День выдался на удивление жаркий. Лето было уже совсем близко, а на Бьяджио по-прежнему была колкая горская одежда. Служанка, у которой он спросил, где Брина, направила его в розарий. Бьяджио видел розарий всего однажды, но запомнил, что там бы очень пригодились его кроутские садовники. Поблагодарив девушку, он прошел через двор замка, миновал полуразрушенную арку и вышел на южную сторону, где жаркое солнце нещадно палило слабые растения Брины. Тут царила тишина, и Бьяджио сразу услышал стук входящей в землю лопаты. Он пошел на звук и вскоре увидел принцессу: стоя на коленях, она энергично вскапывала землю. Вокруг беспорядочно росли полуживые розовые кусты, тянувшиеся к покосившимся опорам. Вид у Брины был разгоряченный и недовольный. Она не замечала Бьяджио, пока его тень не закрыла ей солнце.

- О! - удивленно воскликнула она, оборачиваясь и проводя по лбу грязной рукой. - Здравствуйте.

- Добрый день, - отозвался Бьяджио. - Я вам не помешал?

- Нет. Ну... вообще-то, да. Боюсь, что у меня дел по горло. Я пытаюсь подготовить розы к лету. Вы случайно не умеете обращаться с цветами?

- Не слишком, - признался Бьяджио. Он провел рукой по хилому растению, стараясь не уколоться о шипы. - Думаю, моей помощи вам в любом случае не хватило бы.

- Вы правы. Раньше за розами ухаживал мой отец. Они были его любимицами. Но работы они требуют много. И когда он умер, все как-то заглохло. Я с ними плохо справляюсь.

- Я уверен, что у вас и без них было много забот.

- Их и сейчас много. - Брина посмотрела на Бьяджио с подозрением. - У вас опять молчаливое настроение? Вы становитесь необычайно тихим, когда у вас что-то на уме.

- Правда?

- Перестаньте. Бьяджио тихо засмеялся.

- Вы правы. Я о многом думал. Вот почему мне необходимо с вами поговорить.

Брина положила лопату:

- Мне не нравится, как вы это сказали. Что-то случилось?

Внезапно Бьяджио растерялся, не зная, что ей ответить. Ее глаза были устремлены на него, и в них читалась тревога, которой он никак не ожидал увидеть.

- Я уезжаю, - прямо сказал он. - Завтра утром.

- Уезжаете? Куда?

- Мне пора, Брина. Я слишком надолго здесь задержался и боюсь, что отчасти зря. Но не совсем зря.

- Государь император, это неожиданно. - Брина встала и стряхнула грязь с коленей. - Мой брат знает, что вы уезжаете?

- Нет, но я намерен ему об этом сказать. Мне просто хотелось сначала сказать вам.

- Но почему? Вы же говорили, что останетесь - по крайней мере, до первого дня лета.

- Простите меня, леди Брина, но я ошибался. Я считал, что смогу убедить вашего брата помочь мне. К несчастью, я заблуждался, ваш брат человек упрямый. Но я больше не намерен тратить на него время. Утром я отправляюсь в Железные горы.

- В Железные горы? О нет, милорд, это слишком опасно! Вам нельзя ехать туда одному!

- Я должен, - ответил Бьяджио. - Скоро там появится Ричиус Вэнтран со своей трийской армией. Я должен его там встретить. - В его голосе зазвучали гневные нотки. - Поскольку здесь мне все равно делать нечего, я отправляюсь в путь.

- Во-первых, - заявила Брина, - вы не можете точно знать, что Вэнтран придет в Арамур, и вам уж точно не известно, приведет ли он с собой трийцев. А во-вторых, если вы отправитесь в горы, то можете погибнуть. В Железных горах прячутся борцы за свободу Арамура. Если они вас поймают, то вырвут у вас сердце.

Бьяджио скрестил руки на груди.

- Я могу о себе позаботиться. Не забывайте: я Рошанн и не боюсь какого-то неумытого сброда.

- Да неужели? А надо бы бояться. И как вы попадете в горы? Если не садиться на корабль, то единственный путь в Железные горы лежит через Талистан.

- Мне это известно, - ответил Бьяджио. - Попасть гуда будет непросто, но я изворотлив. И в Высокогорье еще остались Рошанны. Возможно, кто-нибудь из них мне поможет. Как бы то ни было, я доберусь до гор и буду там, когда появится Вэнтран.

Брина бросила на него хмурый взгляд.

- Вы на меня сердитесь, - заключила она. - И не отрицайте, потому что я вижу, когда вы лжете. Но у вас нет оснований, на меня сердиться.

- Я не понимаю, о чем вы говорите, - солгал Бьяджио.

- Отлично понимаете! - возразила Брина. - Вы хотели, чтобы я убедила брата помочь вам, и теперь сердитесь из-за того, что я этого не сделала. Разве не так?

- Возможно.

- Это так! Но вы не умеете слушать других, милорд. Я уже десять раз вам все объясняла. Мой брат не присоединится к вашей войне, потому что он в нее не верит. И я тоже не верю.

- Да неужели? Ну, так быстро поверите, как только талистанские войска хлынут в Высокогорье. Я повторяю еще раз, леди Брина: ваш брат глупец, что не желает меня слушать.

- Он не глупец! - возразила Брина.

- Глупец. И вы не умнее его.

Он гневно повернулся, чтобы уйти. Брина пробормотала проклятие. Бьяджио ощутил резкую боль в спине.

- Черт возьми! - крикнул он и, стремительно обернувшись, пронзил ее взглядом. Брошенный ею камень лежал у его ног. - Как вы посмели ударить меня!

Лицо Брины было полно ярости.

- В следующий раз мне следует ударить вас по голове: может, получится вбить в вас хоть немного здравого смысла!

- Только посмейте поднять еще один камень - и я вас придушу!

- Давайте! - вызывающе бросила Брина. - Ведь вы именно так привыкли обращаться с людьми, Бьяджио? Убивать неугодных?

- Думайте, что говорите!

- Зачем вы сюда явились? - гневно вопросила Брина. - Хотели заставить меня почувствовать себя виноватой в том, что я вам не помогла? Или чтобы сказать, что вы уезжаете?

- Я действительно уезжаю, - ощетинился Бьяджио. - И пришел я только объявить это вам - из вежливости. Которой вы явно не заслуживаете.

- Ну и прекрасно! Уезжайте, - сказала Брина. - Отправляйтесь искать Вэнтрана и его трийцев. Отправляйтесь осуществлять свои больные фантазии.

- Это не фантазии. Трийцы...

- Неужели вы действительно думаете, будто Ричиус Вэнтран станет вам помогать? Неужели вы действительно рассчитываете на помощь трийцев? Боже небесный, если вы действительно так думаете, то вы и, правда, не в своем уме!

Это оскорбление заставило Бьяджио сжаться.

- Не смейте называть меня безумным! - приказал он. - Никогда, слышите?

- Но вы же безумец, неужели вы не понимаете? Как вы можете рассчитывать на успех подобного плана? Ричиус Вэнтран не станет вам помогать. Никаких трийцев не будет, милорд. Они с места не сдвинутся. Брина посмотрела на него с жалостью. - Простите меня, государь император, но вы нездоровы. Таким фантазиям может предаваться только безумец.

- Вы действительно так думаете? Что я безумен? Молодая женщина решительно кивнула.

- Да.

Бьяджио это признание ранило в самое сердце. Он закрыл глаза, испытывая острую ненависть к себе. Внезапно он понял, что улыбки Брины были ложью. Она считала его безумцем - как и весь этот проклятый мир.

- Я глупец! - прошептал он. - Мне казалось, вы заметили во мне перемену. Я считал, что вы мне верите. Я не безумен, леди Брина. Я освободился от снадобья и всех результатов его воздействия. И я имел наивность считать, что вы приложили руку к моему выздоровлению.

- Милорд, мне очень жаль...

- Вы заставили меня даром тратить время. Я думал, будто Редберн боится, а он все это время просто считал меня сумасшедшим!

- Ему действительно страшно! - возразила Брина. - Он не хочет войны с Талистаном. Он хочет мира.

- Но он мне не верит! - насмешливо бросил Бьяджио. - Он считает, что мой план неосуществим.

- Никаких трийцев не будет, милорд, - снова повторила Брина. - Никто не придет вам на помощь.

Бьяджио понял, что ему не заставить ее изменить свое мнение. Как и множество других его подданных, она по-прежнему помнила его таким, каким он был - неумолимым и жестоким графом Кроутским, и никакими доводами ему не убедить ее, что это не так. Внезапно навалилось чувство глубокого одиночества.