Я начала отчаянно вырываться, у меня началась самая настоящая истерика. Я рычала, визжала и царапалась, пока мне пару раз не дали по лицу. Злые слезы потекли по моим горящим от удара щекам.

— А теперь твоя очередь, моя птичка, — Шейна полностью насладившись моей истерикой, теперь чуть ли не мурлыкала.

Меня как мешок с зерном буквально потащили вперед. Сил на что-либо уже не осталось, и голова безвольно опустилась. Все пропало. Я потеряла всех: Нии, Ива, а теперь и Эльдара. Всех, кто доверял мне. Ну почему я не родилась обычным человеком, с заурядной судьбой, росла бы в деревенском домике и выращивала овощи. Потом вышла бы замуж за работящего мужика и дальше копала грядки. Я вспомнила мать Эльдара, Миллу. У нее была такая судьба, но ее мятежная волевая душа отвергла такую жизнь. Да, она многое отдала за свое счастье, которое растворилось в горе, но я чувствовала, что будь у нее второй шанс, она поступила бы так же. Потому что ради мгновений счастье стоит мучиться и страдать века.

Толпа поредела, а улицы стали чище. Город преобразился: ухоженные клумбы, аккуратно подстриженная трава на газонах, изящные маленькие фонтанчики, мелодичное журчание воды. Мы приблизились к небольшому домику с песочного цвета черепицей. Дом был одноэтажным с высокой округлой крышей, отчего походил на гриб. Пройдя мимо зеленой клумбы, пестревшей мелкими цветами, мы поднялись на крыльцо. Справа от двери висела тонкая позолоченная цепочка, за которую Шейна ухватилась и резко дернула. Через пару минут послышались шаги, и высокий худощавый мужчина открыл дверь. Вид у него был весьма надменный.

— Госпожа Шейна. Ты всегда желанная гостья в этом скромном доме, проходи, — он посторонился, чтобы пропустить нас.

— Да снизойдет на тебя рассвет, господин, — я удивленно посмотрела на капитаншу. С этим мужчиной она говорила гораздо вежливее и с ноткой почтения. Матросы остались за дверью, а нас провели в маленькую комнату, стены которой были обиты синим шелком. Все в этой комнате говорило, что хозяева не испытывают недостатка в средствах. Стульев здесь не было, только лишь мягкий диван напротив низенького резного столика и множество пухлых подушек, разбросанных по всей комнате — видимо они служили креслами.

Мужчина опустился на одну из этих подушек и хлопнул в ладоши. В тот же миг вошел слуга, который нес странный стеклянный сосуд, расписанный замысловатыми узорами, с длинной трубкой. Он аккуратно поставил его на столик и с поклоном подал трубку хозяину. Тот поднес ее к губам и с наслаждением затянулся. Выпустив густое облако вязкого дыма, он сказал.

— У меня лучший табак во всех Рассветных землях, даже принц его ценит. Присоединишься, госпожа?

— Нет, благодарю. Я спешу вернуться на корабль. Я навестила тебя не из прихоти, мой господин.

— Да, я вижу, ты не с пустыми руками, — он снова лениво затянулся дымом и посмотрел на меня.

В воздухе поплыл сладкий запах клубники с тонкой ноткой корицы. У меня слегка закружилась голова.

— Ты же знаешь, что я выбираю рабов для двора, а не для простых пусть даже зажиточных людей. Аристократы самые привередливые покупатели и требуют всегда самого изысканного и необычного. Ты уверена, что у тебя есть, что мне предложить?

— Она не для аристократов, — спокойно ответила Шейна, казалось, ее совсем не смущает насмешливый тон собеседника. Мужчина удивленно поднял брови.

— А для кого же тогда?

— Для принца.

Как раз в это время работорговец затягивался очередной порцией сладкого дыма. Услышав ответ Шейны, он закашлялся.

— Госпожа, твои шутки неуместны. Его Высочество отвергает самых экзотических и прекрасных красавиц со всей Иллюзории, а ты хочешь предложить ему это? — он с призрением посмотрел на меня.

Знаете, такие презрительные высказывания по отношению к моей персоне уже начали меня раздражать и злить. У меня тоже было женское тщеславие, которое в последнее время совсем не тешилось.

— Да ни один аристократ, даже с самым непритязательным вкусом и даром ее не возьмет, а ты предлагаешь ее принцу?!

— Она будет Лисой, — ответила Шейна, и работорговец сразу успокоился.

А я настороженно посмотрела не капитаншу. Что все это значит, какой лисой?

Мужчина пристальнее посмотрел на меня и задумчиво потер подбородок.

— Для Лисы она сгодится. Маленькая, худая, шустрая. Я думаю, и ловкости ей не занимать. Но ты же знаешь, госпожа, принц сам отбирает Лис.

Шейна подошла ко мне вплотную и подняла мои запястья с золотыми браслетами.

— Я надеюсь, ты узнаешь знак Его Высочества.

Сквозь плотный туман дыма мужчина внимательно разглядывал узоры и кошку, вцепившуюся мне в запястье. Потом удивленно выдохнул.

— А ты не так проста, как кажешься, госпожа Шейна.

— Принц очень хочет получить эту девушку, иначе не одевал бы на нее свои королевские браслеты, — многозначительно сказала капитанша.

— Но тогда почему просто не доставить ее во дворец со всей пышностью, как заморскую жемчужину?

— Ты же знаешь, господин, как пинц не любит когда "все просто", он попросил меня развлечь его, подав долгожданное блюдо изысканно и оригинально. И я уверена, что он оценит твое участие в этом деле и щедро отблагодарит.

Я хотела с возмущением возразить этому наглому вранью. Сказать, что Шейна лишь ищет выгоды, и принц не догадывается, что она задумала. Но голову словно набили опилками, и она стала легкой-легкой. Не удавалось собраться с мыслями и правильно построить фразу. Чертов дым!

— И сколько мне будет стоить эта честь — преподнести принцу его подарок?

— Ты же понимаешь, господин, что это не просто очередная рабыня. И что я могла бы сама заняться этим делом без посредников.

— И что тебе помешало, светлая госпожа? — они как два хищника кружили друг напротив друга, ожидая, кто первый ошибется, чтобы тут же вцепиться ему в глотку.

— У меня есть срочные дела в порту, я не могу отправиться в столицу.

— Сколько ты хочешь за девушку?

— Двадцать тысяч дархем, — ответила Шейна. Услышав такую баснословную сумму, я мысленно удивилась наглости капитанши.

Но работорговец даже бровью не повел.

— Самая прелестная из наложниц стоит дешевле, а ты предлагаешь мне такую сумму за Лису?

— Ты же понимаешь, господин, что это особый и уникальный случай. Это ничтожная сумма по сравнению с тобой, которой одарит тебя принц.

— Пятнадцать тысяч дархем.

— Восемнадцать.

— Семнадцать и больше я тебе ничего не могу предложить, госпожа.

— По рукам.

Шейна подтолкнула меня в спину и шепнула:

— Ну что, лисичка, удачи, надеюсь, ты быстро бегаешь, — от ее непонятных слов меня пробрала дрожь.

Работорговец снова хлопнул в ладоши и приказал вошедшему слуге.

— Уведи девушку к остальным.

Слуга молча поклонился и сделал мне знак идти за ним. Мне хотелось поскорее покинуть утопающую в дыму комнату, поэтому я не медлила.

Отсюда не сбежать — все окна были украшены замысловатого плетения решеткой. У каждого выхода стояли молчаливые охранники с бугрившимися на руках мускулами. Пройдя очередной коридор, мы вышли во внутренний дворик. Здесь было прелестно — изящные фонтаны и миниатюрные арки утопали в цветах. По саду были разбросаны мраморные фигурки девушек, державших в руках настоящие клетки самых причудливых форм. В них сидели удивительной красоты маленькие птички, наполнявшие сад сладким пением. Клетки в клетке, подумала я, увидев обитательниц этого райского уголка. Пять красавиц, которые могли удовлетворить даже самые требовательные вкусы, возлежали на пухлых подушках, разбросанных около фонтана. Они были очень похожи на тех разноцветных птиц в клетках. Разраженные в шелковые одежды самых ярких оттенков, они лениво переговаривались между собой. Но стоило им только увидеть меня, как от их пассивности не осталось и следа. Слуга незаметно оставил меня и бесшумно закрыл дверь. Но я все же услышала звук поворачивающегося в замке ключа.

Между тем, трое из пяти девушек встали и летящей походкой приблизились ко мне. Все трое были хрупкими миниатюрными блондинками.