— Виновен. Но благодаря ему я познакомился с очень симпатичным молодым человеком… и спас ему жизнь. Этого мало, для того чтобы дать преступнику шанс?

— Симпатичным? Это ты Кьеза имеешь в виду? Я бы не сказал… Впрочем, дело твоё.

— Кстати, о птичках… Кто бросил в него «осколки»?

— Не скажу.

— Почему? — Я обиделся.

— Ты же любишь сам до всего докапываться, верно? Вот и докапывайся. — Меланхоличное предложение.

— Ага, сначала запрещаешь что-либо делать, а потом… — То ли удивляюсь, то ли негодую. Сам не понимаю. Совсем кузен меня запутал…

— К тебе случившееся отношения не имеет, успокойся! Это… местные придворные дрязги.

— А кто автор заклинания?

— Слушай, ты мне надоел! Столько вопросов сразу… Я что, всеведущий?

— По крайней мере всемогущий, — нагло и беззастенчиво льщу.

— Да уж… Если бы был таким, нашёл бы способ тебя приструнить, — уже почти беззлобно ворчит Ксо.

— Я само послушание!

— Угу. Особенно это было заметно, когда ты ушёл.

Напоминание о прошлом заставило сердце сжаться. На один миг.

— Я не мог оставаться.

— Ты сбежал.

— Мне нужно было подумать.

— Ты просто струсил и решил спрятаться от действительности! И как, получилось?

Я промолчал, но Ксаррону не нужны слова подтверждения или опровержения. Он и так всё знает.

— Получилось? Нет, нет и нет! Поэтому я и прошу тебя: успокойся. Остановись. Остуди чувства. Вспомни, сталь может не выдержать закалки…

— К чему ты это говоришь?

— К тому же самому… Ты не собираешься вернуться к своим любимым графиням? Кажется, сегодня твоего эльфа ждут во дворце…

— Он не мой эльф!

Я шёл по улицам Виллерима, но мои мысли затерялись в таких далях, что если бы кто-то смог оные дали обозреть, то несказанно бы удивился. Мир не так велик, как безгранична пропасть разума…

Почему мне встретился Ксаррон? Да, его помощь неоценима и своевременна, но почему он? Мне стыдно принимать от него что-либо. Да, стыдно! Из-за того что… Ему совершенно наплевать на меня: всё, что делает, он делает, желая угодить Магрит. Это её заботит моя безопасность. Её беспокоят мои ошибки. Её пугают мои поступки. Насколько сильно? Не знаю. Не смею предполагать. Возможно, всего лишь в силу привычки. Возможно, потому что ей жаль потраченного на меня времени, чтобы дать результату своих усилий бесславно и бессмысленно пропасть… Но даже за это я благодарен сестре. Даже за такую малость. Потому что не заслужил и этого…

Ксаррон всегда был влюблён, сколько себя помню. Конечно, по его меркам (и уж, конечно, по меркам Магрит), несколько десятилетий не срок, но… Он не оставляет надежду. Могу понять кузена: моя сестра — само совершенство. Она легко могла бы получить место в Зале Свершений. Если бы хотела. Но почему-то возня с младшим братом привлекала её больше, чем возможность держать в своих руках судьбы мира… И теперь Ксо пытается выслужиться, оберегая меня? Возможно, в этом есть смысл… Но помогать ему я не намерен! Вот ещё! У меня своих дел по горло.

У парадного входа дома Агрио стояла карета с королевским гербом, а в холле меня ждал разъярённый Мэй.

— Где ты пропадаешь?! Нас хочет видеть принц!

— На ночь глядя? — Пока я наносил визиты, день опасно приблизился к вечеру.

— Ты бы ещё задержался! Пошли скорей! — Он потащил меня за рукав.

— Я бы переоделся… и пообедал…

— Нет уж, времени и так мало!

Карета катилась довольно плавно, но отдельные неровности брусчатки заставляли морщиться от боли. Эльф возбуждённо тискал чехол лютни, а лиловые глаза вспыхивали лихорадочным огнём.

— Держи себя в руках, — советую, не в силах больше выносить его ёрзание по сиденью кареты.

— А? — Он вынырнул из облака своих мыслей.

— Дырку протрёшь.

— Где? — Мэй растерянно огляделся по сторонам. — А, ты снова шутишь!

— Не шучу. Ты так волнуешься, словно к невесте едешь…

— Вот ещё! — Он обиженно насупился.

— А что, невестой пока не обзавёлся?

— Твои шутки… — Эльф, видимо, собирался выразиться покрепче, но вовремя спохватился.

— Я слушаю.

— Как ты вообще можешь об этом говорить после того…

— После чего? — Лукаво щурюсь.

— Сам знаешь! — Мэй делает вид, что разглядывает улицу, неспешно проплывающую за окном.

— Не знаю. Расскажи, сделай милость!

— И почему ты такой? — Тихий вздох.

— Какой?

— Насмешник.

— Ой ли? Большей частью я смеюсь над собой. Над другими — только если они успешно на это напрашиваются… Что ж, если я такой плохой, как ты говоришь… Почему ky-inn вернулась к тебе?

Он молчит.

— Не можешь придумать ответ? Жаль. Я же такой бесчувственный шутник, как ты говоришь… Что мне помешало посмеяться над тобой? Была и возможность, и повод имелся, но стрелы насмешек не ранили сердце…

— Что ты сказал? — Лиловые глаза сверкнули. — Повтори!

— Я спросил, почему не…

— Я не об этом! Повтори… те стихи, которые только что произнёс!

— Стихи?

— Да, две строчки, рифмованные!

— Где же там рифма? — искренне удивляюсь. — Оч-ч-чень приблизительные стихи…

— Самые настоящие! Ты их прочёл или услышал? — Вопросы становятся всё утомительнее.

— Какая разница? Пришлось к случаю, я и сказал.

— Ничего ты не понимаешь в искусстве! — заключил Мэй, расстроенно прислоняясь к стенке.

— Помнится, об этом я уже говорил. Сам. Честно. Тоже мне новость… Лучше думай, чем будешь развлекать принца!

— Есть кое-что… Не волнуйся.

— Я и не волнуюсь… Ну так почему же я упустил шанс поиздеваться над тобой, а?

— Дурак ты… И вопросы у тебя…

— Дурацкие. И всё-таки?

— Хочешь, чтобы я воспел твоё благородство? — проворчал эльф.

— Зачем? Просто не хочу, чтобы ты считал меня тем, кем я не являюсь.

— Я и не считаю… А кем ты являешься? — Он снова перешёл в наступление.

— Сам придумай!

— Лень…

— Тогда зачем завёл этот разговор?

— Затем, что ты напомнил… — Мэй смущённо осекается.

— О том, что ты хочешь забыть?

— Я не говорил, что хочу.

— Вот как? Почему? На твоём месте я бы…

— На моём месте ты бы не оказался! — Неожиданный всплеск эмоций.

— Не уверен. Ошибиться может каждый. Я, например, уже столько раз ошибался…

— Ты же не принимал мужчину за женщину! — выпаливает эльф.

— Почему же? Принимал… Только не так близко к сердцу, как ты… Вовремя остановился. И потом, у меня был случай гораздо забавнее: я принял женщину за мужчину. И чуть не наделал непоправимых глупостей в связи с этим прискорбным событием.

— Правда? А что с тобой произошло?

— Я переписал свою судьбу. И её судьбу заодно…

— Как это? — Он ничегошеньки не понял из моих слов, но мгновенно загорелся желанием выяснить, о чём идёт речь.

— А вот так! Может быть, расскажу. Потом. Если будет время и желание.

— У-у-у-у-у-у! — заныл эльф. — Как всегда! Что ты, что Кэл: никогда не хотите рассказать самое интересное!

— Тебе ещё рано слушать такие рассказы.

— И совсем не рано! Как стрелы пускать, так я взрослый, а как…

— Ты уже влюблялся?

— М-м-м? — Он непонимающе смотрит на меня.

— Влюблялся?

Длинные уши начинают краснеть. Всё понятно.

— Ладно, снимаю вопрос как невежливый… Не буду больше тебя отвлекать, готовься к выступлению.

— Я…

— Только не забудь, что обещал подарить мне несколько дней, прежде чем приступишь к выполнению поручения Совета.

— Помню, — буркнул Мэй. — Но я хотел сказать…

— Вот что, малыш. Что бы ты ни думал, в том трактире я не собирался никого обманывать или разыгрывать. Меня попросили о помощи. Я согласился. Да, для этого понадобилось ввести вас в некоторое заблуждение, но старик был до смерти напуган… Я не мог оставить его наедине со страхом. Думаю, ты не обратил бы на меня никакого внимания, если бы Кэл не начал Игру, верно? Прости, что так получилось… Я не мог уступить. Не имел права проиграть. Потому что отвечал не только за свою жизнь, но и за жизнь иль-Руади. Твоё… влечение меня обеспокоило. На самом деле обеспокоило! И я сделал всё что мог, пытаясь погасить этот нелепый огонь… Не получилось сразу? Очень жаль. Но теперь, надеюсь, всё в порядке? Всё стало на свои места?