Здесь что-то не так.

Не смогла вынести ответственности? Не захотела решать эту проблему? Но ведь Сандра сама винила Роя за то, что он невнимательно относится к ребенку и не хочет им заниматься!

Голова шла кругом.

Рой злился и ничего не мог с собой поделать. Он такой же человек, как и все остальные. Он не ожидал от Сандры бегства. Меньше всего его можно было ждать после такой ночи, когда все уже налаживалось, когда Рой вновь увидел будущее и поверил, что отношения восстановятся!

Поступок Сандры не поддавался логическому объяснению. Рой привык иметь дела с людьми, которые в силу некоторых врожденных или приобретенных особенностей тоже совершали нелогичные поступки, но Сандра, Сандра…

Я чего-то не знаю. Наверняка есть звено в этой цепи, просто от меня ускользнувшее. Возможно, намеренно скрытое. Кем? Сандрой?

Рой доверял ей, как самому себе. Быть не может. Познания в области человеческой психологии ничего не давали сейчас.

Нэнси снабдила Роя подробными инструкциями: как разводить смесь, до какой температуры разогревать, как держать при кормлении ребенка и что делать с подгузниками. Остаться она отказалась:

– С ума сошел? У меня дома своих, – и Нэнси жестом продемонстрировала, сколько у нее забот с собственными детьми. – Не бойся, утром загляну еще, а потом, глядишь, няня объявится…

Нэнси не стала озвучивать надежду на то, что и Сандра может еще вернуться…

В общем, быт кое-как наладился. Няня Джулии, студентка колледжа Роуз, оказалась при ближайшем знакомстве вполне смышленой и энергичной, в общем, справлялась с малышкой. Рой консультировал в реабилитационном центре. Два раза за неделю он напился, но об этом никто, кроме Роуз и Джулии, не узнал, а Джулия даже ничего и не поняла.

От Сандры не было новостей.

Через пять дней после странного исчезновения Сандры Эми Бланкей пригласила Роя на ужин. Ее интонации напомнили о какой-то спокойной прежней жизни, где все, что заботило Роя, заключалось в успехе психотерапии, в избавлении от депрессии той же Эми. В том мире не было боли, тоски, злости, обиды, не было ощутимой ответственности за Джулию и все было понятно и объяснимо. Рой скучал по тому душевному покою.

Он заехал домой переодеться. Улыбнулся, увидев, как Роуз уже читает Джулии вслух какие-то книжки с картинками. Если так пойдет и дальше, на Рождество Роуз, пожалуй, сможет позволить себе поездку в Диснейленд…

Рой поразился собственным мыслям: за последние недели он отвык задумываться о будущем более отдаленном, чем следующий день. Это была первая «картинка» – и в ней присутствовала Джулия.

Рой хлопнул себя ладонью по лбу:

– Черт! Ведь уже можно узнать результаты!

Роуз удивленно на него посмотрела, но ничего не сказала. Рой перерыл все записные книжки и бумажник, прежде чем откопал телефон нужной лаборатории. Сердце бешено колотилось. В голове возник вопрос: а нужно ли?

Рой сглотнул.

Сейчас должно решиться нечто очень важное. От этого зависит его жизнь и жизнь ребенка.

Может, оставить все, как есть?

Нет.

Длинные гудки в трубке. Долго-долго. Никто не отвечает. Рой взглянул на наручные часы:

– Разумеется, никто не ответит! Четверть девятого…

Порядочные лаборатории работают максимум до восьми. Еще один день неопределенности. Потерпим.

– Правда, потерпим? А, малыш? – Рой подошел к кроватке и заглянул туда. На него смотрели два огромных, очень глубокомысленных глаза. Что-то теплое шевельнулось под сердцем. Может, то, чего Рой не позволял себе чувствовать?

– Правда, красавица? – с гордостью спросила Роуз, как будто была к этому причастна. То, что мистер Макензи проявил к дочке интерес, очень порадовало девушку, она даже порозовела от удовольствия и доброй надежды.

– Точно. – Рой подмигнул девочке и вышел из комнаты широким уверенным шагом.

Все было сыграно как по нотам. Эми блаженствовала. Она впервые собиралась на ужин с Роем, зная, что идет на свидание с любимым мужчиной. Ей сложно было подобрать наряд, но в конце концов она остановилась на тончайшем платье цвета «пепел розы», воспетом в каком-то романе, который любили ее мать и Анна Вероника.

Легкая ткань складками спускалась на грудь, туго обтягивала тонкую талию и струилась по бедрам. Спина оставалась открытой. Эми долго любовалась, как нежная фактура ткани подчеркивает очертания груди, соски…

Рой будет сражен. Светлые короткие волосы Эми уложила в гладкую, будто влажную прическу. Макияж естественных тонов. Серебряное колье и браслет. Чуть не забыла – духи. Эми растерла капельку ароматной жидкости на запястьях. И еще – за ушами и на лобок. Сегодня принцесса Эми Бланкей должна быть коронована.

Эми, как всегда, выбрала ресторан сама. Это было тихое место, отмеченное роскошью и хорошим вкусом дизайнера. Ресторан назывался «Тантра». Рой ждал Эми дольше обычного: пятнадцать минут вместо обычных пяти. Это насторожило его. Пациентки не опаздывают, опаздывают женщины.

Увидев Эми, Рой на несколько секунд потерял дар речи. Она была воплощенной сексапильностью. Нервозность движений смягчилась, на лице не было мимической маски затравленного зверька. Эми выглядела, как очень красивая молодая женщина, и смотрела на него, как юная обольстительница. Рой похолодел.

– Привет, Эми. Отлично выглядишь.

Неужели я дал ей повод?!

– Спасибо. – В голосе Эми преобладали кошачьи интонации.

Это все рассчитано на меня, подумал Рой. В какую игру она играет на этот раз? Чего она ждет? Секса? Что бы из этого получилось?

– Как тебе здесь? – поинтересовалась Эми, томно разворачивая руку ладонью вверх.

– Нравится. У тебя хороший вкус. О чем будем разговаривать сегодня?

– Давай сначала определимся, что будем пить.

– Я не пью. – Рой сдержался, чтобы не поморщиться.

– Тогда пью я, ты не против?

– Как скажешь.

Эми пила белое вино. Ела рыбу, изящно отделяя мясо от косточек. Рой был напряжен, как хищник, на которого объявлена охота.

Терапевтического разговора не получалось. Эми игнорировала вопросы Роя молчанием. Она много улыбалась непривычной улыбкой, и Рой подумал: как странно. Сексуальная молодая женщина делает все, чтобы пробудить во мне влечение, но я испытываю неприятное чувство. Червоточинка в ней? Или проблема в том, что недавно произошло со мной?

– Потанцуй со мной.

– Что? – глупо переспросил Рой.

– Иногда во время танца с мужчиной мне становится страшно. Я хочу понять отчего.

– Эми, в какую игру ты играешь сейчас? Ты ведешь себя так, как будто мы не врач и пациентка, и даже не друзья, а… любовники. – Рой шел напролом. Прием «будь откровенным» срабатывал почти безотказно.

Если Эми и растерялась, то всего на несколько секунд. Рассмеялась, только чуть-чуть неестественно:

– Извини, жаль, что ты так подумал. Но у меня и вправду такой запрос на сегодня. Для того я тебя сюда и пригласила.

– Что ж.

Томно разливалась скрипка.

Это была плохая идея, говорил себе Рой. Близость женского тела волновала, он этого не отрицал. Но присутствовало еще какое-то чувство, больше всего похожее на страх заражения, естественную неприязнь здорового сильного организма к телесной болезни.

И это тоже было странно, потому что Эми выглядела более адекватной, чем обычно. Но дурные предчувствия и даже «предощущения» не оставляли Роя.

– Я так давно тебя знаю, и ты все еще меня удивляешь, – промурлыкала Эми. Ее живот слегка касался живота Роя, и на дне ее глаз можно было различить наслаждение такой близостью.

– Чем?

– Ты удивительно танцуешь.

– Что ты, это ты чудесно танцуешь.

– Может, и так…

– Тебе сейчас страшно?

– Нет, – после паузы, как будто Эми не сразу поняла, о чем идет речь.

– Хорошо. А почему ты не испытываешь страха?

– Ты не опасен сейчас.

– А кто опасен?

– Другие. Те мужчины, которые вожделеют ко мне. Я так ярко это чувствую. Во время танцев особенно.