Яниш потом все ждал, когда Адольф появится у сторожки или окликнет патруль. Напрасно. Только через два года какие-то мужчина и женщина передали на Грифике привет вахмистрам от Адольфа и письмо. Он писал, что живет вполне прилично...

Павелка решил также отпустить на рождество нескольких вахмистров домой при условии, что их товарищи отдежурят за них. Цыган, Стромек, Олива,. Хлоупек, Мачек и Манек договорились, что на рождество будут нести наряды по двадцать четыре часа, а на Новый год возьмут отгул. Домой они решили не ехать: из-за нескольких дней не стоило проделывать такой длинный путь. Вечера они проводили у знакомых в Лесове, на рождество их всех приглашали в семьи. Дочери Благоутов уже съехались, домой, и у них всегда было весело. Обе младшие становились на редкость красивыми девушками. Киндлова даже сердилась на Благоутов: дескать, вахмистры ходят только туда, а не к ним...

Сидели они как-то у Благоутов. Настроение было превосходное: за окном морозный вечер, а они лакомились вкусными вещами, приготовленными тетей к рождеству. И вдруг пришел дежурный.

- Цыган, Стромек и Хлоупек, немедленно к Павелке!

- Что случилось? - заворчали они. - Нет ни минуты покоя.

Особенно был недоволен Цыган. Ему нравилась одна из младших сестер, стройная блондинка, которой только что исполнилось семнадцать лет. Она хорошо училась, и он помогал ей вечерами в рисовании и черчении: эти предметы у него всегда шли хорошо. Ему казалось, что и девушка уделяет ему больше внимания, чем остальным. На танцах он никогда не забывал пригласить ее, даже если там была Ярка Байерова.

Прапорщик сидел в канцелярии над каким-то списком. Рядом лежала открытая книга записи телефонограмм.

- Пан Хлоупек, - обратился он к Славе, - возьми те с собой Яниша и Стромека и немедленно отправляйтесь к лесной сторожке. Около полуночи туда придет человек из министерства. Окажите ему помощь, какую нужно. В чем там дело, я еще не знаю. Приказ пришел сверху. Возьмите с собой оружие... и будьте осторожны.

- Слушаюсь! - ответили они в один голос. Ребята догадывались, в чем там дело, и поспешили подготовиться к выполнению этого специального задания. Через четверть часа они были уже на пути к Грифику. Наверняка речь шла о Дяде. Вахмистры так называли сотрудника КНБ, который жил в Тахове под видом хозяина слесарной мастерской, имел автомашину, отлично говорил по-немецки и часто с их ведома на несколько дней переходил на ту сторону границы. Автомобиль или мотоцикл он оставлял недалеко от границы в ельнике и пешком приходил на Грифик. Он выполнял особые задания в западной зоне Германии. В таких случаях просветработник приносил закрытый конверт и передавал его Хлоупеку. В конверте содержалось задание. Знали об этом лишь несколько человек на заставе. Операции были окружены строгой тайной. Ребята обеспечивали Дяде безопасность перехода границы и возвращение.

Дядя был невысоким, почти совсем лысым, загорелым человеком лет сорока пяти. Почти всегда он носил кожаные брюки гольф, высокие кожаные сапоги, спортивную куртку и фуражку. У него был пистолет. Ездил он или в черном "мерседесе", или на мотоцикле. Он приходил всегда в темноте - ночью или на рассвете. Выпив чаю, обсушив одежду и обувь, он продолжал свой путь - за рубеж или в Тахов.

Однажды осенью ночью (в дозоре тогда были Стромек и Хлоупек) за Дядей по ту сторону границы гнался точно такой же автомобиль, в каком ехал он сам. Дядя промчался полевой дорогой через государственную границу, поставил машину между деревьев, сплюнул и потянулся за сигаретой. Черный "мерседес" по другую сторону границы тут же развернулся и уехал... Тогда, на Грифике, Дядя ничего не объяснял ребятам. Он угощал их заграничными сигаретами и позволял днем ездить на своем мотоцикле, который иногда стоял в лесу целую неделю. Ночью мотоцикл должен был обязательно стоять в укромном месте. Хлоупек часто пользовался мотоциклом и ездил на нем в Тахов, где у него в дополнение к лесовской генеральше была одна знакомая молодая дамочка, жена мясника. От нее он привозил отличную колбасу. Хлоупек первый познакомил вахмистров с Дядей. Они предполагали, что Слава кое-что знает, но не приставали к нему с расспросами: наверняка он обязан был молчать.

В тот вечер около одиннадцати часов они уже сидели в лесной сторожке и ждали Дядю. Тот пришел за несколько минут до полуночи. Увидев при слабом свете знакомые лица, вздохнул с облегчением и тут же начал объяснять, в чем должна заключаться их помощь: прикрывать его переход и отнести багаж на самую границу. Цыгану и Стромеку предстояло отправиться к пограничному столбу № 24, а Дядя вместе с Хлоупеком придут к ним ровно в час ночи.

Все было спокойно, только светилось самое верхнее окно мельницы на баварской стороне. В час ночи пришли Дядя и Хлоупек.

- Ну, как дела?

- Все спокойно, только вон там горит свет, - указал Цыган на окно.

Дядя махнул рукой.

- Пойдемте со мной, - распорядился он. В ста метрах от границы стоял "мерседес".

Дядя объяснил:

- Я должен доставить на границу плиту для мельника. Он работает на нас, но вы об этом никому ни слова. Поставлю ее сзади, у ворот сада. Это все. Вот ключи от машины, но вы ее не трогайте, дорога плохая. Вернусь я дня через два. Ждать меня не надо, я справлюсь сам.

Через десять минут плита была на месте.

- Ну, пока, ребята, - сказал Дядя и потрогал задний карман. Убедившись, что оружие на месте, он у опушки густого леса перешел на немецкую территорию.

- Ну и смельчак! - прошептал Хлоупек.

Они подошли к старому железобетонному доту, закурили и отправились назад, на Грифик. Видел их только месяц, гулявший по небу... Участок у пограничного столба № 24 был не безопасен для перехода через границу; сотрудники немецкой полиции уделяли Грифику и мельнице исключительное внимание. Свет из окна мельницы, как маяк, всегда был виден издалека.

- В три часа мы будем уже в постели, - радовался Стромек, когда они приближались к деревне.

- Об операции ни звука! - напомнил Хлоупек. - Павелке утром я расскажу сам, и то не все. Странно, что с таким делом обратились к нему.

Они вышли из леса и направились к зданию таможни. Стромек шел первым и по обыкновению еле волочил ноги. Вдруг он встал как вкопанный, так что Цыган налетел на него.

- Что случилось? - прошептал Слава.

- Свет. Там, у домика, слева. Будто кто-то чиркнул спичкой.

С минуту они стояли, не двигаясь. У дверей домика и в самом деле засветился огонек.

- Пошли! - принял решение Хлоупек. - Вы вдвоем пойдете низом и обойдете домик со стороны ресторанчика. Я пройду здесь, сверху. Встретимся у старого компоста. И будьте осторожны!

Ребята исчезли в темноте. Хлоупек перебрался по снегу через большую канаву и попал при этом в глубокий сугроб, затем через не огороженный забором сад приблизился к домику. Яниш и Стромек, пройдя мимо ресторанчика, оказались возле угла дома. У компоста пограничники встретились.

- Они внутри, - прошептал Хлоупек. - Подождем.

- Там у дверей должны быть следы, - заметил Цыган.

В доме вновь загорелся свет. Потом тихонько, чуть слышно скрипнула дверь, и наружу вышли двое мужчин. Оба курили, в темноте двигались лишь огоньки сигарет. Они шли тяжелым шагом и вскоре исчезли за кустами у шоссе.

- Буду ждать на опушке леса, - решил Хлоупек. - Если пойдут к границе, я их остановлю. Вы заходите с другой стороны.

И он пустился бегом. Цыган со Стромеком перебежали шоссе и, скрываясь за кустами, пошли к лесу. Хлоупек тяжело дышал: он спешил оказаться на опушке раньше, чем незнакомцы. Его друзья уже опередили их и теперь наблюдали из-за кустов, как те двое шли к лесу. На морозе слышался скрип их шагов. Вскоре патруль взял неизвестных в классическую "вилку". Те шли беспечно, до Цыгана донесся их негромкий смех.

Вот они уже метрах в пятидесяти от Хлоупека, скрытого низким ельником. Хлоупек нарушил тишину:

- Стой! Руки вверх! - и лязгнул затвором автомата. Мужчины будто окаменели, а потом первый из них нерешительно поднял руки над головой, второй же бросился в кусты и скрылся из поля зрения Хлоупека. Вахмистр поднял автомат и дал длинную предупредительную очередь.