Все это заняло минут десять. И вот, благословляя великого туркмен-баши и гостеприимство Востока, Артист уже торопливо пробирался между машинами.
"Только бы успеть", -- думал он, понимая, что времени прошло слишком много.
Оттуда, с той кровли, он отлично видел, где и как стояла родная техничка, под которой залег неизвестный с таинственным пакетом. Но сказалось только что пережитое волнение: минуты две он не мог сориентироваться, чтобы сразу найти ее ночью в темном стаде машин. Семен напряг память, пространственное воображение, немного попетлял и вышел в расположение россиян.
Рядом с "техничкой" стояли и негромко озабоченно разговаривали несколько человек, среди которых он без труда узнал сопредседателя оргкомитета господина Добрынина. Даже приблизиться к ним нечего было и пытаться.
Злотников понял, что опоздал...
У "лендровера" никого не было, но Семен ждал Михаила недолго. Тот появился минут через пять:
-- Не успел?
-- Как видишь.
-- Вижу. Ты куда пропал? Семен объяснил..
-- Н-да, накладка... Первый блин -- комом, -- сказал Михаил. -- Не горюй. Мы выяснили главное. Топливо здесь. Его ищут. Кто-то наверняка знает, где оно. Он нас к нему и приведет.
-- Значит, до следующей стоянки?
-- Как получится. Может, на трассе, может, на стоянке... Поглядим.
-- Ну а ты что делал? -- спросил Семен.
-- Будь спокоен, времени не терял. А разве вы не видели меня? Я ведь тоже шел за ними.
-- То есть как? -- не понял Семен.
-- А вот так! -- И Михаил извлек из-под полы куртки маленькую видеокамеру.
-- Неужели взяла в такой темноте? -- восхитился Семен.
-- Куда она денется... -- Губы Михаила тронула легкая улыбка. -Игрушка не простая, а золотая. Хотя на вид -- заурядная "сонька".
-- Ладно, подполковник, не томите. -- Семен коснулся корпуса видеокамеры. -- Показывайте, как сказал Горби, "кто есть ху". -- И зарычал, точь-в-точь, как Высоцкий в роли Хлопуши: -- "Я хочу ви-и-деть э-этого челове-ека"!
-- Прошу!
Михаил перемотал пленку и включил воспроизведение. Артист приник глазом к трубочке видоискателя-монитора. На маленьком цветном экранчике сначала мелькали какие-то пятна, потом пробежали серые полоски и поплыли немного размытые силуэты, двери автомобилей, обводы измятых крыльев, рекламные надписи на бортах машин... Семен никогда бы не поверил, если б не знал наверняка, что эти кадры сняты ночью, в темноте. В углу бежали цифры тайм-кода.
Но вот на маленьком мониторчике появился некто.
-- Нет, не знаю, -- сказал Артист и пару раз, чтобы узнать этого человека, останавливал и отматывал назад пленку. -- Что-то знакомое, а узнать не могу. Он наверняка изменил внешность. А ну постой-постой! Ха! Да ведь это Шурик Штукин, представитель Российского фонда спорта! Когда-то чемпион Москвы по спортивной ходьбе, потом -- типичный комсомольский вожак... Только что это у него с личиком? Когда мы днем беседовали с ним о проблемах российских моторов, у него не было таких кудрей. Неужто здешний климат так способствует их росту?
Взгляд камеры пробежал по бокам автомобилей, на несколько секунд сбилась резкость, но настройка тут же восстановилась. Теперь изображение сфокусировалось на лице того, кто следовал за Штукиным.
-- Ага! -- оторвался от просмотра Артист и жестом пригласил к видоискателю подполковника, -- рекомендую: первое лицо от России на гонках и мой большой друг -- сопредседатель оргкомитета, он же технический директор нашей команды -- господин Добрынин. Уж ему-то, казалось бы, не пристало в его лета и при его чинах носиться тут, как пацану на палочке, с пистолетом!
-- Его я узнал, -- кивнул Михаил. -- Крути дальше.
Артист продолжил просмотр записи. Снова побежали то четкие, то расплывчатые изображения машин, снова колеса, фары на дугах, надписи "Michlene" и "Castrol" на крыльях... Наконец на экране вновь появился кто-то.
По тесному коридору между автомобилями, пригнувшись, двигался человек. Лица долго не было видно, но вот он поднял голову -- и камера тотчас взяла его крупным планом. Артист смотрел, сбитый с толку, не понимая. Он наверняка уже видел этого человека, видел недавно, совсем близко... Но вот объектив чуть отдалил изображение...
-- и-мое! -- невольно вырвалось у Семена. -- Вот так фенька!
Теперь он узнал его. Это был -- да-да, несомненно! -- водитель того микроавтобуса "мицубиси", который вез их в Москву после незабываемой ночной встречи на даче.
-- Неужто узнал? -- спросил Михаил.
-- Еще бы!
И Семен рассказал о том, где и когда они видели этого человека.
Закончив просмотр. Артист повернулся к Михаилу.
-- Слушай, а где же тот, в шортах? За которым сначала этот водила тянулся?
-- Подожди, -- сказал Михаил, -- значит, был и четвертый? Тогда, выходит, я его упустил.
-- Или просто не успел, -- сказал Артист. -- Его мы заметили раньше всех.
-- Сам понимаешь, -- с досадой помотал головой Михаил, -- не мог я снимать сразу два объекта.
-- Ну а кто стрелял? -- спросил Артист.
-- Не знаю. Возможно, Добрынин, возможно, били по нему...
-- Да, -- сказал Артист, -- маловато...
-- Для первого раза достаточно, -- не согласился с ним Михаил.
...Муха вернулся под утро, продрогший, голодный и злой, как черт.
-- Лохи мы лохи! Упустили! Такой момент был. И чего я там торчал? Технари, всю ночь ковырялись в моторах -- вот и все.
"То-то удача, -- подумал Семен, -- что ниязовские оперы захомутали меня одного. Были б мы двое, да оба с биноклями, -- так просто не отбоярились бы".
Первым делом по возвращении товарища Семен с Михаилом предъявили ему на опознание видеозапись человека, которого узнал Артист.
-- Он, -- подтвердил Олег. -- И думать нечего. Только что он здесь делает? Кто он вообще?
-- Если приставлен к топливу сопровождающим, -- пожал плечами Семен, -тогда понятно. Но чего тогда шастать по ночам за нашими бонзами? Сидел бы на канистрах да глаз не спускал. Так ведь? Если должен кому-то передать материалы -- так куда, кажется проще -- при свете дня, в толпе, в кутерьме, под рев дизелей и фанфары... Дело минутное. Махнулись и разбежались -ищи-свищи! Нет, ребята, тут что-то не сходится. Этот дядя не простой "почтальон". Ларчик с секретом.
-- Одно ясно: его появление -- не случайность. Только, по-моему, для таких приключений он уже малость староват, -- сказал Муха.
-- Сколько ему, как считаешь? -- спросил Артист.
-- Да уж древняк, -- махнул рукой Муха, -- лет сорок пять небось. А может, и вообще полтинник.
-- Однако в хорошей форме, -- заметил Семен. -- Я бы не отказался так выглядеть, отщелкав полвека. Ишь ты! Какой загадочный шоферюга! Да и шоферюга ли? Вот в чем вопрос. Помните, Пастух говорил -- вроде бы он же был и связником, который привел их с Иваном в тот вагон, на "Рижской". Был, а после -- исчез.
-- То, что он обнаружился, для нас крайне важно, -- яростно потер шею Михаил. -- Если он здесь как доверенное лицо тех, кто проводит переправку, ему могли поставить самые разные задачи.
-- Во-первых, -- сказал Муха, -- могли послать в качестве проверяющего наблюдателя.
-- Или как резерв, как запасного игрока для подстраховки, -- продолжил Артист. -- А может быть -- и как ликвидатора тех, кто везет этот коктейль. Чтобы в последний момент, скорее всего сразу после передачи товара покупателю, зарыть концы в землю.
-- Можно допустить, -- добавил Михаил, -- что ему приказано выполнить все три задачи.
-- Хорошо, -- согласился Артист, -- допускаю. -- Но в этом случае он наверняка должен знать, где спрятано топливо и кто его везет. И опять же -какого лешего тогда ему бегать, как крысе, по этому лабиринту? Он же явно следил за Штукиным и Добрыниным. Спрашивается: почему? Зачем?
-- По-моему, мы теряем нить, -- сказал Михаил.
-- Вот черт, -- воскликнул Артист, -- хоть наизнанку вывернись, всего не предугадаешь! Он ведь тоже нас узнает -- а что тогда?
