисть, а с фланга их поддерживают Иван-Царевич, Василиса Премудрая, Змей Горыныч и три богатыря. Эти ячейки создают защитный кокон для русских мозгов, предотвращая деморализацию нашего народа, захват его мыслей и представлении коварным врагом в Пятой мировой. Мы создаем свои, русские боевики и детективы, триллеры и сериалы. А в войну все это превращается в самое мощное психополе, направленное на уничтожение агрессора. Но одновременно русские герои, образы и мифы становятся выгодным медиа-бизнесом, с помощью которых мы завоевываем мир. И сюда пойдут инвестиции богатых братьев.

Наконец, Сеть-Братство впитает и себя всех людей истинно русского характера, носителей творческого и созидательного начала. Именно Братство поэтому может начать операции по захвату капиталов российских хищников «новокочевого» типа и особо крупных воров.

Думаем, читатель, что вы и сами можете продолжить логику использования даже мирных структур в схватке за будущее планеты. При этом Сеть в отличие от централизованных структур очень трудно разрушить. Сеть может стягиваться, закрывая разрывы, залечивая нанесенные врагом раны.

— Но не обрекаете ли вы русских на мелкотравчатость? — спросит нас уже не Скептик, а брат-патриот. — Время требует грандиозных проектов, эпохальных прорывов в науке и технике. Пожалуй, таких же великанских, как ядерный Манхэттенский проект в США 1940-х годов или советский космический проект Королева-Берия. Но эти проекты совершались как раз благодаря громадным централизованным структурам. А вы предлагаете их заменить на сетевые. Справятся ли с задачами эпохи мелкие структуры?

Справятся, наш дорогой друг. И не надо считать, будто сеть — это лишь мелкие заведения. Нам довелось общаться с создателем многоразового космического корабля «Буран» Глебом Евгеньевичем Лозино-Лозинским. Мудрый старец в 1976-1988 годах смог возглавить советское чудо воздушно-космической техники. Работать пришлось на стыке авиапромышленности и ракетостроения, которые ненавидят друг друга даже сегодня, после гибели СССР. При этом ему не понадобилось создавать ни особого министерства многоразовых космосистем, ни особого главка, как было в случае с советским атомным проектом. Лозино-Лозинский смог вовлечь в работу свыше трех тысяч предприятий из совершенно разных ведомств и систем, формально подчиненных совершенно разным начальникам и владельцам. Как? Глеб Евгеньевич говорил нам, что впервые в русской практике удалось сработать методом сетевой, «виртуальной» корпорации. Сугубо делократически, читатель.