Получив столь явное руководство к действию, тот даже немного приободрился. – Пойдёмте, баронет. Работы у нас невпроворот.
Уже от удалявшейся парочки дворян донёсся ломающийся юношеский голос. – Барон, может быть, стоит послать за подмогой в ближайший замок кого-нибудь из ваших вассалов или рыцарей?
– Хорошая мысль, малыш. Так и сделаем…
– Да, барон! – окликнул их Valle. – Чуть не забыл – надо организовать патрули вверх и вниз по течению, оповестить – из реки воду брать нельзя.
Молодой баронет, Зигмунд фон Дравен, которого вытащили из замка, был безутешен. Сверстник обоих молодых магов, он ещё носил на себе какую-то печать детства и, пожалуй, провинциальной безмятежности.
– Как же так? Матушка в полдня сгорела, как свечка…
Вздохнув, Valle положил руку ему на плечо.
– Сочувствую, но горевать некогда. Надо спасать, кого ещё можно.
Эстрелла с сомнением посмотрела на опухшее от слёз лицо Зигмунда, а затем вопросительно глянула на принца Яна.
– Баронет, это приказ! – жёстко и властно бросил тот.
Понурившись, молодой парень встал и пошёл за странной троицей, держась подальше от мерно и деревянно шагающего мертвеца.
В ратуше долго не хотели верить ни увещеваниям, ни угрозам. И лишь голос молодого баронета малость образумил закрывшихся внутри людей.
– Зигмунд, дай нам человека, который хорошо знает окрестности. А к нашему возвращению чтобы город был под полным контролем патрулей. Чтобы каждая улица и перекрёсток были освещены. Из домов никому не выходить, ждать нас. В обеих деревнях, попавших в зону оцепления – тоже.
Приказы и указания сыпались из Valle, заставляя людей выходить из состояния оцепенения и мало-помалу браться за выполнение. Капитан гарнизона лишь под угрозой немедленного повешения за бунт пошёл в казармы за солдатами.
Худощавый перепуганный парнишка, оказавшийся проводником, довольно быстро привёл группу к развалинам старого города. Остановились за кучей битого камня, в которой с трудом угадывались останки угловой башни. Постепенно перевели дух и огляделись.
– Здесь кто-то есть. – оповестил всех принц, проверив впереди заклинанием.
– Странно. – ответил Valle, пристально изучая размытый весенним половодьем берег. – Странно, не настолько сильно размыло-то.
– Ты имеешь в виду, что зараза не могла так просто попасть в реку? – отозвалась Эстрелла, зябко ёжась от ночной сырости.
Valle кивнул. Разумеется, трое молодых дворян и провожатый были с кошачьим глазом, так что опасности заблудиться или свалиться в какую-нибудь расселину не было.
– Ты можешь возвращаться. – бросил он чуть позже парнишке, и тот припустил так, что догнать его вряд ли смог бы и конный. Медленно пройдя вдоль береговой черты, вглядываясь в одно известное ему, Valle вскорости остановился у еле заметных непонятных следов.
– Здесь. Отсюда это пошло.
Ян присел на корточки, долго и придирчиво изучал, осматривал, а затем, распрямившись, бросил. – Гробокопатели.
Эстрелла тихо охнула. Ещё бы – в Империи, да и за её пределами было достаточно мест, где можно было обогатиться, стоит только хорошенько взяться за лопату. Но вместе с тем из-под земли могло вылезти такое, что ближе к ночи и поминать не стоит. Слишком много страшных тайн и находок могло попасться предприимчивому кладоискателю. Потому-то во всех странах, а по слухам – даже у орков, такие дела преследовались по всей строгости.
– Понятно. – кивнул Valle. – Странно, что они сами ещё живы.
С этими словами он потянулся рукой и вытащил из заплечных ножен свой полутораручный меч. Заметно было, как принц нахмурился, кивнул и тоже обнажил дотоле без дела болтавшийся на бедре клинок – правда, поменьше. Эстрелла пожала плечиками и себе достала изящный, но весьма опасный в умелых руках кинжал.
Молодые маги приняли её действия как должное. Не к лицу дворянам пасовать перед опасностью, тем более что оба знали – в роду Кейросов все традиционно умеют обращаться с оружием, и не только с охотничьим. Поэтому посередине, чуть выдвинувшись вперёд, пошёл Valle. По сторонам и чуть сзади его прикрыли Ян с Эстреллой. Молчаливый, естественно, зомби безропотно нёс свою ношу чуть сзади.
– Слышь, Вилен? Парнишка, что харчи принёс, сказывал – солдаты объявились, с жёлтыми значками на пиках. – донёсся от костра ленивый, чуть гнусавый голос.
– Плюнь и забудь, Гугнявый. – ответил невидимый собеседник. – В энти развалины никто не сунется, разве только полоумный. – Или такой, как мы. Чего раньше времени шухер подымаешь?
– И то верно. – хохотнул первый голос. – А всё ж кус мы тут урвали неплохой… Может, пора и делить?
Принц знаком привлёк себе внимание своих спутников, указал девушке быть сзади и, показав рукой вперёд, затем чиркнул себя пальцем по горлу. Простой и понятный жест – пленных не брать.
Кивком ответив, Valle сделал бровью вопросительный жест, а левой рукой изобразил, будто бросает вперёд файрболл. Разумеется, ему как некроманту подобные вещи были недоступны, но принц-то мог запросто выкидывать штучки и похлеще. Чуть подумав, Ян жестом ответил – нет.
Эстрелла тоже, охотничьим жестом, предложила обойти чуть правее, с подветренной стороны. Принц согласился, и троица в сопровождении безропотного мертвеца снова двинулась сквозь непроглядную для прочих глаз тьму.
Выйдя на просторное место – очевидно, раньше здесь была улица – спокойным, но сторожким шагом подошли к самому месту, где расположились чёрные археологи. Разумеется, все трое молодых людей и их сопровождающий мертвяк были укрыты невидимостью и тишиной, но вблизи от костра магией не пользовались. А вдруг тут есть кто с Даром – неровен час, почует.
На засыпанной щебнем площади, под прикрытием полуразрушенной стены, мирно горел костёр. Рядом сидели и лениво переругивались двое лохматых типов. Чуть поодаль, завернувшись в грязное одеяло неопределённой серо-бурой расцветки, богатырски храпел третий. Тут же валялись какие-то свёртки, тюки и инструменты. Оружия на виду видно не было – очевидно, грабители кладбищ осмелели от безнаказанности. Впрочем, было бы по меньшей мере наивно утверждать, что оно не появится в нужный момент.
Valle предостерегающе поднял руку. Что-то туманное, струящееся почудилось ему у основания стены. Приглядевшись своим вторым, истинным зрением, он заметил, как в дрожащем свете костра мелькнула тень. Не мешкая, он прыгнул вперёд, одновременно замахиваясь мечом. С холодным отстранённым спокойствием почувствовал, как лезвие, жадно чавкнув, с хрустом раздробило кости.
Под ноги ему упало, дёргаясь, постепенно проявляющееся тело. Прозрачная накидка его, доселе скрывавшая обладателя от нескромных взоров, разом потеряла свои свойства и стала пропитываться тёмной, почти чёрной кровью. Почти одновременно сбоку раздались частые, умелые удары. Принц по праву считался одним из лучших фехтовальщиков Империи, и сейчас сделал свою часть работы быстро и чисто.
Дотоле спавший под накидкой оказался коренастым мужичком звероватого вида. Проявив завидную реакцию, он с воплем вскочил, мигом сориентировался и тотчас же прыгнул прочь, в спасительную, как ему казалось, темноту. Однако донья Эстрелла верно выбрала позицию, и спустя миг последний из гробокопателей со стоном повалился на камни, зажимая проткнутое кинжалом плечо.
Успокаивающе потрескивал в ночи костёр. Искры взлетали иногда, огненными светляками уносились ввысь, прожив такую короткую, но ослепительно яркую жизнь. Неверное, колышащееся пламя освещало самую странную, наверное, в обетованном картину. Принц, наследник самой могучей в этом мире Империи, ползал по камням на четвереньках, с помощью верёвки и колышков размечая контуры огромной, на половину засыпанной камнями и мусором площади, магической звезды.
Указания ему раздавал сидящий в середине молодой человек в чёрном плаще мага. Время от времени он поглядывал на звёзды и басовито-мурлыкающим голосом вносил поправки. У ног его пластом лежал тот самый неудачник, которому не повезло выжить. Именно не повезло, потому что после быстрой атаки на лагерь горе-археологов чёрный маг жестом показал, что ему нужна жизнь этого несчастного. Для чего – ещё не знал и сам чернокнижник, но его давние друзья – донья Эстрелла и принц Ян – знали, что именно так к их другу и приходят безумные на первый взгляд идеи. Он стоял замерев, и в его взгляде, уставившемся невидяще куда-то в такие глубины души обречённого, что всех пробирала дрожь, плескалась и билась мысль. Очевидно, что-то из соображений некроманта передалось и жертве, потому что тот затрясся мелкой дрожью, не будучи в силах ни заорать, ни вскочить и удрать прочь, будучи под действием связующего заклятья.
