Нина Васильевна. Форму прожарим хорошенько…

Марк Анатольевич. И вы, такая хрупкая девочка, тоже убивали?

Мария. А что делать-то? Убивала.

Марк Анатольевич. А эту забавную вещицу — с фашиста сняли, которого он, или вы…

Мария громко разгрызает сахар, косится на Марка Анатольевича.

Марк Анатольевич. Извините, конечно…

Нина Васильевна. А медали, случалось?

Мария. Случалось.

Марк Анатольевич. Надо в честь большой вашей победы, Мария Петровна, организовать праздник. Поехали все ко мне! Я приглашаю!

Галина. А как же ваши соседи, Марк?

Марк Анатольевич. Соседей позовем тоже. У меня есть наливка, хлеб, консервации, соленья, мы все достанем, все порежем!..

Нина Васильевна. Что вы, Марк Анатольевич, к вам?

Мария. Никуда не поеду. Я выспаться хочу.

Марк Анатольевич. Очень жаль… А какие вообще планы на будущее? Куда определитесь?

Мария. На будущее?

Галина. У меня есть связи в литейном, могу определить, хоть жилье дадут.

Нина Васильевна. Что ты говоришь, Галина, какие связи! Туда всех подряд берут, даже немцев!

Галина. А какие-нибудь интересы, опыт, профессия у нее есть, кроме военных?

Мария. Есть. Танцевать люблю. Не успела закончить хореографическое училище…

Марк Анатольевич. Ничего себе! Я ведь директор Дома культуры имени Розы Люксембург! Да я вас с руками оторву! Какое ей производство! У нас танцевального кружка не хватает! Учебный год начинается, а у меня нет учителя по танцам!

Галина. А вдруг она за войну разучилась?

Мария. Напротив. За войну я новым танцам выучилась, тетя Галя!

Марк Анатольевич. Не ссорьтесь! Немедленно поехали ко мне отмечать!

Мария. Пока Матвей не вернется, для меня не будет праздников.

Галина. Вернется — будь начеку. Мужики-то сейчас совсем расслабились. Кругом столько вдов, а они разборчивые, копаются, помоложе выискивают… Вот тебе сколько лет?

Мария. Двадцать четыре.

Галина. А выглядишь гораздо старше.

Мария. А вы, тетя Галя, выглядите гораздо толще своего времени. Наверное, работаете в детской столовой!

Галина. Подстилка солдатская! (Вцепляется Марии Петровне в стриженые волосы.)

Нина Васильевна. Бабы!

Марк Анатольевич. Прекратить! Я не юноша какой-нибудь, чтобы из-за меня такое устраивать!

Галина. Я тебе, сучка, щас матку блюдцем вырежу!

Марк Анатольевич срывает со стола скатерть, вся посуда разбивается вдребезги, кроме фронтовой кружки. Нина Васильевна ищет под столом письмо и часы.

Нина Васильевна. Озверели! Галя! Маша!

Марк Анатольевич. Галина! Отпустите Марию Петровну! Вы мне педагога загубите! Всё. Я ухожу. Уши в трубочку от вашей ругани.

Надевает шляпу в коридоре. Галина бежит за ним, запинается о скатерть, вползает в прихожую на четвереньках.

Галина. Марк! Постой! Увези меня тоже! Поехали, выпьем! Увези! Я не виновата, Марк! Марк Анатольевич!

Марк Анатольевич. Я возмещу, Нина Васильевна, и посуду, и сахар-рафинад.

Нина Васильевна. Да куда там!..

Галина. Марк Анатольевич! Я уже на коленях! У тебя что, сердце железное?

Марк Анатольевич. Мария Петровна, приводите себя в порядок, вас ждут дети. Вы, Галина, низко пали в моих глазах.

Галина. Марк Анатольевич! Не уходи, Марк!.. Я с вами!..

Марк Анатольевич. До свидания.

Нина Васильевна. До свидания, Марк Анатольевич, заходите еще…

Марк Анатольевич закрывает за собой дверь. Галина держится за живот и пронзительно скулит.

Галина. До свидания, Марк Анатольеви-и-ич!..

Мария. Гоп! Гоп! Гоп-ца-ца!!!

Нина Васильевна. Машка! Машка, оставь ее! (Подходит к Галине.) Вставай, Галя, вставай!

Галина. Уйди от меня!

Нина Васильевна. Ну, куда ты такая? Что люди скажут?

Галина. Побоку! (Находит свои баретки, натягивает на ноги. Останавливается у двери.) Попробуй только сунуться в наш Дом культуры, я тебя изуродую, едва порог переступишь, не спрошу, сколько ты немцев передушила. На своем же лифчике тебя вздерну!

Нина Васильевна. Прекратите! Соседи сбегутся!

Мария.

Галина уходит.

Нина Васильевна и Мария заходят в буфет Дома культуры им. Розы Люксембург. Нина Васильевна садится на лавку, Мария на табурет. На Марии — широкое платье Нины Васильевны, рукава платья ей коротковаты, и это очень заметно. К платью пришит белый кружевной воротник, который Нина Васильевна ей постоянно дергает и разглаживает.

Нина Васильевна. У нас хороший буфет. Художника звали оформлять. Начальство завода тоже здесь обедает. Иногда капустный салат делают.

Мария. Марк Анатольевич меня не потеряет?

Нина Васильевна (кричит на кухню). Зоя, капустный салат делали?

Из окошка раздачи выглядывает кудрявая девушка-буфетчица — Зоя.

Зоя. А салата не будет!

Нина Васильевна вынимает из авоськи и ставит на стол банку с обедом.

Нина Васильевна. Салата нету — будем лопать горошницу. А брошку, я говорила тебе, надо было тоже приколоть… Ну и так красиво: ушьем, и будешь ходить. Ткань добротная. Вообще, Галина у нас шить мастерица… Вот если бы вы с ней не поцапались… Зоя! Ложки нам принеси и чаю налей!

Зоя. Сколько чаю?

Нина Васильевна. Два стакана!

Зоя исчезает.

Нина Васильевна. Фашистские часики мне жалко, но мы их все равно продадим, а то Матвей вот-вот вернется, а у нас такая скатерка срамная… Как вы с Галькой ее подрали-то!.. И валенки надо к зиме… Матвею портки… Ты в моем платье хоть на человека походишь, посмотреть приятно на такую девушку. А ушить мы его ушьем!..

Мария. Может, рукава надставить?

Нина Васильевна. Не дай бог! Все по моде, и рукава по моде!

Подходит Зоя. Она приносит одну ложку и один стакан чая.

Нина Васильевна. А чё это на одного?

Зоя. Галина Сергеевна ей… отказала…

Мария. Дома напьюсь, бог с ней…

Нина Васильевна (громко). Галя! Как это отказала? Как это понимать?

Галина высовывается из окна раздачи.

Галина. Чё понимать, Васильевна? Чё понимать? Тебе-то все поставлено!

Нина Васильевна. А Машке?

Галина. Для Машки заварка кончилась!

Нина Васильевна. Как это кончилась?

Галина. Зойка! На посуду! (Марии Петровне.) Заварка для вас кончилась, Мария Петровна! Стол после себя хлоркой вытри! (Кидает в Марию Петровну мокрой тряпкой, с грохотом закрывает окно раздачи.)

Нина Васильевна. Не сердись, она отходчивая. Хотя, может, поддашь ей как следует?