[294] - Подробнее см.: Morgan В. W. Strategy and Enterprise Value in the Relationship Economy. P. 273.
[295] - См.: Thurow L. Creating Wealth. P. 173.
Рождение креативной корпорации
Яркий пример эффективности инвестиций, направляемых не на развитие и совершенствование производственных фондов, а на изменение природы и качеств современного работника, дает анализ структуры, организации и стратегии современной корпорации. Во второй главе мы обратили внимание на то, что лучшие образцы современной корпорации представляют собой социальную общность, в которой деятельность человека выходит за рамки традиционно понимаемой эксплуатации и где возникают новые формы общественных связей между индивидами. Здесь мы рассмотрим эти вопросы более детально.
Известно, что производственная корпорация исторически возникла как форма, адекватно воплощающая черты индустриального типа хозяйства; как отмечает Дж.К. Гэлбрейт, "вплоть до нахождения более точной формулировки вполне возможно обозначить ту область экономики, которая олицетворяется крупными корпорациями... [в качестве] Индустриальной Системы" [296]. На протяжении последнего столетия корпорации постепенно превращались из инструмента капиталистического принуждения в ассоциации, преследующие не только чисто экономические, но и социальные цели. Это стало особенно заметно с середины 60-х годов, когда быстро распространялись новые технологии, предполагавшие децентрализацию, демассификацию, фрагментацию производства[297] и требовавшие работников, одним из важнейших качеств которых
[296] - Galbraith J.K. The New Industrial State, 2nd ed. L" 1991. P. 29.
[297] - См.: Toffler A. The Third Wave. Knowledge, Wealth, and Violence at the Edge of the 21st Century. N.Y" 1990. P. 57-59, 255-261, 336-342; TofflerA. Powershift. N.Y" 1991. P. 179-183, 220-221, 331-343, а также: Beck U. Risk Society: Towards a New Modernity. L., 1992. P. 142-149, 191-192; Block F. Postindustrial Possibilities: A Critique of Economic Discourse. Berkeley, 1990. P. 47; Hall R.ff. Sociology of Work: Perspectives, Analyses, and Issues. Thousand Oaks-L., 1994. P. 18; Lash S., Urry J. Economies of Signs and Space. P. 18-28; Norman A.L. Informational Society. An Economic Theory of Discovery, Invention, and Innovation. Boston-Dordrecht, 1993. P. 97, и др.
является выраженное стремление к автономности[298]. Эти перемены ознаменовали переход к системе гибкой специализации, способной быстро отвечать на изменяющиеся потребности рынка и включающей в себя такие элементы, как гибкая занятость[299], гибкость объемов производства[300], состава машинного оборудования[301], технологических процессов и организационных форм[302]. Оценивая подобные явления в их совокупности, Д.Белл говорил о них как о революции участия, разворачивающейся первоначально на уровне фабрики, но способной "распространиться на организации всех типов" [303]; результатом же, согласно Л.Туроу, становится "обретение персоналом гораздо большей свободы в области принятия решений, чем это имело место в традиционной иерархической промышленной компании" [304].
Однако ни в 70-е, ни в 80-е годы западная корпорация не обрела качественно нового облика. Для того, чтобы производственная компания превратилась из той "адаптивной" корпорации, какой ее описывал О.Тоффлер, в компанию "креативную", о которой сегодня уже можно вести речь, должны были, с одной стороны, завершиться процессы, сделавшие большую часть ее персонала работниками, занятыми интеллектуальной деятельностью (knowledge-workers), с другой -- сформироваться и укорениться в обществе в целом и внутри компаний в частности новые ценностные ориентиры социального взаимодействия. Первому фактору, безусловно, принадлежит ведущая роль. Сегодня становится очевидным, что в развитых странах крупные компании индустриального типа уже не контролируют общественное производство в той степени, как прежде. Несмотря на то, что и поныне среди 100 существующих в мире крупнейших экономических систем 51 представлена международными корпорациями и только 49 -суверенными государствами[305], 500 ведущих амери
[298] - См.: Crook S., Pakulski /., Waters M. Postmodemisation: Change in Advanced Society. L.-Newbury Park, 1993. P. 177; Giddens A. The Constitution of Society. Outline of the Theory of Structuration. Cambridge, 1997. P. 205-206; Harvey D. The Condition of Post-Modernity. An Inquiry into the Origins of Cultural Change. Cambridge (US)-Oxford (UK), 1995. P. 158; Lash S. Sociology of Postmodernism. L.-N.Y., 1990. P. 28, и др.
[299] - См.: Boyer R. (Ed.) The Search for Labour Market Flexibility. Oxford, 1986.
[300] - См.: Piore M., Sabel Ch. The Second Industrial Divide. N.Y., 1984.
[301] - См.: Kaplinsky R. Automation. L.-N.Y., 1984.
[302] - См.: Scott A. Metropolis. From the Division of Labour to Urban Form. Berkeley-L.A" 1988.
[303] - Bell D. The Cultural Contradictions of Capitalism. N.Y., 1996. P. 204.
[304] - Thurow L.C. The Future of Capitalism. L., 1996. P. 279.
[305] - См.: Morion С. Beyond World Class. Houndmills-L., 1998. P. 208.
канских компаний, обеспечивавших в начале 70-х годов около 20 процентов валового национального продукта США, сегодня производят не более одной десятой такового, а экспорт из США в 1996 году наполовину состоял из продукции компаний, в которых было занято 19 и менее работников, и только на 7 процентов -- из продукции предприятий, применяющих труд более 500 человек[306]; от 80 до 90 процентов прироста объема американского экспорта в 90-е годы также приходится на мелкие фирмы[307]. Именно они становятся в современных условиях главным фактором поддержания безработицы на рекордно низком за послевоенные годы уровне: в 1992-1996 годах компании с персоналом, не превышающим 500 работников, обеспечили американской экономике нетто-прирост более чем 11,8 млн. рабочих мест, в то время как более крупные корпорации в совокупности сократили их численность на 645 тыс. человек[308]. Характерно, что подобные трансформации порождены не столько деструкцией крупных корпораций, сколько исключительно быстрым развитием компаний, основанных на использовании новейших технологических достижений и становящихся "высокоприбыльными не только в силу своей способности придавать необходимую форму знаниям, но и по причине готовности их клиентов платить по самой высокой ставке за услуги, отвечающие их нуждам" [309]. Новые фирмы действуют главным образом в весьма узких секторах рынка, не только максимально отвечая нуждам клиентов, но и формируя их качественно новые потребности.
Экспансия информационноемкого сектора в экономике постиндустриальных стран привела в 90-е годы к беспрецедентным успехам высокотехнологичных фирм, поставивших в центр своей стратегии освоение мельчайших секторов рынка в противоположность промышленным гигантам, ориентированным на массовое производство. В США, где венчурный капитал развит в гораздо большей степени, нежели в Европе, успехи интеллектуально насыщенных компаний проявились с начала истекающего десятилетия, когда фондовый индекс NASDAQ стал уверенно опережать остальные биржевые индексы, а 15 из 20 самых богатых людей Соединенных Штатов в 1995 году представляли компании,
[306] - Смi.: Naisbitt J. From Nation States to Networks // Gibson R. (Ed.) Rethinking the Future. L" 1997. P. 214, 215.
[307] - См.: Drucker P. Toward the New Organization // Hesselbein F., Goldsmith M., Beckhard R. (Eds.) The Organization of the Future. San Francisco, 1997. P. 1.
[308] - См.: Alsop R.J. (Ed.) The Wall Street Journal Almanac 1999. P. 185.
[309] - Gibbons M., Limoges C., Nowotny H., Schwartunan S., Scott P., Trow M. The New Production of Knowledge. The Dynamics of Science and Research in Contemporary Societies. L.-Thousand Oaks, 1997. P. 62.
возникшие в течение последних одного-двух десятков лет, -"Майкрософт", "Метромедиа", "Интел", "Оракл", "Виаком", "Нью Уорлд Коммюникейшнз" и другие[310]. Л.Туроу отмечает, что 8 из 25 крупнейших по состоянию на 1998 год американских компаний не существовали или не входили в top-500 до 1960 года; 3 из 10 крупнейших корпораций мира также были основаны менее 30 лет назад[311]. Как следствие, заметно изменилась структура фондового рынка, что свидетельствует о глобальных сдвигах в американской экономике. Среди 11 укрупненных отраслей хозяйства, представленных компаниями, которые входят в индекс Standard Poor 500, тремя основными секторами в 1960 году были энергетика, сырьевая промышенность и производство потребительских товаров длительного пользования. Относящиеся к ним фирмы обеспечивали 17,8, 16,5 и 10,8 процента суммарной стоимости индекса. Последние два места занимали финансовые компании (2,0 процента) и фирмы, действующие в области медицины и фармацевтики (2,6 процента). В 1996 году их позиции в этом списке поменялись: финансовые услуги и медицина заняли первое и четвертое места (14,6 и 10,7 процента), тогда как энергетический комплекс спустился на 8-ю строчку (8,9 процента), сырьевые отрасли -- на 9-ю (6,9 процента), а компании, представляющие массовое производство товаров народного потребления, заняли предпоследнюю позицию (2,7 процента) [312].
