-- Сегодня днем нам сообщили, -- продолжал Голубков, -- что топливо двигателя, видимо, уже в пути. Его образцы похитили в лаборатории неделю назад.

-- Ну и при чем тут мы? -- не понял Артист.

-- Тут понимаете какая связка... Без этого топлива сам по себе двигатель мало чего стоит. Так что возможному покупателю железо и горючее требуются только одновременно.

-- В одном флаконе, -- кивнул Артист.

-- Вот-вот. Тот, кого мы считаем таким потенциальным покупателем, это, конечно, знает. И отвалит деньги продавцам не раньше, чем сразу получит и то и другое. А для тех, кто намерен толкнуть весь этот комплекс, вопрос времени -- то есть скорейшего получения денег -- играет важную роль...

-- Что ж, я отлично понимаю и тех и других, -- вставил Артист.

-- В общем, так, Семен... -- сказал Голубков. -- Как у тебя с вождением автомобиля в экстремальных условиях? Тебе, Олег, после гонок на выживание задавать такой вопрос было бы просто неприлично.

-- Как с вождением? -- улыбнулся Артист. -- Тягаться с Мухиным и Хохловым я бы не рискнул. Хотя, конечно, кое-какой кураж имеется...

-- Не слушайте вы его, товарищ полковник! -- перебил Муха. -- Отлично он водит! Не гроссмейстер, но на уровне мастера. Спецназ все-таки.

-- Так что от нас требуется? -- спросил Артист.

Глаза у Мухина азартно загорелись.

-- Неужели?..

-- Как вы знаете, -- сказал Голубков, -- завтра семнадцатый день, как идет международное авторалли "Европа--Азия"...

-- Еще бы! -- с нескрываемой завистливой тоской воскликнул Муха. -- Кто ж не знает! Весь мир по телеку смотрит. Супермарафон! Самое сложное ралли из всех, какие были. Таких до конца века уже не будет.

-- Ну да! -- недоверчиво воскликнул Артист.

-- То-то и оно, -- не унимался Муха. -- Трасса -- через восемнадцать стран -- от севера Финляндии до Сингапура. Пустыни, горы, лесные дороги, морские и речные паромы, форсирование сотен водных рубежей.

-- Да-да, -- сказал Голубков. -- Вижу, Олег не отстал от жизни. Трасса тяжелая и крайне опасная. В Финляндии стартовало двести сорок машин, лучшие гонщики со всех континентов. На маршруте осталось не больше сотни.

-- А главное, -- жарко продолжил Мухин, -- на всех этапах вне конкурса на трассу может выйти кто угодно, любой человек. При условии, конечно, что его машину квалифицируют...

-- Переведи, -- сказал Артист.

-- Если тачку пропустят большое жюри и оргкомитет как соответствующую правилам безопасности для гонок такой категории сложности.

-- А гонщиков тоже квалифицируют?

-- В том-то и фокус, что добровольцев -- нет. Люди квалифицируют себя сами. Самим участием. Рискуя своими бабками и шеей. Только, конечно, чайникам там делать не фига. В конце концов, есть много других способов самоубийства. А что касается крутых профи...

-- Так за чем дело стало, Мушка? -- засмеялся Артист. -- Ты у нас не любитель, а крупный ас. Чего ж не пристал к ним? Они ведь проезжали через Москву, хлебом-солью их встречали...

-- А где бы я машину такую нашел? Где бы оборудовал? Ты хоть представляешь, сколько все это стоит? Да еще за право участия тоже надо "зелень" отстегивать.

-- Короче, парни, -- сказал Голубков, -- расклад такой: правитель Рашиджистана, известный вам эмир Рашид-Шах, на время ралли дал разрешение открыть границы своей страны на том участке, где проходит трасса.

-- А что, обычно границы закрыты? -- спросил Муха.

-- Последние семь лет его территория наглухо закрыта для всех. Кроме друзей эмира, близких по духу. Вроде известного африканского полковника... Но теперь Рашид-Шах почему-то решил сделать исключение из правил и пропустить участников.

-- Почему? -- спросил Артист. -- Действительно, странно. Этот дядя тот еще фрукт. Мы его еще в школе проходили.

-- Да уж... Цивилизованный мир разорвал с ним все экономические и культурные связи. В отместку эмир пообещал поднять зеленое знамя над всей планетой и начал необъявленную войну против всех, кого считает своими врагами. Хотя, конечно, на всех углах клянется на Коране в своем миролюбии.

-- Приятная фигурка, -- сказал Артист. -- Ну а Россия тут как?

-- Кое-кто, в том числе и мы с американцами, формально сохраняем с ним дипломатические отношения. Геополитика! Нефть! Уходить нельзя -- надо заявлять о своем присутствии в регионе. Вот и сидят наши парни в посольстве как в осажденной крепости -- человек восемь, что ли. Присутствуют.

-- А как же ралли? -- спросил Олег. -- Что-то изменилось? С чего это он вдруг так подобрел?

-- То, что Рашид-Шах сразу дал согласие на прохождение маршрута через свои пустыни и высокогорные дороги, нам тоже показалось весьма подозрительным. Наверное, при всех проклятиях и угрозах миру ему все-таки ужасно хочется выглядеть красиво. Есть уйма других мотивов и соображений:

политика, деньги, желание усилить свои позиции, просто напомнить о себе жестом доброй воли. Ведь он как бы великодушно входит в положение мирового сообщества....

-- Не понимаю... -- пожал плечами Артист. -- Поясните, пожалуйста.

--Дело в маршруте. Единственный прямой путь -- через короткий участок Северного Рашиджистана. Иначе -- огромный крюк в обход непроходимых горных массивов. И Рашид-Шах это прекрасно понимает.

-- То есть у него как бы ключ от двери в коридор?

-- Именно так. И все-таки нам показалось, что тут должно быть что-то еще... В противном случае за разрешение пропустить гонщиков по его землям он наверняка выторговал бы себе весьма выгодные и политические и денежные условия. Но он почему-то вовсе не выставил никаких условий. Такого с ним не бывало никогда. Это не его стиль, не его характер. И это насторожило не только нас.

-- А кого еще? -- спросил Артист. -- Кому еще охота поковыряться в зубах у старого тигра?

-- Согласно нашим данным, -- усмехнулся полковник, -- под видом участников ралли сейчас на трассе могут находиться люди не менее чем трех западных разведцентров. Кто же откажется от возможности легально наведаться на закрытую территорию -- верно? Они могут там быть как гонщики, механики, врачи, представители клубов или автомобильных фирм, ну и, само собой, как журналисты...

-- А наши? -- спросил Артист. -- От нас-то хоть кто-нибудь участвует в этих гонках?

-- Ну и темный ты, Семен! -- изумился Муха. -- Наших три экипажа, и пока все на трассе. Два "джипа" и "Нива". Плюс технички, подсобные и тэ дэ.

-- Так вот, -- сказал Голубков, -- сопоставив факты, наложив, так сказать, друг на друга контуры событий, мы пришли к заключению, что участие в ралли может быть идеальным каналом доставки топлива для "Зодиака" прямо в руки Рашид-Шаха.

-- Кто, по-вашему, его может везти? -- спросил Артист.

-- А вот этого мы не знаем, -- ответил Голубков. -- Хотя логично думать, что оно у кого-то из членов нашей команды или техперсонала. После схода с трассы двух экипажей сейчас там осталось тринадцать человек. По три человека на машинах и механики на техничке.

-- Какое оно хоть из себя, это горючее?

-- Это два компонента. Две разные жидкости. Одна -- бесцветная и почти без запаха, как вода. Вторая -- тяжелая, черная, как тушь.

-- Небось ядовитые обе, сволочи, -- заметил Артист.

-- В том-то и дело, что нет, -- усмехнулся полковник. -- По отдельности вполне безвредны, хотя для коктейлей вряд ли подходят. Собственно, топливом они становятся только при соединении, а так -- совершенно безопасны.

-- Наша задача? -- спросил Артист.

-- Задача такая: догнать участников на трассе, включиться в гонку под видом вольных стрелков или под любой другой легендой.

-- А дальше?

-- А дальше -- установить, кто везет топливо, где оно, и любой ценой предотвратить передачу технологической документации и образцов обоих компонентов людям Рашид-Шаха. Или... кому-нибудь еще.

-- Ничего себе! -- воскликнул Артист. -- Только и всего?

Все трое замолчали.