– Ну выпить-то мы выпьем, а ты чего такой загруженный? Может, проблемы какие? – не унимался Гриша.

– Ладно, оставь его! – Валера посмотрел на часы. – Давайте посидим перед отелем, вон в том кафе... Как раз наших девчонок встретим. Они уже через полчаса обещали подъехать. Говорят, накупили опять всего! Как будем багаж упаковывать, не знаю.

– Ребят, а завтра какой день недели? – Макс, казалось, думал о чем-то своем и вопрос задал совершенно не в тему.

– Четверг вроде...

– А мы когда уезжаем? – напряженно спросил он.

– В пятницу же договаривались.

– Вы что, хотите сказать, что нам только один день осталось здесь быть?

– Ну да! – Гриша внимательно посмотрел на товарища. – Макс! Да что с тобой? Мы же все вместе решали: выезжаем в пятницу утром. Два дня в пути. В воскресенье дома приходим в себя. В понедельник всем на работу.

– Да-да... Я помню. Просто время так быстро пробежало... – Он присел за столик, посмотрел меню. – Так, что мы заказываем? Лично мне водки и мяса кусок. Валер, переведи! – И опять без перехода: – Ребят, меня еще разок прикроете? Завтра?

– Макс! Да ты что?! Завтра, считай, последний день отдыха. Девчонки наверняка захотят куда-нибудь вместе, – горячо возразил Григорий.

– Да... Они говорили: на катере по реке! Это на полдня точно, – поддержал Валера.

Макс словно и не слышал:

– Мне надо будет отлучиться часика на полтора-два. Не больше.

– Рискуешь!

– Да чем я рискую?! Чем? – взорвался Макс. – В гробу я видел ваш кораблик вместе с вашей рекой!

– Да не кипятись ты! Куда хочешь, туда и иди! Только реши сначала, что ты жене твоей говорить будешь.

– Ну, мужики! – Макс, казалось, немного успокоился. – Прошу же по-человечески: прикройте! Давайте придумаем что-нибудь.

– А что придумать-то?

– Ну, к примеру, что я пошел покупать Ленке подарок. Она обожает подарки и очень обрадуется, – предложил Макс.

– Неплохой ход, – поддержал Валера.

– Может, ход-то и неплохой, только на поиски подарка тоже время нужно, – усомнился Гриша.

– Да мне всего-то минут пятнадцать-двадцать потребуется. Забегу в первый попавшийся ювелирный... Возьму цепочку или браслет... Делов-то...

– Слышь, Макс! А что за необходимость-то? Зачем тебе... любовь эта продажная? А? Да еще в таких количествах? Да еще с риском? – Гриша допускал, что своим вопросом может вызвать раздражение или даже гнев Макса, но все равно не удержался.

На удивление Макс ответил серьезно и спокойно:

– Ну, во-первых, я же сказал, что в обладании большого количества женщин я вижу свое личное счастье. Во-вторых, меня интересует тема сексуальных взаимоотношений мужчины и женщины. Интересует, притягивает... Завораживает, я бы даже сказал. И в-третьих, я реально расслабляюсь только с женщиной. Ни водка, ни путешествия, ни лишний сон не дают мне такого истинного релакса, как секс с новой подружкой. Я доходчиво объясняю?

Речь его казалась образцом отточенного ораторского искусства. Он ни разу не сорвался ни на мат, ни на крики. Спокойно и четко высказал свою позицию, и сомневаться в его искренности у ребят не было никаких причин.

– Ну что ж! Флаг тебе в руки!

До возвращения жены Макс больше не проронил ни слова. В разговоре приятелей не участвовал, жевал мясо и равнодушно посматривал по сторонам. Периодически откидывался на спинку кресла и прикрывал глаза. В эти мгновения перед ним появлялось лицо девушки... Ну той... Как ее? Жанна, Снежана... Ее ласковые руки нежно гладили его тело, а васильковые глаза проникновенно заглядывали, казалось, в самую душу.

С Жанной случилась истерика. Наверное, впервые. Пожалуй, что да, в первый раз за все время нахождения в заведении. Конечно, приступы тоски, пессимизма и печали бывали и прежде. Естественно, ей не чужды были депрессивные настроения. Но поскольку врачи следили за девушками очень внимательно, то и лекарства назначались вовремя и в нужных количествах. А раз так, то все более-менее болезненные отклонения довольно быстро приводились в норму. Или в состояние, близкое к норме.

Девушки считались высокоэлитными проститутками, и нездорового состояния их психики персонал не мог допустить. Жанна иногда задумывалась: а зачем их привезли сюда насильственным путем? Разве мало желающих, которые сами готовы к подобной работе, хотят заниматься этим, имеют опыт, профессиональные навыки, выдержку, терпение? Почему понадобились девчонки, которым чуждо подобное занятие? Зачем насилие над собой, если кто-то может делать ту же работу если не с любовью, то по крайней мере с желанием и интересом?

Ответ Жанна предполагала только один: неиспорченность, отсутствие порочного опыта. Пусть не девственность, но все же и неразвращенность. То есть клиенту предлагались обычные, нормальные молодые женщины. Не путаны, не профессиональные проститутки... Да, пусть эти девушки чему-то не обучены, пусть они не способны на какие-то чудеса сексуальной техники. Обученных – пруд приди! В соседнем квартале – томные восточные красавицы! Через улицу – непревзойденные в искусстве любви тайки. Напротив – горячие кубинки! А здесь – самые обыкновенные славянские девушки. И вроде бы ничего в них нет особенного, а гляди-ка, спрос растет! Клиенты множатся. Значит, не прогадал хозяин! Грамотно идею свою развил!

Другого объяснения у Жанны не было. Она догадывалась, что услуги девушек стоят дорого, но не представляла себе, насколько! И при этом цены периодически повышались. Постоянных клиентов заведение не теряло, новые шли в первый раз из любопытства: за что такие деньги берут, интересно? А потом «подсаживались» на русских. То ли тепло какое исходило от них, то ли трепетны они были не в пример другим, то ли процесс отдавания любви является истинно русским выражением женской сути... И именно это отличало их от профессионалок.

Жанна задумывалась и над тем, что руководство будет делать с ними дальше. Понятно же, что надо как-то обновлять состав, надо производить «отсев» или «выбраковку», или как там еще называется процесс замены сотрудников. За этот год влились к ним еще четыре девчонки, загнанные в сети проституции тем же путем. И скорее всего тем же Сергеем Семеновичем. И какое количество девушек уже перенасытило заведение! Свободных комнат не осталось. В двух номерах жили по две девушки, чего раньше не было. Жанна предполагала, что постепенно от стареньких будут избавляться. Хотя пока они приносят деньги и пользуются спросом, это будет неразумно. Поэтому лучше, наверное, стараться, чтобы были клиенты, чтобы они постоянно навещали ее и записывались на долгие месяцы вперед, чем мучиться вопросом: а что потом? Хорошо, если отпустят на все четыре стороны. А если уберут? Кому они нужны: возиться с их паспортами, билетами, когда гораздо проще избавиться навсегда. Нет человека – нет проблемы.

И опять же – что значит «на все четыре стороны»? А в какую сторону ни пойди – все плохо. Куда идти-то? В бордель? В прислуги? Где жить? На что?

Подобные вопросы мучили Жанну в последнее время все чаще. Она не находила ответов, тосковала по дому и не видела никакого просвета в своей расписанной по минутам жизни.

Тот клиент из России... Он назвался Максимом... Он пробудил в Жанне надежду. Она уже было отчаялась передать письмо на родину. С таким трудом открылась... С таким сомнением доверилась... Жанна и мечтала о том, чтобы кто-то согласился выполнить ее просьбу, и боялась обмана... Она впервые плакала при клиенте. И впервые после его ухода с ней случилась истерика. С Гансом она еще как-то отработала, а потом – все...

Вызвали врача. Тот сделал укол, прописал покой и смену обстановки. «Ха-ха-ха! – горько усмехнулась про себя Жанна. – Интересно, как это предписание врача будет выполнено?»

Но оказалось, она зря иронизировала. Чуть ли не впервые в истории заведения девушке разрешили покинуть его стены. Водитель отправлялся по делам в город, и Жанну посадили рядом с ним. Правда, пристегнули наручником правую руку к дверце автомобиля и предупредили, чтобы «без глупостей».