Он вскинул руку:

— Несущественно. Использовать нельзя.

— Но это и правда очень интересно…

— Скотти, я пытаюсь донести до тебя вот что: мне кажется, мы сможем выкрутиться из этой невероятно гнилой ситуации. Думаю, мне удастся убедить присяжных, что ты пришел на встречу, не собираясь применять оружие, а наоборот, с единственным намерением передать его мне. Потому что ты наконец осознал, хоть и поздновато, как серьезно ты запутался в ее паутине, как жестоко и ужасно ты был уязвлен.

Я засмеялся. Он — нет:

— Слушай, только не вздумай вставать в героическую позу. Лучше немного побыть ничтожеством, чем провести десять лет за решеткой, согласен?

Я покачал головой:

— Это глупо.

— Скотт, — он выдал мне самый суровый из всех возможных взглядов. — Эта сучка-интриганка использовала тебя с самого начала. Блин, мне это было видно еще несколько месяцев назад! Ты что, все равно этого не понимаешь? Даже сейчас, в таком отчаянном положении?

Я сдержался:

— Не думаю, Нил, что ты понимаешь нашу с ней ситуацию, да и вряд ли когда-нибудь…

— Да нет, очень даже понимаю. Лучше всего сюда подходит определение «подкаблучник». Очень жаль, что такого юридического термина нет. Именно на этом и будет построена наша защита. Господи Иисусе, Скотт, да ведь она рулила тобой, как хотела, стоило ей потянуть за веревочку, привязанную к твоему концу.

— Я думаю, что ты просто дерьмо собачье, Нил.

— Нет, не думаешь. Ты не хочешь этого замечать, но так оно и есть. Это же старый сценарий, дружище. Думаю, Барбара Стэнвик проделала тот же самый трюк с Фредом Мак-Мюрреем в знаменитом фильме «Двойная страховка».[465]

Понял, кто ты, дружище? Фред Мак-Мюррей восьмидесятых. А знаешь, кто я? Эдвард Г. Робинсон. Я ведь с самого начала чуял, как крыса, что тут что-то неладно, но у меня духу не хватило тебя предупредить.

— Ты меня предупреждал. Но как бы то ни было, в фильме такого поворота не было. Ты все равно дерьмо собачье.

— Скотт, она зазвала тебя наверх, чтобы убить Денниса, разве не так? Разве не это случилось той ночью? Скажи мне правду.

— Это она стреляла в него, Нил. Только для протокола.

Это его ошарашило, но он постарался принять спокойный вид.

— Так, ясно. Отлично. Но она заманила тебя туда.

— Ну вряд ли это можно назвать «заманила». Она была заперта в этом гребаном доме, а огонь вот-вот должен был подобраться к нему. Он оставил ее взаперти за электрифицированной дверью.

— Ох, чушь какая. Конечно, она сказала тебе именно это, чтобы ты приехал туда. Она рассчитывала, что он наткнется на тебя там. Похоже, что-то пошло не совсем так, как она планировала. Но кто бы ни нажал на курок, она всегда рассчитывала, что обвинение ты возьмешь на себя. Скотт, да включи же ты мозги! — заорал он. — Ты хоть знаешь, какое у Контрелла состояние? Где-то пятьдесят-шестьдесят миллионов долларов! С чего бы ей делиться этим с кем бы то ни было? — Он понизил голос. — А ведь она обещала тебе именно это, да? Такой схема и была, верно? Ее горячая упругая щель и тридцать лимонов в придачу.

Я с отвращением хмыкнул.

Он снова поднял руку:

— Нет, не рассказывай мне твою версию. Знать ее не хочу. Лучше сыграем на том, что ты оказался обманутым безмозглым тупицей, каким, наверное, и был. Жалость — дешевое чувство, но если она скостит тебе год-другой, то и черт бы с этим.

— Здорово, Нил! Да, пожалуй, уговорил ты меня. И где мне лучше объявиться? На Редондо-Бич?

— Помни главное, Скотт: плевать, какие неприятности тебе придется перенести поначалу, — снова этот рейгановский смешок, — очень скоро ты сможешь жить, как какой-нибудь чертов шейх.

— С чего это ты так решил?

— Это длинная история, Скотт. В коммерческом потенциале этого дела можешь не сомневаться. В нем есть все, что нужно для крупной документальной книги. Она может произвести такой же фурор, как «Хелтер скелтер»[466] или «Кровь и деньги».[467]

Все нужные для этого составляющие есть. Малибу, знаменитости, убийство, секс, наркотики и рок-н-ролл. Попомни мои слова, дружище, это будет черт знает какой успех.

— И кто же это напишет?

— Вот Ларри мог бы… — с грустью выдавил он, хотя я-то знал, что они с покойным братом всю жизнь вели между собой отчаянную борьбу, и никакое финансовое превосходство не могло смягчить жесточайшую зависть Нила к его почему-то намного более талантливому близнецу.

— Да, так грустно было узнать об этом, — ответил я.

— Такой был удар! На похоронах я столько народу перепугал. Они подумали, что я — Ларри. Как оказалось, он тоже бороду отпустил.

— Печально.

— Может, я сам напишу эту книгу, — вдруг заявил он, как будто эта мысль только что пришла ему на ум. — Меня будет вдохновлять память о Ларри.

— Ты?! — я чуть не рассмеялся.

— Ну да, а что тут такого? Если подводных камней окажется многовато, я всегда могу нанять кого-нибудь, кто бы помогал мне. На самом деле, это вполне удачное решение. Я напишу книгу, и, в сущности, это и будет твоим гонораром мне. — Он пристально поглядел на меня и продолжал врать со всей возможной убедительностью: — Если бы я мог отказаться от гонорара во имя нашей дружбы, я бы, конечно же, так и поступил. Но в таком деле, как это… — он присвистнул, показывая, какие предстоят расходы. — Кстати, есть и более захватывающие возможности.

— Я уже весь слюной изошел.

Он прокашлялся:

— Надеюсь, ты не примешь это слишком близко к сердцу, но я уже говорил с Линн.

— Линн?! — мне слегка поплохело. — Ты же не об этом случае размножения личности, на котором я был женат? А ты уверен, что та, с которой ты говорил, была именно Линн?

— Скотти, она считает, что из этого выйдет черт знает какой фильм.

— Из чего выйдет?

— Из моей книги. В смысле, из твоей жизни, — он засмеялся. — Ну, то есть, из того и другого. Студия купит книгу. Конечно, ты тоже получишь с этого свой кусок. И нехилый. Говорить о кастинге, наверное, рановато, но Линн подумывает о ком-нибудь вроде Ричарда Гира или этого, как его… ну, австралиец этот…

— Мел Гибсон. Выбор очевиден. Кто будет играть Шарлен?

Он скроил такую физиономию, словно о ком бы я ни мечтал — подошло бы идеально:

— Дебра Уингер? А как насчет Мерил Стрип?

— Не-а.

— Если ей волосы перекрасить? И взбить как надо?

— Не-а. А Денниса — кто?

— Дэвид Боуи?

— Английский-то серфер? Ну да, как же.

— Скотт, это все можно будет проработать позже. Сейчас главное — это запустить процесс.

Он поднялся, словно счел, что встреча удалась, и теперь ему оставалось сказать несколько финальных слов — и можно уходить.

— Все, что мне нужно — это твое согласие, и я тут же звоню окружному прокурору. А ты явишься во всем блеске перед камерами. Выход под залог поначалу будет проблематичен, это безусловно, но…

— Нил, можно я тебя кое о чем спрошу?

— Конечно, Скотт, о чем угодно.

— Где ты был в ту ночь, когда исчезла Черил Рэмптон?

Он уставился мне в глаза самым что ни на есть честным и обиженным взглядом:

— Ты же знаешь, где я был.

— Ты ходил в кино с Вики Стивенс. На «Голдфингера»…[468]

— И ты отлично это знаешь. Так к чему спрашивать меня об этом сейчас?

— А, да только потому, что спустя неделю после того, как это случилось, я узнал, что в тот вечер Вики Стивенс мучилась меструальными спазмами и отменила свидание.

Выглядел он хреново:

— Бред.

— Я слышал, как она разговаривала об этом с подружкой в школе. Думаю, мы оба понимаем, почему я никогда не заговаривал с тобой об этом, верно? И еще думаю, мы оба знаем, почему ты решил насчет этого врать.

Он весь дрожал. Облизнул пересохшие губы:

— Скотт, клянусь, я только смотрел…