Пока я мысленно поздравлял нашу компанию со столь удачным поворотом событий, поезд вдруг начал резко поворачивать, и потерявшее устойчивость создание кибернетики чуть не свалилось с платформы. Это было бы достойной кульминацией борьбы титанов.

Рассвет окрасил горизонт в тошнотворные зеленые тона. Стало лучше видно, и уже можно было разглядеть подробности окрестного пейзажа, такие, например, как высокое, скалистое ущелье, через которое мы как раз ехали по узкому мосту. Отличное место для последнего упокоения парового демона. Идеальный конец, как я уже говорил, для идеальной битвы. Пора было отправляться за Джилл и поздравить ее с успешным выполнением задания.

Единственной помехой для моего сценария оказалась клешня, которой паровой демон все хватал на своем пути и которая, целая и невредимая, опустилась прямо передо мной. Точка в точку!

Было довольно неприятно лицезреть ее обладателя в такой близи. Но гораздо неприятнее было то, что он видел меня. При всей своей слабости и полудохлости он все-таки сумел распознать живого человека в нескольких дюймах от него. И стал медленно поднимать руку с ракетной установкой.

Заметьте, медленно — потому что я оказался намного быстрее. Я сдернул дробовик и выстрелил одновременно из двух стволов, с одной руки, разом надавив на оба крючка. Истинное наслаждение! Выстрел снес клешню прямо по запястью.

Паровой демон рухнул с платформы в ущелье, где с грохотом взорвался, успев, однако выпустить последнюю ракету, которая прошла между рельсами перед самым носом локомотива, ровно на том месте, где мост изгибался для поворота.

Поезд и не подумал замедлить ход на поврежденном участке. Я представил себе карикатурного демона в инженерской фуражке, который отвечает на выстрел дерзкого индейца, нисколько не заботясь о состоянии путей впереди.

Когда мы проехали, я, оглянувшись, разглядел в зеленоватых рассветных сумерках, что внутренний рельс от выстрела в одном месте приподнялся. Хорошо, что внутренний, а не внешний, иначе мы были бы уже в пропасти. И Президенту не пришлось бы выслушивать отчет о еще одной эпопее.

— Джилл! — крикнул я. — Джилл!

Забраться на платформу ничего не стоило, но мне вдруг свело спину. Да так сильно, что на мгновение меня парализовало.

Однако я не мог позволить, чтобы подобная ерунда взяла надо мною верх. Я вертелся, пытаясь размять мускулы, а сам продолжал кричать:

— Джилл, Джилл!

Куда, черт возьми, подевалась девчонка? Я уже начинал беспокоиться.

Добравшись до конца платформы, я заглянул за борт и увидел ее вытаращенные от ужаса глаза.

— Ты в порядке?

Она кивнула, не произнеся ни слова. Может, то были последствия шока? Наклонившись, я протянул ей руку, и она схватилась за нее. Забыв о боли в спине, я вытянул Джилл наверх.

— Ну ты молодцом! — сказал я.

— А ты?

— Конечно!

— О-о!

Казалось, девчушка все еще не совсем верит своим глазам.

Я обнял и приподнял ее. Спина больше не болела, и на какое-то безумное мгновение даже зеленый рассвет показался прекрасным.

Я опустил Джилл на платформу. Теперь на ней находились только мы и мумия.

Внутри меня разлилось приятное тепло, прямо как в горячей ванне. Знакомый внутренний голос произнес наконец-то что-то хорошее: «Долг почти заплачен».

Какой еще долг? Ах, да. Моя глупая выходка, поставившая под удар анклав Солт-Лейк-Сити.

— Подожди меня здесь, — велел я Джилл.

Конечно, я мог отправить ее за остальными членами команды, но, на мой взгляд, она заслужила отдых. Ее каникулы скорее всего продлятся не больше нескольких минут, но я хотел, чтобы она насладилась каждой секундой, прежде чем я снова прикажу ей встретиться лицом к лицу со смертью. Я помахал друзьям, забравшись по лесенке и указывая путь на дребезжащую платформу.

Арлин с Альбертом выглядели такими же измученными, как Джилл, и устали они не меньше моего.

Наклонившись, Арлин стала разматывать бинты на голове еще одной сохранившейся в этом мире человеческой особи — в мире, где люди стали редкостью.

Прикрываясь от безумного ветра, который обдувал нас со всех сторон, мы сгрудились вокруг белого кокона и в нетерпении уставились на него. Вскоре нашему взору предстало лицо чернокожего мужчины лет тридцати пяти. Пока мы переворачивали его с боку на бок, я прикинул его вес — где-то около шестидесяти четырех килограмм. Неплохо для роста в метр семьдесят.

— Что они с ним сделали? — ахнула Джилл.

Хороший вопрос, хотя я скорее угадал его, чем услышал в грохоте поезда и завывании ветра. Словно подушечка для булавок, все тело незнакомца с головы до ног было утыкано компьютерными и электронными разъемами. Он был без сознания. И неудивительно — приди он в себя, его бы терзала страшная боль.

Арлин приподняла веко его правого глаза, и мы увидели затуманенное глазное яблоко, настолько белесо-мутное, что невозможно было разглядеть зрачок. Даже перевидав кучу монстров, демонов и других обитателей ада, я не мог спокойно смотреть на этого беспомощного человека.

Благодарение Господу, от него не несло подпорченным лимоном. Значит, не зомби.

Я до сих пор не делился с Альбертом и Джилл нашими с Арлин подозрениями — а именно тем, что пришельцы постоянно экспериментируют, пытаясь создать более совершенное подобие человека. И чем больше у них опыта, тем ближе они к цели. Мы не имели ни малейшего представления, как делаются зомби. Иногда мне казалось, что они и впрямь реанимированные трупы. А иногда я склонялся к мысли, что их переделывают из живых людей. Но, как бы там ни было, лимонный запах оставался непременным побочным продуктом при изготовлении зомби из человеческого тела.

Когда враг научится создавать абсолютные копии людей из посторонних материалов, не станет ни лимонного запаха, ни другой ерунды, которая выдает их.

Арлин пробовала и так и сяк разбудить незнакомца, даже била его по щекам, все напрасно. В конце концов она подняла на меня глаза и пожала плечами.

Джилл робко дотронулась до одного из разъемов. Вид у нее был сосредоточенно-задумчивый, даже несмотря на хлещущие по лицу рыжие космы.

Она еще раз дотронулась до разъема и нахмурилась. Потом посмотрела на меня, зашевелила руками, словно печатая на клавиатуре, подняла брови. Что? Я с готовностью кивнул — наконец-то дошло до дурака. Она хотела войти в мозг этого типа.

А почему бы и нет, черт возьми?

Мы сгрудились вокруг несчастного, стараясь закрыть Джилл от ветра. Склонившись к ней, я даже смог разобрать несколько слов: «Нужен… тот разъем… выяснить… хочет сражаться… не обещает… может, ошибка…» Я расслышал не все, но суть уловил. Вопрос состоял в том, что таилось в голове человека, удостоенного охраны паука и целого отряда демонов? Технология пришельцев, с которой мы столкнулись на Фобосе и Деймосе, была немного другой, с упором на биологию, что ли. Они использовали в основном киборгов, этакую комбинацию достижений биологии и механики — вроде паука. Может, молодчик был своего рода звеном между людьми и пришельцами?

Или наоборот?

Впрочем, кем бы он ни был, мы не могли ничего выяснить в этой аэродинамической трубе. Каким-то образом нужно снять парня с проклятущего поезда. Отчего-то я сомневался, что выйдет нажать на кнопку и сказать: «Остановите на следующей, кондуктор».

Я надеялся, что кибермумия не окажется последней сволочью и присоединится к нам, когда мы ее распакуем.

— Кончай загорать! — что было сил гаркнул я. — Война продолжается!

Арлин хмуро покосилась на меня, в очередной раз напомнив, что мерзкая обязанность отдавать команды по-прежнему лежит на мне.

Негр казался сильно побитым и измочаленным, но никаких серьезных повреждений у него не было, за исключением разве что тех, что были связаны с попыткой превратить его в прибор. Как же снять его с поезда?

Если ждать до Л.-А., то не исключено, что придется столкнуться с некоторыми трудностями, убеждая целый контингент, скажем, паровых демонов помочь нам с нашим грузом. Отсутствие на платформе паука тоже, думаю, потребует определенных разъяснений. У нас не хватало огневой мощи, чтобы сделать наши доводы полностью убедительными.