Так началась Троянская война!

Что же в то время представляла собой Троя, судя по Гомеру и по археологическим материалам?

Первый аэд Эллады (да и мира) не жалеет для нее эпитетов. Она и «обширная», и «красивая», и "прекрасно построенная", и Сзлатообильная", и "ветрам открытая", и "хорошо населенная", и «широкоуличная» и многая, многая, многая.

Потомки ему верили и, располагая ориентировочными данными, упорно искали на азиатском берегу Дарданелл такой холм", который мог бы скрывать в себе соответствующие руины. Такой был только один и назывался Бунарбаши. Но от него до Сигейского мыса, где находился лагерь ахейцев, сорок километров. А все битвы происходили под стенами или вблизи Трои. Мыслимо ли идти восемь часов на битву, сражаться и в тот же день возвращаться в лагерь? К тому же на Бунарбаши не нашли ничего, кроме змей. Но столь сильна была вера в Гомера, что когда Шлиман объявил об открытии Трои на холме Гиссарлык, его поднял на смех весь ученый мир. Даже фельдмаршал Мольтке, герой Седана, поддержал ученых заявлением, что сорок километров для солдата — не переход, а прогулка. Появились сотни статей, критикующих Шлимана, как дилетанта (которым он и являлся), при этом критиковали его не только ученые, но и сами дилетанты. Верхом идиотизма можно считать доклад отставного капитана Беттихера, которого поддержал на Парижском конгрессе археологов сам "хозяин Лувра" Соломон Рейнак. Беттихер утверждал, что открытые Шлиманом руины вовсе не город и уж тем паче не Троя, это — гигантский крематорий и некрополь одновременно. Многометровые слои образовались не от жизни полутора сотен поколений, а в результате сжигания трупов на протяжении тысячелетий. "Дворец Приама" — это сам крематорий, а остальные здания — усыпальницы, где хранились урны с прахом и традиционные скелеты. Напрасно уверял Шлиман, что за тринадцать лет раскопок он нашел три скелета и человеческий пепел в двух урнах. "Вот уже год, как огонь моего крематория-некрополя озаряет своим светом все земли и страны! — отвечал ему Беттихер. — Это начало новой эпохи в археологии. Сторонники отживших теорий, почуяв опасность, ополчились против меня!".[15]

Спорить с такими трудно, их лучше не замечать.

Но дело в том, что обнаруженная Троя действительно никак не вязалась с описаниями Гомера. Особенно та Троя, которую Шлиман принял за гомеровскую и которую теперь датируют XIV–XXI веками до н. э. Город этого времени представлял собой мощную крепость, каменные стены которой имели толщину от 6 до 10 метров, высота же их и поныне достигает 9 метров. Если учесть, что поверх камня был положен сырцовый кирпич, то высота стен могла достигать 15 метров. Внутри крепости стоял большой дворец царя. Вероятно, Троя этого времени представляла собой резиденцию царя (как позднее на Крите), а подвластное население жило вокруг в поселках. Крепость была очень богата (по тем меркам) за счет «участия» в транзитной торговле между Европой и Азией. Именно в этом слое Шлиман обнаружил самый знаменитый клад.[16] Он, разумеется, приписал его Приаму, а какой-то предмет, похожий на ключ, навел Шлимана на мысль, что клад был в ларе. Простая мысль, как можно в запертый ларь положить ключ и почему нет замка, — не пришла великому самоучке в голову.

После разгрома этой Трои на ее месте пришельцы построили другую, расцвет которой пришелся на XVIII–XIII века до н. э. Диаметр этой крепости увеличился вдвое и составлял чуть более двухсот метров, стены крепости были выстроены заново из камня и кирпича. Внутри крепости жители устроили широкие террасы, на которых стояли храмы и дома знати. Над ними возвышался царский дворец. В городе могли проживать не более 3,5 тысячи человек. Правда, позднее под холмом на плато удалось обнаружить на востоке, юге и юго-западе идущий полукругом посад, но и он не способен сильно увеличить население Трои.

Жители вели бурную торговлю с хеттами, ахейцами, финикийцами, Кипром, египтянами. Шлиман даже нашел янтарь безусловно балтийского происхождения. Аналогичный янтарь он нашел и в Микенах.[17] Интересно, что многочисленные находки ахейского импорта доказывают, что троянцы и ахейцы были тесно связаны друг с другом в течение длительного времени.

Археологам удалось выяснить, что среди домашних животных преобладали овцы, свиньи, козы, коровы и собаки. Лошадей было мало, хотя этот факт можно и оспорить: если лошадей не употребляли в пишу, то как их кости попадут в отбросы? Совсем не было кошек, зато змей вокруг — в изобилии. Пищей троянцам служили ячмень и пшеница грубого помола, моллюски и устрицы (при раскопках раковины от них зачерпывали лопатами), рыба, окрестная дичь, фасоль и горох. Интересно, что они не ели кур и черепах, хотя последних в Троаде до сих пор много. Объяснение этому пока не найдено. Интересно и прямо противоположное наблюдение: у Гомера нигде герои не едят рыбу, хотя она была основным продуктом питания у троянцев, и уж тем более у греков. Но показательно также, что по сравнению с другими народами троянцев можно считать долгожителями того времени: Анхиз, к примеру, был родным братом деда Приама, а Приам сам выступает как глубокий старец, отец ста детей. Это может говорить либо о каком-то особом климате вокруг Трои, либо о значительных мерах санитарии.

До нас не дошло ни одной статуи того времени. Возможно, они были деревянными, как упомянутый выше Палладий. Изображения же на керамике слишком условны, чтобы о них можно было судить о внешнем облике троянцев. Удивительно также отсутствие письменности в столь крупном торговом центре. Но вне всякого сомнения, троянцы в основном своем ядре были индоевропейцами. Постепенно среди них ассимилировались фригийцы, хетты и ахейцы.

Такова была Троя, когда против нее ополчились "рати ахейские". Даже Шлиман, верящий любой сказке Гомера, недоуменно разводил рукамл, если его спрашивали, зачем было вести 1186 кораблей и стотысячное войско против городка с населением в четыре тысячи человек, включая стариков и детей?

— Как греки десять лет боролись против горстки троянцев, которых могли бы шеломами закидать?

— Почему ахейцы встали лагерем, а не сразу пошли на штурм крепости, диаметр которой двести метров, а длина стен чуть более семисот?

— Если б ахейцы встали вокруг города, тесно прижавшись друг к другу, их ряды окружили бы город семьдесят раз!

— Помните ли вы стихи о взятии Трои Гераклом:

— Но вы все-таки можете утешиться, что Гомер не такой фантазер, как авторы Библии. Там, равный по площади Иерихон одновременно штурмуют четыре миллиона человек! Правда, они управились в семь дней.

Но вернемся в Авлиду и проследим за походом армады Агамемнона к Трое. Может быть, тут удастся найти разгадку Троянской войны.

Перед отплытием к Трое «мстители» принесли жертву Аполлону или Зевсу, хотя в данный момент была бы уместна жертва владыке морей Посейдону. Ну и бог с ними, скоро они за это поплатятся. Пока они приносили жертву, на столетний платан подле алтаря забралась змея и сожрала восемь птенцов, а потом и мать. Вполне мудрый для своих лет Калхант изрек, что Троя падет на десятом году войны. Стотысячное войско расхохоталось ему в лицо.