— Его тело хранит след удара! Он вступил в поединок с Охотницей!
— Я бы назвал это избиением… — Я ухмыляюсь, вспоминая подробности.
— Возможно, и он повинен в её гибели!
— В своей гибели она виновата сама! — отрезал я. — Никто не вынуждал её принимать бой! Никто не мешал ей отступить!
— Почему она должна была отступать? Перед кем? Перед жалкими людьми?
— Что может знать о людях котёнок, только-только расставшийся с молочными зубами? — Я вовсе не хотел его обидеть, но не рассчитал силу слов: парень бледнеет и из человеческого (пока) горла доносится глухой рык. Мои виски начинает сдавливать предчувствие смещения Пластов.
О, да он сейчас «обернётся»!
«Именно так…»
И что мне делать?
«А зачем что-то делать вообще?»
Но…
«Всё будет сделано за тебя — только не промахнись, нанося удар…»
Я не хочу его убивать.
«А вот он — не против того, чтобы убить тебя…»
Вижу. Послушай, а если…
«Вся — внимание…»
Я ведь свободно могу перевести его из одного облика в другой, да?
«При условии, что его агрессия направлена на тебя…»
Ну, агрессии — хоть отбавляй! Так почему бы…
«Интересная мысль…»
Ты… уже поняла, что я хочу проделать?
«Это будет забавно… Есть только одно неудобство…»
Какое же?
«Чтобы контролировать процесс, тебе нужно стать его частью…»
Что ты имеешь в виду?
«Ты будешь чувствовать всё то, что чувствует он…»
И в чём проблема?
«Это… не очень-то приятно…»
Для Низшего оборотня — наверняка. А что касается меня…
«Поверь, тебе тоже будет нехорошо…»
Ничего, переживу. Я не хочу калечить этого парня — просто нужно преподать маленький урок, который научит его в дальнейшем уважительно относиться к старшим.
«Как знаешь…»
Перепалка с Мантией длилась всего несколько мгновений — ровно столько, сколько заняло Обращение шадды. Подушечки сильных лап оторвались от бревенчатого настила моста — длинное тело упруго взмыло вверх и вперёд, направляясь в мою сторону… И на долю секунды замерло в воздухе, чтобы рухнуть мне под ноги комком боли. Когтистые пальцы Мантии вонзились в поле магии, окружающее оборотня, и заиграли отчаянно дикую мелодию, используя потоки Силы вместо струн. Шадд’ар оказался заперт между Пластами: ни на Той стороне, ни на Этой. Очертания тела плавились и текли, снова и снова пытаясь принять хоть какую-нибудь форму, но я не позволял ожившей плоти застыть в одном из двух Обликов. Кстати, это было не слишком нестерпимо: физической боли почти не чувствовалось — так, мелкие брызги. Зато что касается душевного равновесия… Оно забилось в корчах.
Я не хотел мучить парня — сам напросился. Но, видя и почти ощущая его страдания, ваш покорный слуга страдал не меньше. Пусть и от своей собственной боли. Лукавая Мантия снова не сказала главного: в прерванном Обращении страшна именно Незавершённость. Недоделанность. Ты перестал быть кем-то одним, но… Ты не смог стать и кем-то другим. Ты — ничто. Заготовка. Кусок мрамора, которого никак не коснётся резец. Шмат глины, оставленный гончаром «до лучших времён». Недописанное слово в снежной пустыне чистого листа. Ты знаешь, каким ты был задуман, и знаешь, кем ты мог бы стать — но ты мечешься Между… Ты беспомощен. Ты — сломанная кукла в руках ребёнка, который не ведает, что даже у кукол есть сердце…
Я стою, твёрдо и прямо. Шадд’ар корчится у моих ног в судорогах. Я чувствую себя палачом, потому что прекрасно знаю: для оборотня нет кошмара хуже, чем не довести до конца трансформацию. Хотя бы один раз у каждого из них происходит «срыв», и хорошо, если рядом окажется терпеливый и опытный наставник, который поможет покинуть Лабиринт Меж-Реальности… И больше всего подобная неудача врезается в память, если происходит не в раннем детстве, а в юности, когда сознание сформировано полностью, но ещё чрезмерно уязвимо и хрупко. Я видел пару примеров… Кстати, мальчик покончил с собой…
Наверное, я злюсь — чем иначе объяснить этот бесстрастный садизм, ударяющий по мне самому? Да, злюсь. Драная кошка посмела встать у меня на пути именно в тот момент, когда я сильно-сильно захотел кое-что сделать. Опрометчивый шаг. Конечно, нечестно так поступать, он ведь не может ответить мне… И всё же нужно его поучить: я могу позволить себе недооценить противника — просто в силу того, что всё, связанное с магией, не несёт для меня прямой опасности, а вот он… Надо остудить его пыл, пока кто-нибудь более нетерпеливый и менее великодушный, чем я, не помог ему успокоиться. Навсегда…
Тяжелее всего — разделить сознание. Я вынужден контролировать сразу несколько горизонтов: оборотней, занявших круговую оборону по обе стороны моста, сходящего с ума шадд’ара, разрывающегося между двумя своими ипостасями, и… самого себя. Пожалуй, самый главный объект среди перечисленных — ваш покорный слуга. Если я утрачу контроль над собой, буря, бушующая в одном отдельно взятом Межпластовом Кармане, вырвется на свободу, сметая всё на своём пути. И по крайней мере на десяток миль во все стороны любое вместилище магии претерпит изменения. Какие? Могу только догадываться. Даже любопытно…
Мне грустно, и неожиданная грусть ранит сильнее, чем боль, отголоски которой долетают со стороны шадд’ара. Я даже немного ему завидую: загоню Мантию на место, и он снова станет прежним. Каким захочет. А я… Я обречён остаться посередине, между «не было» и «не будет»… Так больно, что я даже начинаю испытывать наслаждение, упиваясь своим уродством… Ещё чуть-чуть, пожалуйста, — я смогу рассыпаться на мелкие кусочки, и тогда, быть может… я перестану чувствовать…
Нет. Зачем я пытаюсь обмануть самого себя? ЭТО не способно меня разрушить. Я привык быть ничем, и незавершённость меня не пугает. Возможно, находиться в Пути всё время — лучше, чем бегать по кругу, из начала в конец и обратно…
Раздражение уходит, просачиваясь между стиснутыми пальцами, и утекает вниз, смешиваясь с журчащими локонами реки. Новая игрушка упала на пол, едва не разбившись, и я потерял к ней интерес? Пожалуй. Но — ломать?.. Не стоит. Потому что это — не моя игрушка…
— Достаточно, ma’daeni. Пощадите его… и себя. — Тихий голос заставляет всколыхнуться Полог, который я мог бы опустить до конца.
Мантия, хитро скалясь, сворачивает Крылья.
Не так быстро!
«Что-то ещё?»
Осторожнее, иначе ты покалечишь сознание парня!
«Что мне за дело до этого невоспитанного ребёнка?»
Когда-то я… сам был таким.
«Не лги… ТАКИМ ты никогда не был…»
Почему же?
«Тебе никто никогда не прикрывал спину…»
Дыхание на миг сорвалось, и я скривился, когда игла сожаления кольнула грудь.
Оставим эту тему.
«Как пожелаешь…»
Помедленнее!
Я попытался мысленно коснуться сознания оборотня. Нежно-нежно, словно губами…
Всё хорошо, малыш… Не бойся, всё прошло… Я больше никогда не заставлю тебя испытывать такую боль… Дыши ровнее и глубже, сейчас всё закончится… Вот так, хорошо…
Пора и мне возвращаться к реальности…
Я встряхиваю головой, поворачиваясь.
Не может быть! Так вот кто ты, добрый друг моего детства! Почему же я не знал? Почему никто не говорил мне? И ты сам — зачем ты хранил в тайне свой титул?
Янтарные глаза всё так же теплы и понимающи. Я тону в них, отчаянно крича: «Почему ты не приходил раньше? Ты был так нужен мне!» И он отвечает:
— Мы всегда рядом друг с другом. Если хотим. Достаточно — вспомнить…
— Вы… Здесь… Зачем?
— Разве та, которую я послал говорить от своего имени, не объяснила цели?
— Да, но… Искать убийцу — не занятие для Главы Семьи.
— Всё зависит от того, кто — убийца и кто — жертва.
— И? — Я заинтересованно вскидываю бровь.
— Я выяснил всё, что хотел. — Он мягко улыбается.
— Каково же будет ваше решение?
— Вас заботят такие мелочи, ma’daeni?
— Это вовсе не мелочи! — Я качаю головой. — Я не отрицаю, что виновен в смерти одной из Охотниц… вы вправе назначить наказание. Какое сочтёте нужным.
