- САД???!!! — страшным голосом сказала царевна, переводя вопрошающий взгляд с Зюгмы на Костея. — Это — сад? По–вашему, это сад, ваше величество? Вы считаете, что это сад?

 - Это? — Костей нахмурился. — Советник, это сад?

 - Д–да… Так точно… Это — сад… — Зюгма на глазах сдулся, как проколотый мячик, побледнел и испуганно вперился заискивающим взглядом в лицо своего повелителя. — А что?..

 - Но здесь кругом один сухостой! — пошла в наступление царевна.

 - Я же говорил — цветовое решение, и поливать не на…

 - И единственное зеленое дерево — это вот это! — отмахнувшись раздраженно от советника как от одной из мух — фанаток Вафлезии Альберта — Серафима обвиняющее ткнула перстом в невысокое, но пузатое деревце бутылкообразной формы с пучком листьев–перьев на самой макушке. — Как оно у вас называется?

 - Й–ятрофа… п–подагрическая… — сглотнул советник.

 - Что?! — брови царевны поползли на лоб. — Подагрическая?! Ятрофа?! И вы хотите, чтобы я, Елена Прекрасная, находилась в одном саду с растением с таким именем?! Подагрическая!!! Вы бы еще нашли какой–нибудь стрептокактус изъязвленный! Или берискелет окровавленный!

 - А такие есть? — оживился Зюгма.

 - Мужлан! — фыркнула царевна. — А это что, по–вашему? Свалка старьевщика?

 Она указала на кучку коричневых цветков, похожих на корявые кувшины, жавшихся к земле немного поодаль.

 - Непейвода Насекомоядный, — гордо отрекомендовал его советник. — Насекомое заползает под верхний лепесток–крышечку попить, думая, что на дне — вода, проваливается по скользким внутренним стенкам в жидкость, которая оказывается пищеварительным соком и не спеша, со смаком переваривается цветком. Крылышки и ножки Непейвода потом выплевывает. А вон там, чуть подальше — клумба с Зубками Филомелы — они охотятся на мелких грызунов. Они раскрывают свои створки, затаиваются и ждут, пока, к примеру, крыса, привлеченная их запахом — запахом сыра — не ступит на них. И тогда они смыкают свои лепестки как челюсти капкана и пережевывают маленького, аппетитно пищащего грызуна, — Зюгма причмокнул.

 - Вы что, советник, не завтракали сегодня? — брезгливо поморщилась царевна.

 - А вон там — Слизнячные грибы, — не обратив внимание на колкость, с энтузиазмом продолжил колдун, указывая на то, что Серафима сначала приняла за недостроенную детскую песочницу. — При приближении своей добычи они осыпают ее спорами на ниточках, мгновенно парализуя ее, и начинают высасывать из нее соки. Некоторые грибы могут выстреливать на расстояние до двух ме…

 Как будто в подтверждение слов Зюгмы и для демонстрации принципа своего действия ближайший Слизнячный гриб взорвался серым облаком склизких точек на тошнотворно блестящих нитях, которое нежно накрыло колдуна липким чехлом.

 Советник, не успев сказать последнего «прости», замолк на полуслове, глаза его закатились, челюсть отвисла, и он повалился на грядку с радостно клацнувшими Зубками.

 Пусть колдун сам был помесью слизняка с крысой, решила Серафима, пусть она поклялась вести войну на уничтожение со всеми ними вообще и с этим отвратительным Зюгмой в частности, пусть свежее еще в памяти «выгуливание царицы» вопило об отмщении, но такой смерти не заслуживал даже ненавистный первый советник.

 Не раздумывая более, она кинулась к нему, схватила за ноги — единственную часть тела, не опутанную белыми нитями, и, что было силы, дернула к себе. Гриб вздрогнул, нагнулся, спружинил и потянул советника обратно, плотоядно хлюпнув, будто облизнулся.

 - Ну, что вы стоите, помогите мне! — возмущенно обернулась царевна к Костею.

 - Зачем? — удивленно вскинул он брови. — Оставьте его в покое. Это ничтожество заслуживает такой платы за свой труд. К тому же, вы ведь его не любите?

 - Если всех, кого я не люблю, скармливать этим грибам, то они очень скоро издохнут от обжорства! — рявкнула Серафима. — А с его светлейшеством, перед тем, как он отдаст концы, я бы хотела обсудить еще один вопрос!

 - Какой? — заинтересовался царь.

 - Помогите мне!

 - Исключительно из любопытства, — склонил голову царь, вытянул руку в сторону грибов и плавно сжал пальцы в кулак.

 Одновременно со вспышкой Камня злосчастные грибы навеки исчезли с лица земли в столбе ревущего белого пламени.

 Нити, опутывающие Зюгму, почернели и рассыпались в пыль.

 Еще один текучий жест — и советник пришел в себя, застонал, открыл глаза и сел.

 И тут же подскочил, как укушенный.

 Хотя, почему «как»?

 Зубки Филомелы вольностей в обращении не прощали.

 - Я!.. Вас!.. Посадил!.. А вы!.. Меня!.. За… все!.. Хватать!.. — под яростным натиском стасорокакилограммовой туши советника бедная клумба с редкими тропическими растениями не продержалась и двадцати секунд.

 Зажимая свежепрогрызенные Зубками дыры в задней средней части балахона и во всем, что под ним находилось, Зюгма сделал неуклюжую попытку поклониться, понял, что со своей комплекцией он может или держать руки сзади, или кланяться, выбрал первое и пожал плечами.

 - Извините, ваши величества, я все через десять минут исправлю.

 Костей выжидательно посмотрел на Серафиму.

 - Через десять минут? — ласковая улыбка царевны не смогла обмануть насторожившегося Зюгму. — Давайте не будем торопиться. Через полчаса я предоставлю вам свой проект СВОЕГО сада, и если после обеда я не увижу его здесь перед собой, то… — Серафима вскинула беззащитный взгляд на Костея и вздохнула.

 Советник сжался.

 - То придется мне обходиться без места для прогулок, — покорно договорила она.

 Не успел Зюгма выдохнуть с облегчением, как Костей добавил:

 - А мне — без советника.

 - Буду стараться, ваше величество, и заставлю работать как проклятых всех моих помощников. Ваша воля — мне закон, — изобразив лицом счастливую покорность и, похоже, успев позабыть об инциденте на клумбе, склонился в глубоком поклоне колдун.

 Раздался натужный треск.

 Это разодранный балахон и прочие предметы советничьего туалета, устав бороться с натяжением, сдались и разошлись в разные стороны.

 На упитанном лице Зюгмы воцарилось выражение, которое в приличном обществе вслух не говорят.

 Серафима неохотно спрятала усмешку, сделала вид, что ничего не произошло и, слегка покосившись на Костея, обратилась к советнику:

 - А, кстати, уважаемые господин первый советник, пока не забыла — хотелось бы поблагодарить вас за исполнение моей вчерашней просьбы.

 - К–какой… просьбы?

 - Насчет новой обуви, — напомнила царевна.

 - А… Всегда рад.

 - Огромный выбор, прекрасная работа, отборные материалы.

 - Это был такой пустяк, — слегка ожил и самодовольно усмехнулся Зюгма.

 - Только не могли бы вы намекнуть мне, когда вы предоставите обувь и на правую ногу? — шелковым голоском поинтересовалась Серафима.

 - Что?..

 - То, что я дала вам только левую туфлю, не значит, что у меня обе ноги одинаковые, ваше светлейшество, — скромно потупившись, проговорила она.

 - Что?..

 Костей расхохотался.

 Зюгма окончательно завял.

 Царевна попросила перья, чернила, кисти, краску, бумагу и не беспокоить.

 Через обещанные полчаса она выдала на–гора план своего сада, с подписанными деревьями — кружочками, кустарниками–горошинами и травами–вениками и приказание ничего не менять. Особенно травы, хотелось добавить ей. Никогда не знаешь, что и как может пригодиться.

 Передав план поджидавшему под дверью помощнику Зюгмы, она радостно потерла руки и продолжила работу — пока она работала над проектом сада, в голову ей пришла одна презабавнейшая идея.

 Исписанные и изрисованные листы толстой шершавой бумаги так и летали по всей комнате — Находка только успевала их подбирать. Ей было дано распоряжение дуть на них, чтобы побыстрее просушить краску и чернила, и складывать в стопочки по тематике.

 И когда от Костея пришли приглашать ее на обед, она прихватила с собой горничную, нагрузив ее плодами своего необузданного творческого утра.