– Ну что, пойдем?

– Да, – сказала я и взяла его под руку. Он так нуждался в помощи, а мне так было необходимо хотя бы прикоснуться к нему.

Гордон придерживал входную дверь.

– Не уходите слишком надолго, – предупредил он. – Майклу нужно много спать.

– Все будет в порядке, – чуть раздраженно ответил Майкл.

– Он обожает шоколадные коктейли, – донесся из комнаты голос Нормы.

И вот мы с Майклом побрели к моей взятой напрокат машине. Стояла невыносимая жара, и автомобиль раскалился на солнце. Я открыла дверцу и помогла ему устроиться на пышущем жаром сиденье. Потом наклонилась и поцеловала его в губы.

– Наконец-то мы одни, – вздохнула я.

– Наконец-то, – отозвался он.

Я запустила мотор и сразу же включила кондиционер. Я ждала, что он поправит меня – ведь кондиционер сейчас мог только подавать в салон горячий воздух, но Майкл не сказал ни слова.

– Надеюсь, нам удастся найти это место, – нарушила я молчание. – Надо было спросить отца, как туда добраться.

– Найдешь как-нибудь, – ответил Майкл, пристально вглядываясь в лобовое стекло. Он сидел, выпрямившись, сложив руки на коленях. Он был похож на путника, изучающего незнакомую местность.

– Сейчас сворачивать?

– Да.

Я была рада, что он это помнит. Но уже через мгновенье он добавил неуверенно:

– Я так думаю...

Разыскать ресторан мне удалось лишь по своим смутным воспоминаниям да благодаря тому, что Спрингфилд – совсем небольшой город.

Когда мы подъехали, то через большие окна я увидела, что свободных мест нет, а перед входом топчется внушительная очередь. Я не знала, сможет ли он вынести ожидание, да и не хотелось задевать его гордость, так что у меня в голове созрел другой план. В этом заведении можно было сделать заказ, не выходя из машины, и полакомиться принесенными блюдами в ней же. Так что я предложила:

– Внутри чертова уйма народа, а мне так хочется побыть с тобой наедине. Давай-ка лучше поедим в машине?

– Хорошо, – согласился сразу же он. – Отличная идея.

– Что ты будешь?

– Все, что ты закажешь.

– Ты должен поправляться. – Несмотря на то, что кондиционер гудел изо всех сил, в машине, стоявшей в центре залитой гудроном площадки, было убийственно жарко. И после того, как мы перекусили, я предложила проехаться вокруг парка.

– Это будет просто замечательно, – сразу же кивнул Майкл.

Он выглядел абсолютно пассивным и сразу же соглашался со всеми моими предложениями.

Выехав на дорогу, ведущую к парку, я перехватила руль одной рукой, а другой – осторожно обняла его. Он повернулся ко мне и благодарно улыбнулся. Нога его, наконец, перестала дрожать.

– Так странно, – задумчиво сказала я. – Все так ужасно... А я так счастлива, видеть тебя, что не могу ни о чем другом и думать.

Майкл промолчал, но его нога вновь стала подрагивать.

В парке высилось множество огромных дубов. Вообще-то это место больше походило на лес. Только вот там и сям прятались фонтаны, бейсбольные поля, да поблескивало единственное на сорок миль в округе озеро. Я притормозила в тени векового дуба и выключила мотор, оставив кондиционер работающим. Думала, что на этот-то раз он поправит меня – ведь мог полететь аккумулятор, но Майкл и здесь остался безучастным.

Я наклонилась к нему и спросила:

– Можно мне поцеловать тебя?

– Это было бы прекрасно, – откликнулся он.

Я гладила его лицо... Одной рукой он обнял меня. Майкл был таким медлительным и нерешительным... Похоже, все это требовало от него огромных усилий, но, казалось, ему было приятно.

– Твои губы пахнут хрустящей картошкой, – засмеялась я.

– И твои...

А потом мы сидели, прижавшись друг к другу.

– Как ты себя чувствуешь с этой повязкой на глазу. Наверное, непривычно?

– Да, немного. Но с этим ничего нельзя поделать.

– Ах, милый... Это не может быть правдой. Они не могут быть правы... Проклинаю все это...

Его нога опять стала подрагивать. Я попыталась его успокоить... Обняла. Но я знала, что не смогу найти в себе силы сказать главное и единственное, что ему нужно от меня услышать... Что все будет хорошо. И я стала говорить с ним о смерти. Сказала, что не надо бояться. Что все люди, пережившие клиническую смерть, рассказывают о радостном и чистом свете, виденном ими в конце тоннеля. О родственниках, которые ждут нас там... Я думала, он пропустит мою болтовню мимо ушей. Но Майкл весь превратился в слух, жадно впитывая информацию. Впервые я видела в нем неподдельный интерес. И все эти оккультные сентенции сыпались из меня, как из хорошего лектора. И пока я вещала с убежденностью проповедника, вторая половина моего естества корчилась от той мучительной лжи, которую я извергала. Что я в действительности могла знать обо всем этом? Да и кто мог знать? Но мне было просто необходимо убедить его в правильности моих слов. И поэтому я прилагала все силы, чтобы то, что я говорю, звучало как можно более правдоподобно.

Когда я остановилась, чтобы слегка передохнуть и припомнить что-то еще из прочитанного, Майкл посмотрел на меня и тихонько сказал:

– Мне так страшно...

Ближе к вечеру навестить Майкла пришли Фей и Арчи Марксдон.

Они заявились с дюжиной выращенных дома помидоров. Было, похоже, что они и не представляют, что мы с Майклом в разводе. Так что главной темой нашего общения стало выращивание помидоров. Но не проходило и пары минут, чтобы Фей, окинув нас взглядом – Майкл сидел на своем стуле, я же устроилась на скамеечке у его ног – не повторяла: «Такая милая пара...». Затем она кивала головой и возвращалась к беседе о неестественном цвете тепличных помидоров или нелепых ценах на магазинные.

Мы с Майклом особо не участвовали в разговоре. Если правду говорить, то он вообще молчал. Просто сидел в своем кресле и вежливо улыбался. Пару раз за вечер Гордон приносил Майклу таблетку, и тот их беспрекословно принимал. Мое же участие в разговоре ограничилось репликой «спасибо!», когда Арчи стал вспоминать, как ему понравилось у нас на свадьбе. Уходя, Фей все время повторяла: «Прекрасная пара... прекрасная».

После их ухода Гордон спросил – не хочет ли Майкл вздремнуть. Майкл сказал, что это – «прекрасная идея». И отец увел его в спальню.

– Я буду здесь, когда ты проснешься, – крикнула ему вслед я.

Норма принялась за вязание.

– И долго ты собираешься здесь оставаться? – спросила она через пару минут.

– Неделю, – ответила я.

– Неделю? – удивленно переспросила она.

– Фрэнни собирается остаться на неделю, – сообщила она Гордону, как только он показался на лестнице. Затем она обратилась ко мне:

– И где же?

– В мотеле, – успокоила ее я. – Может быть, посоветуете, какой получше?

– Будто мне известно что-нибудь о мотелях? – похоже, Норма удивилась и одновременно обиделась.

– «Покахонтас», – заметил Гордон. – По-моему, там неплохо. – Он включил телевизор и уселся в свое любимое кресло. – По крайней мере, расценки у них вполне разумные.

– Но ведь это же тот самый, где кого-то убили? – удивилась Норма.

– Это было не в мотеле, – с нажимом ответил Гордон.

– Родители передают вам наилучшие пожелания, – обратилась я к Норме, стараясь перевести разговор на другую тему. – Вскоре они приедут навестить вас. Мама очень сожалеет о случившемся. Она говорит, что ничего не может быть хуже, чем потерять ребенка...

Норма, не переставая вязать, лишь пожала плечами.

Гордон заметил:

– Сегодня, похоже, он не так устал. Возможно потому, что не было облучения.

– Когда начали лечение? – спросила я.

– В пятницу был первый сеанс, – ответил он. – Видимо, это очень утомительно.

– А ребята навещают его? Ну, Клиффорд, Вес?

– Вес был у нас вчера утром, – ответила Норма. – Клиффорд, тот заходил однажды... А вот Бенни мы еще не видели.

– А вернулись вы почти неделю назад?

– Наверное, он очень занят, – заметила Норма.

Раздался телефонный звонок, Гордон вышел на кухню, чтобы ответить. Было слышно, как он говорит: «Майкл спит. Вы можете перезвонить попозже». Когда он вернулся в гостиную, было видно, как он возбужден.