Осенью 1077 г. по возвращении из Киева король начал преследовать дезертиров, а заодно под угрозой смерти приказал неверным женам кормить грудью щенков, а незаконнорожденных младенцев — убивать. Это вызвало повсеместное осуждение.
Группа бояр и ксендзов организовала заговор против короля, во главе которого встал краковский епископ Станислав. На личности этого епископа стоит остановиться подробнее.
Станислав родился 26 июля 1036 г., его родителями были Велислав и Маргарита (Богна), происходившие из боярского рода Туржинов, живших недалеко от Бохни, в деревнях Раба и Щепанов. Первоначальное образование Станислав получил в аббатстве Тынец вблизи Кракова, затем учился за границей в знаменитой в то время кафедральной школе Льежа в Бельгии, а также в Париже. Священный сан Станислав принял в 1060 г. По возвращении в Краков он был назначен каноником Краковского кафедрального собора. После смерти епископа Ламберта 34-летний Станислав был избран на его епископскую кафедру. В 1072 г. его назначение было одобрено сначала королем Болеславом Смелым, а затем папой Александром П.
Станислав публично потребовал у Болеслава отменить его указы, а получив отказ, торжественно предал короля анафеме. Поскольку королевская власть в Польше была утверждена римским престолом, Станислав объявил, что вместе с отлучением от Церкви Болеслав автоматически лишается королевской власти. Епископ прекрасно понимал, что анафемой он начинает гражданскую войну с королем, и, оставив свою резиденцию в Вавеле, отправился вместе со своими сторонниками в местечко Скалку.
Болеслав Смелый действовал решительно. Его дружина захватила Скалку, а Станислав укрылся в храме Святого Михаила. Король с дружинниками ворвался в храм и ударил несколько раз мечом по голове епископа, после чего приказал своим воинам разрубить его тело на куски.
Позже противники Болеслава Смелого стали распускать слухи о чудесах, происшедших после казни Станислава. Якобы разрубленные члены епископа чудесно соединились вновь, и тело святого мученика стерегли прилетевшие внезапно орлы.
Забегая вперед, скажу, что в 1083 г. останки Станислава были торжественно перенесены из Скалки в кафедральную церковь Вавеля. Тогда же ксендзы попытались канонизировать Станислава. Однако из-за польских усобиц дело затянулось более чем на полтора века.
В 1253 г., 17 сентября, в базилике Святого Франциска в Ассизи папа Иннокентий IV торжественно причислил епископа Станислава клику святых и вручил архиереям польской Церкви канонизационную буллу. В память этого события в этой базилике позже была устроена часовня в честь святого мученика.
Краков встретил возвращавшихся из Италии посланников торжественной процессией — 8 мая 1254 г. в городе прошли невиданные торжества в честь святого Станислава, в которых участвовали многие епископы и польские удельные князья.
Любопытно, что в 1963 г. профессор Ян Ольбрыхт и доктор Мариан Кусяк провели экспертизу частиц мощей из реликвария святого Станислава, находящегося в кафедральном соборе в Вавеле, и пришли к выводу, что епископ погиб примерно в возрасте 40 лет. На черепе осталось семь следов от ударов мечом. Самая глубокая рана имеет 45 мм в длину и около 6 мм в глубину. Удары были нанесены сзади. Таким образом, предание было частично подтверждено.
С XIII в. Станислав является самым главным польским святым. И это не случайно. Обратим внимание на принципиальные различия в менталитете Руси и Польши уже в конце XI в. Тогда и на Руси появились первые святые Борис и Глеб. Но это были «святые мученики» — защитники государства, то есть княжеской власти. А святой Станислав был «милостию Божией мятежник». Важно и то, что на Руси священниками обычно становились простолюдины, очень редко — дети обедневших дворян, но никогда — княжичи. В Польше же уже тогда епископами становились исключительно отпрыски знатных боярских родов. И были они не столько священниками, сколько крупными феодалами, мало зависящими от королевской власти.
И совсем не случайно святой Станислав был особо почитаем папой Иоанном Павлом II, который в течение 15 лет был краковским архиепископом — «преемником святого Станислава». Во время его краковского архиепископства ежегодно в день 8 мая торжественная процессия доставляла мощи святого из кафедрального собора на Скалку. Кардинала Кароля Войтылу часто видели погруженным в молитву перед мощами святого Станислава в Вавеле. Свое первое паломничество в Польшу папа совершил в 1979 г., в 900-летнюю годовщину смерти святого Станислава, и посвятил преславному мученичеству святого проповеди на площади Победы в Варшаве и Ченстохове, на конференции епископата Польши. Особую проповедь о святом Станиславе папа произнес в кафедральном соборе Краковской епархии при завершении поместного Синода и в прощальной проповеди на Блонях Краковских.
Но вернемся в Польшу XI в. Казнь епископа сплотила оппозицию, и король Болеслав был вынужден бежать из страны. Он нашел приют в Венгрии, где старался убедить короля Владислава помочь ему вернуть трон. Последние годы жизни короля покрыты тайной. Согласно преданию, Болеслав Смелый скончался в 1081 г. кающимся монахом в бенедиктинском аббатстве в Осяке (Хорватия).
Вместо Болеслава Смелого бояре и ксендзы возвели на престол его слабовольного брата Владислава (Володислава) I Германа (1043–1102).
Как писал С. М. Соловьев, «Владислав вверился во всем палатину Сецеху, который корыстолюбием и насильственными поступками возбудил всеобщее негодование. Недовольные встали под предводительством побочного сына Владиславова, Збигнева. В эту усобицу вмешались чехи, а с другой стороны, Владислав должен был вести упорную борьбу с поморскими славянами. Легко понять, что при таких обстоятельствах Польша не только не могла обнаружить своего влияния на дела Руси, но даже не могла с успехом бороться против Василька Ростиславича, который с половцами пустошил ее области».[15]
Замечу, что Василько Ростиславович (1062–1124) был с 1085 г. удельным князем Теребовльским.
В 1138 г. (по другим сведениям — в 1139 г.) умер польский король Болеслав ІІІ Кривоустный (р. 1086; г. пр. 1102–1138). После его смерти Польша окончательно вступила в период феодальной раздробленности. Юридическое оформление феодальная раздробленность получила в Статусе Болеслава Кривоустного, изданном в 1138 г. Согласно этому Статусу, Польское государство было разделено между сыновьями Болеслава ІІІ: старший сын, Владислав II (1105–1159), получил Силезию; Мешко (1126–1202) — большую часть Великой Польши с Познанью и часть Куявии; Болеслав Кудрявый (1121–1173) — Мазовию; Генрих — Сандомирскую и Люблинскую земли. Статусом устанавливался принцип сеньората. Старший в роду получал верховную власть с титулом великого князя. Столицей его был Краков. Помимо собственного удела он получал еще великокняжеский, в состав которого входили Краковская, Серадзьская и Ленчицкая земли, часть Куявии с городом Крушвицей и часть Великой Польши с Калишем и Гнезно.
Старший Болеславович, Владислав II, слыл человеком кротким и миролюбивым. Полной противоположностью ему была его жена Агнесса — дочь австрийского герцога Леопольда. Ей казались дикими родовые отношения между князьями; она не могла смириться с тем, что ее супруг только старший среди братьев. Агнесса язвительно называла мужа «полукнязем» и «полумужчиной» за то, что он терпел рядом с собой столько равноправных князей. И Владислав, не выдержав насмешек жены, поддался ее увещеваниям и начал требовать дань с уделов братьев, забирать их города и даже намеревался изгнать их из Польши. Но вельможные паны встали на защиту младших братьев, и Владислав в 1142 г. был вынужден бежать в Германию. Краковский престол перешел к следующему по старшинству брату — Болеславу IV Кудрявому.
Русские князья вновь вмешались в польские усобицы. Тем более что великий князь Киевский Всеволод Ольгович (р. до 1094–1146) был в родстве с Владиславом II — дочь Всеволода Звенислава была замужем за старшим сыном Владислава Болеславом. В 1142 г. Всеволод послал своего сына Святослава, двоюродного брата Изяслава Давыдовича и Владимира Галицкого на помощь Владиславу II против его младших братьев. Но русские полки не спасли Владислава. Русский летописец повествует, что княжеские дружины больше занимались опустошением и разграблением Польши, чем усмирением младших братьев Болеславичей, «побравши в плен больше мирных, чем ратных людей».
