«…Раздалась команда: — Все безоружные в подвал!

Уходить в подвал пришлось чуть ли не ползком, пригнувшись на уровне невысоких подоконников 1-го этажа, под прикрытием стен и простенков, уклоняясь от густого роя жужжащих в вестибюле 20-го подъезда пуль.

Спускаясь вниз, я встретился с генерал-лейтенантом Титовым и спросил об оружии. Под грохот обстрела он назвал мне какую-то мизерную цифру, что фактически означало — оружия нет!

{Фото ИТАР-ТАСС. Москва. 4 октября 1993 года. «Белый дом ». По уставшим от «ратных» трудов танкистам никто не стреляет… }

Примерно через час (после 10.00) стали раздаваться глухие взрывы (потом выяснилось, что это стреляли танки прямой наводкой).

Где-то около 12.00 — 13.00 в подвал, ведя стрельбу из автоматов, ворвались штурмующие (7-мбатальон 119-го пдп ворвался в подвал «Белого дома» с улицы со стороны мэрии через два подземных въезда, служивших для завоза автотранспортом продуктов и т.п. — Авт. ), но им закричали, что здесь все без оружия, и они прекратили стрельбу. Нас вывели из подвала обратно и уложили на пол в вестибюле 20-го подъезда. Через 40 минут нам разрешили лечь на локти и закурить.

Между 13.00 и 14.00 начался интенсивный обстрел 1-го этажа. Мы подумали, что нам пришли на помощь, закричали «Ура!». Нас снова загнали в подвал. Но это, оказывается, сами нападавшие лупили по своим. В подвале нас усадили на ноги друг к другу. Один не смог сесть, и тогда прапорщик ударил его ногой в живот.

Около 14.00 — 14.30 нас повели по простреливаемому подвалу и по двое-трое под дулами автоматов стали выводить на улицу.

Мы зашли с тезкой из Коврова под мост (у меня там оставалась сумка). Около 15.00 нас выгнали из-под моста, и мы с Валерием из Коврова, отойдя по так называемому коридору «Альфы» до церквушки за гостиницей «Мир», наблюдали за расстрелом Верховного Совета до вывода пленных в 16.50».

{Фото ИТАР-ТАСС. Москва. 4 октября 1993 года. «Белый дом». Еще одно прямое попадание по «красно-коричневым». }

{Фото ИТАР-ТАСС. Москва. 4 октября 1993 года. «Белый дом». Защитниками парламента Калининский мост не обстреливался… }

{Фото ИТАР-ТАСС. Москва. 4 октября 1993 года. «Белый дом». Танкист-наемник: «Клянусь достойно выполнять воинский долг, защищать свободу, независимость и конституционный строй России…» (из текста воинской присяги ).}

Первый заместитель начальника штаба вспоминает события, произошедшие после их перехода из бункера в подвал «Белого дома» (время примерно 12.00 — 13.00):

«Я прошел вперед, чтобы осмотреться и уточнить обстановку, когда сзади услышал призыв к 6-й роте. А тут в нише туалет. Цивилизация! Решил, посмотрю что за туалет, а заодно и оправлюсь, а потом узнаю, кто там назвал 6-ю роту. Выхожу через пару минут из ниши, слышу: стрельба, окрики. Вляпались! Нас окружили. Кто? (Аокружили оставшихся воины 119-го Наро-Фоминского парашютно-десантного полка — Авт. ) Солдаты и офицеры злые — то ли пьяные, то ли накачанные наркотиками, ну, не похожи они были на нормальных русских солдат. Каратели и те, наверное, держались вежливее. Молодых парней и девушек хватали и уводили за угол в одну из ниш. Затем оттуда слышались короткие автоматные очереди. Вот схватили мужчину лет за 40 в «камуфляже». Тащат, а он упирается, знает, что это конец. В рукав гвардейцу вцепился замкомандира полка: «Ребята, да это же старик!.. У сына взял, чтобы покрасоваться!» Отцепились. Кто-то шепнул: «Командира не выдал, а ведь мог и откупиться!»

Колонна арестованных защитников российского парламента медленно продвигалась в вестибюль 20-го подъезда, уже захваченного штурмовиками. На лестничной площадке охамевший солдат-грачевец деловито обыскивал пленных, отбирал документы и демонстративно бросал их себе под ноги. Когда один из мужчин попросил его вернуть водительское удостоверение, тот заявил, что оно ему больше не пригодится. Откуда была такая уверенность у рядового солдата? Нас что — уже авансом всех приговорили к смерти? (У здания МО военнослужащие 119-го полка получили четкое напутствие одного генерала: «Перех… их всех там к чертовой матери?» — Авт. )

Солдаты и офицеры открыто мародерствовали. Занимавшийся досмотром карманов солдат у одного мужчины снял прямо с ног понравившиеся ему ботинки. Сразу же примерил их на себя, деловито опробовав, удобно ли на ногах сидит обновка. Не ехать же «дембелю» домой в старых сапогах! А тут и ботинки хорошие дармовые и 100 тысяч иудиных денег в кармане.

В вестибюле 20-го подъезда лежали около 800 человек, выведенных из подвала. Руководил охраной начальник тыла 119-го полка подполковник с прыщиком на лице и с пистолетом в дрожащей руке. Как все они дрожали и трусили! Вскоре к нему подсел еще один начальник тыла, тоже подполковник, но уже начальник тыла Добровольческого полка.

Пленные вели себя мужественно и стойко, особенно женщины. Они начали дружно скандировать «Банду Ельцина — под суд!» Все дружно поддержали их. Угрозы начальника тыла, даже стрельба солдат из автоматов над нашими головами не действовали. Когда снаружи стрельба усилилась, и многие, в том числе и штурмовики, решили, что это на помощь пришли псковичи, наш начальник тыла и предложил их начальнику тыла укрыть людей внизу, пообещав за это сберечь жизни этой штурм-группе. Своя шкура оказалась дороже и пленных снова свели в подвал. Но и там продолжал хамить и свирепствовать один молодой лейтенант-гвардеец. Дай такому власть — всех бы перестрелял!

Все же с путчистами около 14.30 удалось договориться и узники из 20-го подъезда были отпущены на свободу. Нас вбрасывали по одному в дико орущую гайдаровскую толпу «кожаных бультерьеров» (бойцов торговой мафии), «демократов» и «бейтаровцев». Люди шли буквально сквозь строй, подвергаясь унижениям и избиениям, но не склоняя головы. Часть ополченцев и командиров, в том числе и почти весь наш штаб, из бункера погнали к 8-му подъезду. С нами обращались более-менее корректно. Но там была «Альфа».

На улице «демократы» ревели от восторга при каждом орудийном выстреле. А чтобы их еще больше «подзавести» на погромные дела и расправы, снайперы время от времени подстреливали кого-нибудь из них, как зайцев. Били по молодым, в основном в ноги, чтобы живы остались и злее стали. Тут же «случайно» находились добровольные помощники и частные легковые машины с наклеенными на стекла красными крестами. К путчу все было приготовлено» (конец цитаты).

Из результатов расследования действий снайперов ГУО РФ и привлеченных Коржаковым 3 — 4-го октября 1993 года явствует, что их готовил непосредственно он сам, начальник личной охраны Ельцина (в частности, «Столица» № 45, 1994 года). По этим показаниям высокопоставленных работников правоохранительных органов «октябрьским» снайперам был отдан следующий приказ:

— выборочно жертвовать в оцеплении милиционерами или сотрудниками МВД;

— стрелять им только по конечностям — в ноги или в руки. Источник радиостанции «Свобода» в российских спецслужбах утверждает, что приказ Коржакова звучал короче: «Выбивать офицеров!» (Радио «Свобода», 4 октября 1994 года).

Ниже приводится полностью (без каких-либо изъятий или купюр) и практически без комментариев стенограмма документальных видеоматериалов телеоператора, снимавшего 4-го октября с парадной лестницы приход группы «А» и «Вымпел» в «Белый дом» и вывод пленных, а также материалы оперативной съемки «Альфы».

Видеоряд: парадная лестница Дома Советов со стороны набережной забита возбужденной агрессивной толпой. На самом верху лестницы находится общественный парламентер — младший сержант милиции без бронежилета, в камуфлированном ватнике и с планшетом через плечо. У молодого сержанта усы и доброе круглое лицо. Несмотря на обстрел, он спокойно ходит поверху лестницы с портативной радиостанцией и с мегафоном в руках. Стоящая ниже на лестнице толпа почтительно его слушается. Как только слушались его все без исключения военные — офицеры группы «А», «Вымпел» и даже холуи из полка президентской охраны с лысым начальником охраны Ельцина Коржаковым, включая его самого!