Отец Джонатан подтянул верёвку на поясе и завязал кончики двойным узлом. Вставая со стула, на котором он провёл весь день, священник приподнял полы рясы. Бросив ещё один взгляд на книгу, он снял очки и положил их на стол. Обычная процедура, перед тем как отправиться спать. Священник ни разу не изменил ей за всё время своего пребывания в управлении Х-5. В эту процедуру так же входила короткая молитва, которую священник неизменно возносил стоя на коленях перед дверьми часовни святого Генриха. Но на сей раз ему пришлось отложить молитву. Причиной отклонения от установившихся правил стали – Метсон и Савьера. Они неожиданно появились в часовне и сразу бросились обнимать отца Джонатана. Священнику понадобилось какое-то время для того чтобы уяснить для себя суть этого необычного визита. Хотя ему следовало сразу догадаться, о чём именно пойдёт речь. Управление по приказу президента расформировали. Расформировали за ненадобностью. Угроз больше не осталось, следовательно, и работа прекращалась. По этой причине все сотрудники разъезжались по новым местам работы. Савьера и, Метсон, так же как и все остальные, уезжали. Вот и зашли попрощаться.

– И куда направитесь? – спросил у них отец Джонатан.

– На Аляску! Самое лучшее местечко в штатах. С белыми медведями побегаем наперегонки. Авось поймаю одного и шкуру с него сдеру, – Савьера не изменял своей привычке, пошутить по любому поводу и без повода.

– Или он с тебя шкуру сдерёт! – смеясь, поддела мужа, Метсон. И уже серьёзным тоном ответила на вопрос священника. – Во Флориду едем. Там у меня живут родители. Да и моя работа в ФБР там продолжится. А этот, – она кивнула головой в сторону супруга. Тот насторожился, услышав последние слова жены. – Этот отправится потом на Аляску. Будет полицейским работать.

– Ещё чего? – с хмурым видом бросил Савьера, – я житель тёплых местечек. Да и в полиции больше служить не собираюсь. А что там делать? После наших боевых операций, да бумажки писать, с всякими недоносками разбираться. Почему машину угнал? По какой причине жену соседа изнасиловал? А почему у тебя белый порошечек в трусах вместо резинки? Лучше я дома, у твоих родителей поживу. И тебе будет спокойней. Не будешь за меня беспокоиться.

– На мою шею сесть хочешь? – Метсон, придала лицу грозный вид, задавая этот вопрос, но на Савьеру такая воинственность ничуть не подействовала.

– А что тут такого? – искренне удивился он. – Устанет у тебя шея, так ведь есть ещё шея твоих родителей. Пересяду на них.

– Ну, знаешь ли, – Метсон начала было злиться, но тут отец Джонатан решил, что настала пора вмешаться.

– Достаточно, – мягко, но очень решительно остановил он разгорающуюся ссору. – И примите один совет на прощание: Перестаньте ругаться, иначе добром это не закончится.

– Всё она Джонатан, – Савьеру покосился на жену и потянулся обнимать священника. Едва он освободил объятия, как то же самое за ним проделала Метсон. При этом она почти слово в слово повторила слова супруга. Разумеется, сменив слово «она» на слово «он» и добавив ещё одно «виноват». Они ещё немного поговорили, а затем ушли, оставив отца Джонатана одного. Священник долго улыбался им вслед. Жаль было расставаться с такими прекрасными людьми, но ничего не поделаешь. Жизнь сама расставляет всё по местам, а Господь ей даёт такое право. Постояв ещё немного, священник вышел и направился к себе. Он внезапно почувствовал усталость. По этой причине, впервые отправился спать, не помолившись святому Генриху. Усталость стала понемногу переходить в сонливость. Отец Джонатан почувствовал, что с ним происходят странные вещи. Всё тело обмякло. Силы быстро его покидали. Дремота накатывала с такой силой, что ему едва удалось добраться до своей комнаты. Он в одежде повалился на кровать. Глаза священника сами собой закрылись. Он погрузился в глубокий сон. Отец Джонатан и представить не мог, сколько времени ему удалось проспать. И вообще спал ли он? Священник проснулся от чьего-то мягкого прикосновения. В то время как он пытался открыть отяжелевшие веки, над ним раздался взволнованный голос:

– Просыпайся Джонатан! Просыпайся! Ты мне нужен!

«Кто это такой?» – подумал священник, а в следующую минуту сумел открыть глаза, а затем и подняться с…травы. Точно «трава» – растерянно думал отец Джонатан оглядывая место с которого только что поднялся. Он хорошо помнил, что заснул на своей кровати в управление. Тогда почему он проснулся на траве? И вообще…что это за странное место? Священник беспомощно озирался по сторонам, с каждой минутой чувствуя себя всё более растерянно. Вокруг была та же ночь. Но, теперь священник находился не в комнате, а на какой-то горе. Впереди перед ним расстилалось бескрайнее море. А звёзды над головой были так близки, что создавалось ощущение, будто они сами идут к нему в руки. Священник ощупал себя, желая убедиться в том, что проснулся. Даже ущипнул. Боль была настоящей. Так он и правда не спит. Что же в таком случае происходит? Может быть, он…умер?

– Джонатан!

Священник подпрыгнул на месте, услышав этот голос и, быстро оглянулся по сторонам. Его взгляд остановился на мужчине с длинными серебристыми волосами. Мужчина, одетый в старинную поношенную одежду стоял на самом краю горы, за которой разверзлась пропасть. Лунный свет ярко освещал плетённые сандалии в которые был облачён мужчина. Черты лица скрывала темнота, но отец Джонатан сразу узнал того, кто предстал перед ним.

– Святой Генрих! – издав это восклицание, священник опустился на колени и воздел руки в сторону святого.

Святой Генрих подошёл к священнику и взволнованно произнёс:

– Вставай Джонатан! Вставай и иди за мной! Ты мне нужен!

Отец Джонатан встал с колен. Увидев, что святой направился по какой-то горной тропинке, он молча последовал за ним следом. Тем временем снова раздался голос святого Генриха.

– Запоминай всё Джонатан. Смотри, слушай и запоминай каждое слово. Ибо сейчас ты получишь то единственное начало, что может спасти род человеческий.

– Где мы? – следуя за святым по пятам, осмелился спросить священник.

– Эти места хорошо описали древние греки. А сейчас ты увидишь то, что укрылось от их взгляда, и что станет началом пути. Началом тяжёлого пути, ибо весь род человеческий ждут величайшие бедствия. На сей раз, вам придётся перебраться через саму «бездну». Открой глаза Джонатан. Открой и смотри!

– Святой Генрих, – начал, было, священник, но…осёкся и удивлённо посмотрел на место где только что стоял святой. Затем несколько раз оглянулся вокруг себя, не доверяя глазам, но…святого рядом с ним больше не было. Он исчез, оставив его одного на горе.

– Что же мне делать? – в смятении прошептал священник. Чуть помедлив, он двинулся по тропинке вперёд, при этом повторяя как молитву слова святого Генриха. – «Смотри. Открой глаза и смотри»

Не успели отзвучать эти слова, как священник остановился. Он изумлённо смотрел перед собой, туда, где расстилались развалины старой крепости. Яркий свет луны довольно отчётливо вырисовывал очертания этого заброшенного места. Почему заброшенного? – подумал священник и тут же сам ответил на свой вопрос. «Да потому, что вокруг не было и намёка на присутствие людей». Бросая вокруг себя настороженные взгляды, священник двинулся в сторону развалин. Не прошёл он и нескольких шагов, как неожиданно для себя самого издал громкий крик и отскочил в сторону. Буквально в шаге от него…в воздух взвились языки пламени. Священник постоянно крестился и шептал молитву, глядя на этот невесть откуда взявшийся огонь. Очень скоро до него дошло, что этот огонь, не что иное как…обыкновенный костёр. Когда он осознал эту простую истину, стало легче на душе. Священник перестал молиться и осторожно двинулся в сторону костра. Но…тут же снова отскочил назад издав приглушённое восклицание;

Рядом с первым костром появился, второй. За ним третий. Четвёртый. Прошли какие-то мгновения и вся гора до самого подножья светилась тысячами костров.