— Метров с тридцати шмалять будем. Раньше даже не пробуй.

Я согласно кивнул, уяснив для себя порядок дальнейших действий на ближайшее время.

Мы ждали, они подходили. Медленно. Мне никак не давали покоя кусты, в которых сидел еще какой-то персонаж нашего представления. Но все было тихо.

— Эй, человек! — они подобрались метров на сорок и залегли. — Выходи без оружия и руки в гору! Живой останешься!

— Ответь им что-нибудь, — одними губами произнес Корень, — меня они не срисовали, вертушка помешала. Где-то еще один должен быть с гранатометом. Может, выползет.

— Какие гарантии? — голос сорвался и, к моему позору, получилось очень высоко и не очень громко.

— Слово джентельмена! — откликнулся переговорщик, а его приятели в голос заржали. — Выходи, потрещим! Только быстро выходи, нам долго ждать не в кайф! Через минуту в окно лимонку отправим, так что побыстрей суетись.

— Выходи, — скомандовал мне Корень, — встань надо мной в проеме, пусть они подойдут. Я подстрахую.

— Ты чего, Петрович, они ж меня завалят?

— Не ссы, Макс. Кто ссыт, тот гибнет. Ты нужен им. Нормально все. Выходи.

Почему-то его слова меня немного успокоили. Я встал в проеме, демонстративно опустив на крыльцо пистолет, и поставил свой баул на пороге — мне показалось, что Корню так будет удобнее маскироваться. Поднял руки.

— Молодец, Макс, — донесся снизу одобрительный шепот, — начну стрелять — уходи влево и падай.

Все трое по очереди поднялись с земли и двинулись к нам.

— Не бойся, человек! — громко говорил шагавший первым коротышка с АК-74 на коротком ремне на шее. Росту в нем было метра полтора, а торчащие в разные стороны усы делали его похожим на Чапаева. — Поговорим, и дальше пойдешь. Если разговор путний выйдет.

Они подошли метров на шесть и расположились полукругом.

В этот момент я почувствовал шевеление под ногами и, прежде чем Корень открыл огонь, прыгнул влево, краем глаза отметив, что подозрительные кусты раздвинулись, и оттуда к троице метнулось нечто белесо-серое, еле различимое, подобное воздушному мареву. Над головой послышались выстрелы, но, судя по звуку, стрелял не Корнеев. Я повернулся и увидел как пули попадают в выскочившее из кустов существо, отрывая от него кровоточащие лохмотья. За исключением этих ошметков все остальное оставалось почти невидимым.

Нечто оказалось быстрее бандитов. Я смотрел, как оно приблизилось к первому стрелку, крутанулось вокруг него, и человек упал, зажимая страшную рваную рану на горле. Потом наступил черед второго, прекратившего стрелять из опасения зацепить своего раненого товарища. Но второй умер даже раньше чем до него добралось марево, потому что оставшийся коротышка стрелял не жалея патронов и, видимо, ему было наплевать, что его подельник оказался между ним и этим прозрачным ужасом. Когда заглох и его ствол, наступила очередь Корня. Встав в полный рост в том месте, где совсем недавно еще был я, он длинной очередью выстрелил куда-то в верхнюю часть непонятного существа. Наверное, стрелял он отлично, потому что эффект был! Как на постепенно проявляющейся фотографии в воздухе возникла фигура высокого — больше двух метров — почти человеческого торса, серо-коричневого, гладкого — то ли совершенно лысого, то ли покрытого мокрой шерстью, потом проявились ноги (лапы?) и руки. Не желала появляться лишь голова. Так и не проявившись полностью, фигура рухнула плашмя на землю. Кровосос! И так близко к Периметру! Впрочем, если недавно был Выброс — ничего удивительного, сейчас почти все мутантское поголовье Зоны должно слоняться в этих местах.

— Вот это помощник! — довольно произнес Петрович. — Знакомься, Макс, перед тобой невидимый ужас зоны, легендарный кровосос! — Он поднял с крыльца второй «Глок».

— А… башка у него где? — не самый, наверное, нужный в этой ситуации вопрос, но ничего умнее я придумать не успел.

— А вот башки у него уже нет, — хохотнул Корень. — Отстрелил я ему башку. А если б оставил, то башков уже не было бы у нас. Так что удачненько все получилось! О! Смотри, коротышка живой еще. Затащи-ка его в дом, а я четвертого подожду. Давай, быстренько. И включи коммуникатор, там где-то есть детектор жизненных форм, проверь окрестности.

С подобными гаджетами я уже общался, поэтому через пару минут отметил, что в радиусе действия детектора ничего живого весом более полуцентнера не имеется. Разумеется, кроме нас троих.

— Чисто, Петрович.

Тем временем мой неожиданный партнер приводил в чувство разоруженного пленного. Коротышка уже проморгался, но по его очумелому взгляду было понятно, что в ситуации он еще не разобрался.

— Ну, привет, великанище, чего расскажешь? — Корень старался быть в меру дружелюбным. — Как догадались нас салютом встречать? Надоумил кто?

— Пошел ты, — ответил малорослый Чапай, — сейчас пацаны подойдут, посмотрим, кто кого спрашивать будет.

— Нет пацанов твоих больше, великанище, — изобразив траур на лице, Корень горестно вздохнул, — Светлая им память. Поэтому, пока я такой печальный и сопереживающий, отвечай на вопросы быстро. Когда стану злой, отвечать будет поздно, ага? А для того, чтоб ты быстрее пришел в чувство, я, пожалуй, сломаю тебе палец. Вот этот!

Коротышка пытался спрятать руку, но квалификация и весовые категории у противников были сильно разными и Петрович его легко одолел, даже не переходя в партер. Раздался негромкий хруст, Корень отпрянул, и Коротышка завыл, размахивая перед лицом правой рукой со свернутым вбок указательным пальцем.

— Говори, — еле слышно произнес Корень, и потянулся к левой руке.

— Нет, не надо, — завопил Чапай, — не надо! Я скажу. Скажу….

И замолчал. Он рассматривал свою руку, на которой сломанный палец надувался лиловой шишкой, а мы с Корнем его самого, пауза затягивалась.

— Похоже, язык отнялся? Костик! Тьфу, какой на хрен Костик! Максик! Окажи милость, запали небольшой костер, сейчас я ему пару пальцев и уши отрежу, пожарю и заставлю сожрать!

Он снова потянулся к коротышке.

— Не, не, не, не…., я все расскажу, — заторопился пленник, — это все Плюха придумал!

— Сашка, что ли?

— Да, да…, Веньку еще замочил, когда тот отказался на дело идти.

Он тараторил часто, не останавливаясь, перескакивая с одного на другое, но после получасового монолога обстановка прояснилась. На базу Борова, которую после его смерти занимали ближайшие сподвижники, ополчились сразу несколько сталкерских кланов — «Долг», «Чистое небо», «Зеленый патруль» — и примкнувшие к ним одиночки. Базу вынесли буквально за час до нашего прибытия. Там у нескольких сбежавших отморозков осталось все имущество, и двигаться теперь им было некуда. Тогда-то Плюха и придумал напасть на туриста — видимо, речь шла обо мне, и вызнать, зачем Корень отправил меня в Зону. Плюха говорил, что Корень по пустякам не суетится (сам Корень при этих словах важно надул щеки) и поэтому с туриста можно будет снять либо приличный хабар, либо стоящую наводку. Веня Крот пробовал возражать, но Плюха ему сразу воткнул под ребра заточку. Остальные Плюху поддержали. Сам Плюха с гранатометом устроился в засаде, а остальных отправил на перехват туриста.

— М-дя…. Пироги с котятами, — задумчиво пробормотал Петрович, — чего ж делать-то теперь? Сусанины наши скурвились, я здесь застрял. Хрень какая-то получается. Вот так планируешь, изворачиваешься, а потом появляется какой-нибудь Плюха…. И все планы в жопу носорогу.

Корень встал и не спеша пошел вокруг запаленного мною костра, вокруг меня и Чапая. Оказавшись у него за спиной, наклонился и, мягко положив ему на плечи обе ладони, спросил:

— Взяли бы вы моего туриста, и чего потом?

— Не знаю, — коротышка пытался заглянуть себе за спину, — Плюха говорил, что у него все придумано. Как наводку использовать и кому товар слить…

— Толково придумано, — похвалил бандита Петрович, — А где сам профессор?

— Кто?

— Плюха твой чокнутый! — заорал на него сверху вниз Корень.

— Так ведь, вертушка прям на него свалилась. Он и трепыхнуться не успел.