– Появилась возможность провести сезон в Лондоне, и нам не захотелось ее упускать, – сказала она в ответ. – Кстати сказать, мы и ждать больше не могли. Но вы-то оба что делаете в городе? Тем более что вы на последних месяцах, леди Джон? Вам, наверное, не следовало бы разъезжать в экипаже по рытвинам и ухабам. – Она с упреком взглянула на Джека. О чем – только думает этот мужчина?

Леди Джон, бывшая Миранда Мэбберли, которая преподавала, в школе мисс Эмери под именем мисс Портер после того, как в результате скандальной истории с Безумным Джеком была изгнана из общества, с любовью улыбнулась своей бывшей ученице.

– Фелисити, дорогая моя девочка. Ты, как всегда, печешься о моем благополучии. Но со мной все в порядке, впереди у меня еще целых два месяца. – Она смахнула набежавшие на глаза слезы. – Черт побери, последнее время я плачу по любому поводу. – Она похлопала себя по округлившемуся животику и продела руку под локоть мужа. – Ты бы только посмотрела, как я ревела, когда рассталась с малышкой Берди.

– Пятнадцать миль плакала не переставая, – заявил Джек. Все они дружно рассмеялись, и Фелисити почувствовала, что с нее словно смыли грязь недоброжелательства, осевшую на ней после встречи с мисс Браун и леди Гейторн.

– И все же скажите: почему вы приехали в Лондон? В последнем письме вы писали, что не уедете из Тизлтон-Парка, пока… – Фелисити немного покраснела, – пока не родится ребеночек и пока вы не найдете новую нянюшку.

Миранда снова рассмеялась.

– Теперь все наши волнения по поводу нянюшек позади, потому что мы наконец обнаружили, почему нянюшки сбегали от нас под прикрытием ночи.

– Наверное, Джек рассказывал им семейные предания о привидениях и их проказах, – сказала Фелисити.

– Вовсе это не я. Это делал Бруно, – вмешался Джек.

– Мистер Джонс? – удивилась Фелисити. – Но я думала, что он без ума от маленькой Берди.

– Даже слишком, – сказала Миранда. – Как выяснилось, он был вечно недоволен работой нянюшек и считал, что они плохо заботятся о малышке. Бедные женщины сбегали от страха.

Фелисити прикрыла рот варежкой. Откровенно говоря, она могла их понять. Она и сама испытывала непонятный страх, когда приходилось сталкиваться с Бруно Джонсом, секретарем Джека. С самого начала становилось ясно, что с этим человеком шутки плохи.

– Он не угрожал отправить их с капитаном Дэшуэллом? Или продать в рабство какому-нибудь султану?

– Это самое меньшее, чем он угрожал, – сказал Джек, покачав головой. – Но Миранде пришла в голову великолепная мысль, которая решила эту проблему: мы возложили на мистера Джонса обязанности новой нянюшки.

Фелисити снова рассмеялась, представив себе, что сказал бы брат Джека, герцог Паркертон, по поводу такой идеи.

– Вот если бы мистер Бердуэлл дожил до этого времени и увидел подобное! Уж он бы повеселился, поддразнивая мистера Джонса!

Глаза Миранды снова наполнились слезами, причем не только из-за беременности, но и потому, что она очень любила этого человека, который так много сделал, чтобы свести вместе ее и Джека.

– Записка, которую ты прислала, когда он умер прошлой осенью, была для нас большим утешением, – сказала Миранда.

– За то, как мы сейчас устроились, я должна благодарить его, – призналась Фелисити.

Джек прищурил глаза:

– Только не говоримые, что мистер Бердуэлл делился своим опытом благоустройства хозяйства!

– Только не это, Фелисити! – воскликнула Миранда.

– Не о чем беспокоиться, – сказала Фелисити. – Он просто нашел нам великолепную кухарку. И вообще у нас в хозяйстве все как надо.

За ее спиной кто-то незаметно откашлялся. О нет! Как она могла забыть о Тэтчере? Да ведь он сейчас откроет Джеку и Миранде всю правду об их положении, и их сезон закончится, не успев начаться, потому что Джек и Миранда настоят на том, чтобы она, Талли и Пиппин немедленно отправлялись в Тизлтон-Парк и жили там, пока не улучшится ситуация.

А тем временем Холлиндрейка может увести какая-нибудь другая расторопная молодая особа.

Не то чтобы она не доверяла герцогу. Нет. Она не доверяла таким, как мисс Браун. Да она скорее пустит тетушку Минти разгуляться на свободе в магазине серебряных изделий, чем позволит Холлиндрейку появляться без присмотра на лондонской ярмарке женихов, пока он не связан официальной помолвкой.

– Я как раз собирался встретиться со Стэндоном – извините, его, кажется, следует теперь называть Холлиндрейком, – продолжал говорить Джек. – Но, как вижу, ты уже…

– Фелисити Лэнгли, – прервала его Миранда, – где ваша горничная? Кто вас сопровождает? Как же я раньше этого не заметила? Мисс Эмери учила вас, да и я тоже, осмелюсь напомнить, предупреждала, чтобы вы не разгуливали по улицам без сопровождения…

– Но я не одна! – прервала ее Фелисити.

Джек осторожно усадил на место приподнявшуюся от возмущения супругу.

– Ну конечно, она не одна. Разве не видишь, что с ней…

– Ливрейный лакей, – сказал Тэтчер, делая шаг вперед и слегка поклонившись Миранде. – К вашим услугам и к услугам мисс Лэнгли.

– Да, со мной мистер Тэтчер, – сказала Фелисити своей бывшей учительнице, преподававшей этикет. – Я никогда не осмелилась бы выйти одна.

И Джек, и Миранда с недоверием фыркнули.

– Значит, Тэтчер? – произнес Джек, снова нахмурив лоб.

– Именно так, милорд, – ответил Тэтчер, и мужчины как-то странно переглянулись, но Фелисити отнесла поведение Джека исключительно за счет его излишне покровительственного отношения к ним и чрезмерной заботы об их благосостоянии. С тех самых пор, как ей удалось сосватать Джека Тремонта и мисс Портер, он стал относиться к ней, словно деспотичный дядюшка.

– Рада видеть вас здесь, мистер Тэтчер, – сказала Миранда. – Вы кажетесь мне человеком здравомыслящим, а наша девочка… она немножко сумасшедшая.

– Я это заметил, – сказал он, слегка поклонившись.

– Ну, довольно об этом, – заявила Фелисити. – Я не сумасшедшая и не нуждаюсь в постоянном присмотре.

Все они посмотрели друг на друга и рассмеялись.

– Где вы живете? – спросила Миранда.

– На Брук-стрит, – ответила Фелисити. – Совсем рядом с Гросвенор-сквер.

– Неужели Эллиот развязал тесемки кошелька? – насмешливо произнес Джек.

– Он был очень щедр, – солгала Фелисити и, по примеру Миранды, сменила тему разговора. – Вы так и не сказали мне, зачем приехали в Лондон, тем более в такую ужасную погоду! Наверное, пуститься в столь дальний путь вас заставило что-то очень важное.

– Ты фактически уже сама упомянула причину нашего приезда, – сказал Джек. – Есть слухи, что наш старый друг Дэш сейчас находится в Лондоне. Он, говорят, вмерз в лед и не может вернуться назад на свой корабль. Кстати, он у вас не побывал с визитом?

– Этот пират? – возмутилась Фелисити, упирая в бока кулаки. – Да если капитан Дэшуэлл появится, я пущу ему пулю между глаз! Он совершенно заморочил голову Пиппин. Она до сих пор считает его самым лучшим человеком на земле. Я безуспешно пытаюсь убедить ее, что ей нужен настоящий джентльмен, а не этот головорез-янки.

– У Пиппин в этом вопросе не будет выбора, – сказал Джек, – потому что, как только Дэша поймают, его повесят.

Миранда покачала головой:

– Мне такой подход все же кажется опрометчивым. Ведь когда кончится война, из него получился бы хороший торговый партнер.

Джек рассмеялся:

– Только ты, дорогая моя женушка, способна считать пирата хорошим торговым партнером. Но с тем, что его повесят, надо примириться, и мы ничего не сможем сделать, чтобы спасти его.

– Хотим попробовать обратиться к Пимму, – сказала Миранда, имея в виду их связного из министерства иностранных дел.

– Разговор будет, несомненно, интересный, – сказал Джек. – Сейчас мы именно туда направляемся и уже опаздываем. Фелисити, тебя не подвезти до дома?

– Нет, со мной мистер Тэтчер, к тому же идти мне недалеко. Но вы должны зайти к нам в ближайшее время, мисс Портер. – Она улыбнулась и исправила себя: – Леди Джон.