– Страстно желаешь? – Его глаза полыхнули обжигающим блеском обсидиана, который только что вытащили из груды вулканической породы, исторгнутой из жерла вулкана на поверхность земли. Власть, которой он обладал над ней, пугала Энни, но одновременно притягивала. Он взял ее руку и начал медленно расстегивать пуговицы на ее перчатке от локтя к запястью.

– Что ты делаешь? – спросила она, вырывая руку. Даже этот невинный флирт, который мог бы привести к полному соблазнению, возбудил Энни до такой степени, что она почувствовала жар в лоне. Но она не могла допустить, чтобы Люсьен так быстро добился своего. Она рассердилась и хотела получить ответы на свои вопросы.

– Я снимаю с тебя перчатки, cherie, – удивился Люсьен.

– Я понимаю… но не думаю, что это хорошая идея.

– А по-моему, великолепная, – улыбнулся он. – И это только начало.

– Где ты был почти полторы недели? – требовательно приподняла бровь Энни. – Я чуть с ума не сошла от беспокойства.

Люсьен снова потянулся к ее руке, она снова убрала ее. Он удивленно улыбнулся и поджал губы.

– Энни, не сердись. Я не мог прийти к тебе. Это слишком опасно.

– Я не знаю, что мне думать. – Энни распрямила плечи и приподняла подбородок. – Ты был прав тогда в хижине, когда сказал, что я не знаю тебя. Я схожу с ума от того, что ты заставляешь меня забыть саму себя.

– А я просто схожу с ума от тебя. – Он склонился вперед и, не прикасаясь к ней руками, поцеловал в ямочку за ухом.

Энни почувствовала, что тает, тепло его губ было равносильно райскому блаженству.

– Ты наглец, который привык к тому, что женщин тянет к тебе, как мух на сладкое.

– Твои губы слаще меда. Боже, какая сладость! – Его руки медленно скользнули по ее плечам вниз. Она чувствовала, что покрывается гусиной кожей от его прикосновений. Он приподнял за подбородок ее лицо и нежно поцеловал в губы.

– Ты негодяй, – простонала она.

– Негодяй, у которого есть очень важное дело.

– Какое?

– Расстегнуть эти чертовы пуговицы, – ответил он.

Ошеломленная и возбужденная его словами, она перестала сопротивляться и молча наблюдала, как умело он обращается с ее перчаткой. Ей пришло в голову, что он раздевал очень многих женщин, поэтому легко с этим справляется. От этой мысли Энни напряглась. Затем в ее мозгу невольно возник образ его любовницы. Он уже снял с нее обе перчатки и целовал запястья. Неожиданно она отняла руку.

– Cherie, что не так на этот раз? – искренне удивился Люсьен. – Или ты стесняешься? – насмешливо предположил он.

– У тебя есть любовница. – Энни отвернулась, прикусив губу.

– У меня была любовница. Теперь нет, – вздохнул он и снова заставил ее посмотреть ему в лицо.

– Это правда? – У Энни защемило сердце.

– Да, с тех пор, как я впервые поцеловал тебя, cherie. По сравнению с тобой блекнет любая, самая страстная женщина. – Он улыбнулся, насмешливо глядя ей в глаза. – Та ночь в хижине… я никогда в жизни не испытывал ничего восхитительнее.

Энни почувствовала, что ее щеки пылают от радости.

– Люсьен, как ты можешь так беззастенчиво лгать? Она умеет доставить мужчине удовольствие, а я…

– Ты самая прекрасная, страстная и желанная из всех, которых я знал, – с чувством произнес он, взяв ее руки в свои. – Я почувствовал это уже тогда, когда впервые увидел тебя на борту «Бельведера». Я полюбил тебя гораздо раньше, чем узнал твое имя.

Она недоверчиво покачала головой, покраснев до корней волос. Внутренний голос не давал ей покоя: он говорит только о желании и никогда о любви. Энни отвернулась.

– Cherie, ты больше не хочешь меня? Теперь, когда я просто Люсьен, ты утратила ко мне интерес?

Она не могла допустить, чтобы он так подумал, поэтому ласково погладила его по щеке.

– Ты не можешь быть просто Люсьеном. Ты великолепен, ты необычный человек, если можешь рисковать жизнью ради другого.

– Но мне хочется быть самим собой. Я не намерен продолжать этот маскарад до бесконечности, – с чувством отозвался он. – Но сначала…

– Сначала ты хочешь разобраться с Боденом.

– Откуда ты знаешь? – изумился он.

– Ты не можешь оставить безнаказанным самого жестокого и бесчеловечного рабовладельца в округе. Бодена нужно остановить, и ты это понимаешь. Как ты собираешься сделать это, Люсьен?

– Это мое дело. Я не хочу подвергать тебя малейшей опасности, посвящая в свои планы. – Он прикоснулся к еле заметному шраму на ее лбу.

– Но, Люсьен, я хочу…

– Тш-ш, ma petite. – Он приложил ей палец к губам, чем заставил замолчать. – У нас сегодня очень мало времени, и я не могу вести разговоры о Бодене. Я хочу потратить его на любовь.

– Здесь… в экипаже? – Она задрожала, но не от страха.

– Энни, похоже, ты не веришь, что это возможно! – рассмеялся он. – Послушай, все в наших силах, если очень хочется. Иногда самые неожиданные обстоятельства доставляют изысканное наслаждение.

Энни не заставила долго уговаривать себя, обняла его за шею, отбросив все сомнения и волнения. Возможно, она никогда больше не увидит Люсьена, но сейчас получит все, что хочет, и выяснит, любит ли он ее… Она страстно прижалась губами к его губам.

Он застонал и прижал ее к груди изо всех сил, зарывшись лицом в ее волосы.

– Энни, я никогда не предполагал, что могу так сильно желать женщину. Господи, я с ума схожу по тебе! – Его губы скользнули от ее уха вниз по шее, оставив на коже горячий след.

Она подставила лицо его жадным поцелуям. Его руки ласкали ее спину. Их поцелуи становились все более требовательными, настойчивыми. Она утратила последнюю связь с реальностью.

Она придвинулась к нему ближе и почти уселась ему на колени.

– Юбка! – пожаловалась она, схватившись за него, чтобы не упасть на пол. Никогда прежде современная мода не досаждала ей в такой степени. Бесконечные ярды дорогой материи мешали заняться любовью!

Люсьен рассмеялся и, схватив ее за запястье, прочно усадил себе на колени.

– Не волнуйся, cherie. Я не дам тебе упасть. А что касается этой кружевной преграды… – Он одним движением стянул ее с Энни, так что между его членом и ее бедрами не осталось почти никаких барьеров. Юбка свисала по обе стороны ее ног, как раскрывшийся розовый бутон. – Повернись, не вставая, ко мне лицом, – приказал он глухим голосом.

Энни раскрыла глаза от немого изумления, но беспрекословно подчинилась. Теперь их лица совсем сблизились. Их не разделяла ни маска, ни кромешная темнота, которые могли скрыть его черты или желание в его глазах. Она положила руки на его грудь, и они поцеловались.

Она почти забыла, в какой неописуемый восторг Люсьен приводит ее своими поцелуями. Их языки встречались, переплетались, ласкали друг друга. Она целовала его подбородок, начинающий зарастать щетиной.

Он поцеловал ее в ключицу, затем провел языком от шеи к груди, которая утопала в кружевах корсажа. Его руки скользнули от талии вверх, и ее грудь оказалась сжатой его сильными ладонями. Энни инстинктивно подалась ему навстречу. Когда он прикоснулся к ее соскам, она невольно застонала от наслаждения.

– Люсьен, я хочу… хочу…

– Скажи, что ты хочешь, Энни, скажи. – Он склонился и уткнулся лицом в ее корсаж.

Она ворошила его волосы, ласкала сильную шею и плечи, чувствуя, как в ней зреет напряжение.

– Это нескромно, – отозвалась она то ли смущенно, то ли игриво.

– Между любовниками ничто не может считаться нескромным.

– Я хочу лежать обнаженной рядом с тобой и чувствовать тебя всем телом и еще увидеть тебя при свете. Всего.

– Ты будешь довольна, если увидишь сегодня только часть меня? – спросил он ласково. – Если экипаж остановят по какой-то причине, я не хочу, чтобы любопытные зеваки застали тебя обнаженной. В любом случае сегодня мы оба получим больше, чем тогда, в хижине, в нашу первую ночь.

– И больше, чем я мечтала, когда выходила сегодня вечером из дома, – согласилась она. – Только я хочу погладить твою грудь. Можно я расстегну твою рубашку, Люсьен?