«Ну, всё! Мне конец! Их сдвоенного удара я точно не выдержу! Прощайте, мои дорогие!» — мысленно я попросила прощения у мужа и сына, что оставляю их одних и приготовилась умереть.
«Мари, не смей сдаваться! Только попробуй бездарно умереть, и я тебя никогда не прощу! Клянусь, если ты сдашься без борьбы, наш сын никогда не узнает даже твоего имени!»
«Это жестоко, мой рай, — я с трудом подняла затуманенные болью глаза, стараясь рассмотреть Ника. Тот бился в тисках ловушки, держащей его на месте. Я криво усмехнулась. — Видишь, моя любовь, даже тебе не под силу справиться с хозяевами этих мест, что уж говорить обо мне… Рени, Риза, остановитесь! Прошу вас, мои дорогие, не нужно бесполезных битв. Миледи Лилит права, я должна умереть, иначе случится большая беда».
«Не смейте трогать мою дочь!» Каким-то непостижимым образом отец оказался рядом со мной и с яростью напал на богинь. Миледи Лилит заслонила собой напуганную Лотиэль. Приняв на себя энергию удара его меча, она медленно осела, прижав руки к груди. Раздался всеобщий вздох. Опустив оружие, все сражающиеся повернулись к нам. Облик миледи Лилит начал бледнеть, но перед тем как окончательно исчезнуть, она посмотрела на меня и тихо попросила:
«Малышка, сделай всё, что в твоих силах, но не дай превратить тебя в авитолан — абсолютное оружие!»
«Миледи Лилит, не умирайте! Подождите, что я должна сделать для этого? Умереть?»
«Нет!» — разом вскричали Мика и Ник, и я не поняла, что прошептали мне призрачные губы умирающей богини.
Вся четвёрка парней вырвалась из держащих их тисков, и теперь они окружали меня, не давая приблизиться ко мне страшно разъярённым воинам Сияющего двора. Внезапно моё сердце облилось кровью. Больше не принимая участия в моей защите, Рени и Риза с удручённым видом стояли в компании Лотиэль, которая оживлённо жестикулируя, что-то им говорила. Вскоре к ним вполне мирно присоединился огненноволосый товарищ и тоже с удивлением посмотрел на меня. Бывшие противники заключили перемирие, и это был мой приговор.
«Что ж, вопрос только в том, как мне умереть, не имея оружия?» — отстранённо подумала я и, положив радужный шар на колени, похлопала себя по карманам платья. Наконец, в них отыскалась небольшая пилочка для когтей. Достав её, я начала ожесточённо тыркать ею себе в вены на руках, а затем попыталась ударить себя шею. Я старалась не обращать внимания на разъярённое лицо Ника, который изо всех сил бил мечом по окружающему меня кокону, пока остальные отбивались от противников.
Вдруг раздался нечеловеческий рёв. Огромный кусок звёздного неба с треском лопнул, и к нам до кучи присоединилась ещё парочка сказочных рептилий — огромный матово-чёрный дракон и с ним другой поменьше — радужно-чёрный. Последний был мне знаком по сновидению. При появлении новых действующих лиц, воины сразу же перестали сражаться и, отступив, опустились на колени.
На подлёте к озеру драконы сменили облик. Мужчина со снежно-белыми волосами сразу же устремился к Лотиэль, а темноволосый красавец целенаправленно двинулся ко мне и, оказавшись на подходе, мягко улыбнулся Нику, который вдруг недвижно замер. Легкое прикосновение к кокону и тот беззвучно лопнул как мыльный пузырь. Опустившись на колено, мужчина приподнял моё залитое слезами лицо, и участливо заглянул в него очень знакомыми бирюзово-синими глазами. В моей памяти замелькали странные картины.
Огромный зеркально-чёрный инопланетянин, и огромный жук такой же расцветки. У того и у другого бирюзово-синие глаза…
Радостно смеясь, я лечу в окружении цветочных лепестков и радужно-переливающихся мыльных пузырей…
Чтобы помочь ко мне, протягивается смуглая рука с радужными когтями, и я без страха хватаюсь за неё…
«Николс!» — радостно воскликнула я и умоляюще посмотрела в прекрасное лицо нашего бога-творца. «Скажи, что я должна делать? Неужели и ты считаешь, что я должна умереть?»
«Бедная малышка! Похоже, ты натерпелась страху», — он улыбнулся мне такой знакомой и доброй улыбкой, что у меня от прилива счастья защемило сердце. «Прости, мой ангел, я тот ещё дурак, если сразу не распознал в тебе абсолют. Будь я прозорливей, сейчас было бы гораздо проще справиться с ситуацией, — я понурила голову, но Николс немедленно подбодрил меня. — Не расстраивайся, Мари она и сейчас ещё не безнадёжна». Он смерил меня задумчивым взглядом и, вздохнув, произнёс: «Прости, но я не вправе ничего скрывать от тебя, Мари. Знай, что в твоих руках судьба нашего Мироздания, — он помолчал и, с жалостью глядя на меня, добавил: — Малышка, мне очень жаль, но от твоего решения зависят судьбы богов и их творений, потому не ошибись с выбором, а он будет непростым…»
Николс начал излагать что мне предстоит сделать, чтобы попасть на место, попутно знакомя с предстоящими трудностями, и с каждым его сказанным словом меня всё сильней била дрожь. Осознание ответственности не то, что за судьбы мира, а Мироздания непосильной тяжестью легла на мои плечи, и практически раздавила. Самое главное, что Николс не мог подсказать, что мне чёткий порядок действий, когда я окажусь на месте. Правильность своих решений я должна была оценивать самостоятельно.
Не вынеся морального давления, я вскочила на ноги и отчаянным взглядом обвела море поднятых ко мне молчаливых лиц, многие из которых даже не являлись людьми. «Боже мой, откуда здесь набралось столько народу, да ещё такого странного?.. — слабо удивилась я и разозлилась ещё больше. — К чёрту всех!»
— Нет! Я не хочу! Почему я должна отдуваться за всех? Вы же боги, так сделайте что-нибудь!.. Поймите, мне и подавно не справиться с тем, где вы бессильны! — я упала на колени и закрыла лицо руками. — Умоляю, отпустите меня домой или дайте умереть! Ведь я ни в чём не провинилась перед вами. Я не просила делать из меня дурацкое абсолютное оружие!
Опустившись на колени, Рени обняла меня, нежно баюкая в своих объятиях, и я разрыдалась с новой силой. «Предательница!»
— Неправда! Детка, я куда угодно пошла бы вместо тебя, будь это возможно, — горячо проговорила она, и на её глазах показались слёзы. — Но, увы! Эта ноша только тебе по плечу. Слава богу, что тебя не убили, иначе всё уже было бы кончено. Спасибо их высочество, принц Николс нашёл способ, которым можно попробовать справиться с грядущей катастрофой…
Встревоженная возгласом Рени я подняла голову и посмотрела в направлении её взгляда. Там творилось настолько невообразимое, что меня от чужерожности происходящего резко затошнило. Сминая пространство, сражались трое. Николс и тот второй, что прибыл с ним, еле сдерживали натиск нашего Мика. Несмотря на страшный неузнаваемый вид, я всё равно его узнала. Странно! Я знала, что отец рвётся ко мне, чтобы убить, но во мне радостно пела кровь. Услышав его зов, я бросилась к нему. «Мой господин, я иду к Вам!»
— Чёрт побери! Опомнись, Мари! — я мутным взглядом смерила Рени с Ризой, которые с трудом удерживали меня на месте. Их несчастный израненный вид и вид моих рук, превратившихся в лапы гнусного чудовища, отрезвил меня и вернул прежнюю внешность. Обрадованная Рени прижала меня к себе и быстро проговорила:
— Всё, детка, время исчерпано! Кажется, начинается Армагеддон, в котором вы с Миком центральные фигуры. Ты всё запомнила, что тебе говорил Николс?
— По-моему, да, — отозвалась я не очень уверенно.
— Неважно, думаю, Николс всё предусмотрел и ты ничего не забудешь из сказанного им! В путь, Мари! Промедление смерти подобно!
— Хорошо!
Поцеловав Рени и Ризу, я подскочила к встревоженным мальчишкам Анжею с Тьеном и, не слушая их увещеваний, поцеловала их и бросилась к Нику, успев таки на ходу клюнуть в щёчку своего шефа, удивлённо приподнявшего бровь. На какое-то время я прижалась к груди мужа, с наслаждением слушая ровное биение его сердца, а затем заглянула в его бесстрастное красивое лицо. Ник и на фоне богов не терялся, выделяясь своей незаурядной внешностью. «Прощай, моя любовь!»
Больше не тратя драгоценного времени, я раскинула руки, и взлетела вверх. От меня сразу же поспешно отхлынул народ. Очень предусмотрительно с их стороны! Вокруг меня забушевала страшнейшая буря. Стоя в её центре, где царило затишье, я запела заклинание, вложенное Николсом, и ко мне устремился радужный шар, забытый мной во время всеобщего переполоха. За собой он тащил толстый перламутрово-голубой жгут воды из озера. Повинуясь моим движениям, он скрутился в спираль. Мой ровный голос, на удивление легко перекрывающий непрекращающийся рёв бури, перешёл от пения к речитативу. Я совсем не понимала, что делаю и, будучи предельно сосредоточенна, тем не менее, была совершенно спокойна. Слава богу, сейчас я действовала на автомате, лишь повторяя порядок действий, заложенный в меня Николсом, но скоро моя лафа закончится. Вызванная мной буря улеглась. Перед тем как нырнуть в открывшийся голубой портал, я по наитию взяла в руки радужный шар, который всё время льнул к моим ногам как испуганный щенок, и строго приказала ему вернуться к своим хозяевам. Тот немного помедлил, но затем послушно распался на части и четыре огромные кошки благополучно приземлились у ног моих верных рыцарей. Ко мне донёсся злобный рык Мика.
