Вскоре я услышала тихое журчание воды. Деревья расступились, и я вышла на небольшую полянку.
Вот и верь после этого людям… Больше смахивает на какое-то болото. Я бы тут даже руки побрезгала помыть. Берег зарос камышом и какой-то чахлой травкой. Где-то с упоением квакала лягушка. Я разочаровано вздохнула, но все-таки решила обойти заводь. Раздвигая руками камыш, я двинулась вперед. И удивленно замерла. Вода была кристально чистой. Я могла рассмотреть даже маленьких рыбок, шутро снующих на дне. У самой воды была россыпь больших камней, которые образовывали что-то вроде полумостика и шли почти к середине заводи. Я решила забраться на них. Прыгая с камня на камень и пытаясь удержать и без того довольно шаткое равновесие, я добралась почти до середины «болотца». Удобно усевшись, я опустила голову к воде. Первое, что я увидела было, конечно же, мое отражение. Я недовольно скривилась. Посмотреть там действительно было не на что. Мою внешность можно описать двумя словом. Серая мышь. Хотя наверно не стоит так оскорблять этого маленького и симпотичного зверька. Мышиного цвета волосы, короткие и прямые, как солома. Тонкие губы, слишком острые скулы. Даже глаза меня жестого предали. Блеклые и невыразительные, светло голубые, словно их заволокло мутной дымкой. Наверное, их я ненавидела больше всего. Вообщем, как я уже говорила, серая мышка. Мне надо было родиться с хвостиком для полного сходства.
От нечего делать, я начала гонять золотистых рыбок, пока они обиженно не спрятались между камнями. Солнце стало неприятно припекать мне затылок. Искушение окунуться в прохладную водичку было почти непреодалимо. Утопленницей мне стать не грозит, моя ванна и то глубже. Главное — не подцепить тут какую-нибудь заразу, а то не нравится мне эта лягушка ярко желтого цвета…
И тут мой взгляд на что-то натолкнулся. Под водой солнце высветило какой-то предмет. Внимательно приглядевшись, я поняла, что это книга! Книга на дне водоема? Может кто-то из крестьян уронил, а лезть за ней поленился? Хотя зачем крестьянину книга, разве что по нужде сходи…хм, впрочем не важно. Не знаю почему, но книжка безраздельно завладела моим вниманием. Руки так и тянулись к ней. А почему бы и нет? Глубина здесь не больше двух метров. Нырну, достану книгу и заодно освежусь.
Приняв решение, я быстро скинула с себя ненужную одежду. Оттолкнувшись ногами от камня и задержав дыхание, я нырнула.
Вода приятно охладила горящую кожу. Я открыла глаза и, увидев впереди мутное светлое пятно, поплыла к нему. Странно, я давно уже должна была коснуться дна, а я все плыла и плыла. Какая же здесь глубина? Все глубже и глубже, а дно было все так же далеко. Я испугалась и решила вернуться. Подняв голову вверх, я почувствовала, как мое сердце пропустило несколько ударов. Я не видела ничего. Наверху не было солнечного света, а вокруг было темно. Как будто я нырнула в бездонный колодец. Легкие начало жечь от недостатка кислорода. Я приказала своему телу плыть вверх, но оно меня не слушалось. Меня тянуло вниз. К мутному пятну на дне. Эта книга притягивала меня, тащила на дно. Боль в легких стала почти невыносимой — еще чуть-чуть и они разорвутся. Я поняла, что скоро умру. Как только вздохну, и мои легкие заполняться водой.
И я вздохнула.
Потом еще раз и еще. Я не задыхалась. Я дышала. Вода стала моим воздухом. Может, я уже захлебнулась и явно не в этом мире? Нет, если в голову пришла такая чушь, значит жива.
И тут моя рука коснулась чего-то твердого и холодного. Я испуганно дернулась, но вдруг поняла, что это дно! Я смогла нащупать эту чертову книгу и вцепилась в нее мертвой хваткой. Оттолкнувшись от дна ногами, я приготовилась к долгому заплыву на поверхность… и вынырнула.
Ничего не понимая и тяжело дыша, я посмотрела под ноги. Вода доходила мне до середины груди. Но как? У меня что, были галлюцинации на нервной почве? Я подняла взгляд и увидела желтую лягушку, нагло меня рассматривающую.
— Ква? — издевательски спросила меня желтая нахалка. Я ответила ей свирепым выражением лица и парочкой грязных ругательств, подслушанных как-то на кухне.
Лягушка обиженно квакнула и с видом оскорбленного достоинства нырнула под камень. Да, я явно не понравилась местной живности.
Еле перебирая ногами от усталости, я выползла на берег. Тело болело так, как будто я совершила заплыв на длинную дистанцию. Хотя, может, так оно и было? Упав на траву, я ждала, пока мое сердце перестанет так бешено биться. Надо мной медленно проплывали облака. Ветер вплетал шелест камыша в свою тихую песню. Все дышало спокойствием и какой-то природной гармонией. Я на миг почувствовала себя частью этого мира, как — будто в первый раз по-настоящему вздохнула, словно до этого не дышала вовсе, а жила за чертой мира, в его искаженном отражении.
Но так же быстро, как и появилось, это ощущение исчезло. И пришло чувство неполноценности, как — будто у меня забрали часть меня самой.
Раздраженно тряхнув головой, я села, облокотивший о ствол дерева, перед этим кое-как натянув на себя ранее снятую одежду.
Только сейчас я вспомнила про книгу, все еще зажатую в руке. Это была странная книга. В черном кожаном переплете, с дымчато-серебристым камнем по-середине. На черной коже были словно выжжены незнакомые мне буквы: "Shaar'in er hamsunna litar'eini". От книги веяло стариной и тайной. Сгорая от любопытства, я ее раскрыла.
И разочаровано вздохнула. Страницы были пусты. Пожелтевшая от времени бумага не была исписана ни одной строчкой. И из-за этого я чуть не утонула? От злости я резко перевернула страницу и вскрикнула, больно порезав палец об острый край листа. На страницу упала капля моей крови, и я чертыхнулась. Ну вот, испортила старинную вещь.
Но как только капля крови упала на бумагу, та вдруг впитала ее, как сухая земля воду. И тут же на странице начали проявляться изящные буквы, превращаясь в слова. Они были темно- красного цвета, цвета моей крови. Это был древний язык, которого я не могла знать, но который я понимала. Не знаю как, но мне было понятно каждое слово.
И граница была нарушена.
Заступили за черту дети ночи, вознося молитвы темным Богиням, покровительницам отверженных светом.
И чаша мира была опрокинута.
Разрушили священные узы дети света, прося о помощи своих Богинь, покровительниц тех, за кем еще не пришла тьма.
И пролилась на божественный алтарь свежая, горячая кровь. Она наполнила чашу.
И испили из нее двое Великих. Два Повелителя. Два врага.
Тот, кто был избран светом и отмечен огненной стихией. Воин света.
И тот, кто был избран ночью. Наследный принц темной стихии. Демон ночи.
Два принца.
Две неразрывно связанные души. Две проклятые души.
Их проклинали одни, на них молились другие.
Война забирала жизни по обе стороны границы. Богиня Смерти собирала свою кровавую жатву.
И страдания переполнили души тех, кто шел на смерть ради своих Повелителей. Их молитвы слились в один стон. Стон отчаяния, который донесся до обители четырех Богинь.
Покровительницы четырех стихий решили помочь смертным и закончить кровавую войну. Но, ни одна из них не в праве была решать, кто из принцев займет трон. И выбрали они ту, которая решит судьбу двух сторон.
Богини решили создать чистую душу, лишь на одну половину затронутою тьмой, а на другую, светом. Две противоположности находились в равновесии, чего не существовало на земле. В кажом человеке были весы равновесия, на чашах которых лежал осколок света и пыль тьмы. Одна из чашь должна перевесить другую, этим выбрав путь, по которому пойдет человек. Но эта душа должна была стать особенной…
Отдала Нарун, Богиня огня каплю своей крови, сказав:
— И пусть в крови ее течет огонь.
Упала с ресниц Маун, Богини воды прозрачная капля:
— И пусть ее дыхание будет водой.
Выдернула стальное перо из своего крыла Риан, Богиня ветра:
— И пусть за ее спиной расправит крылья ветер.
Вынула из своих волос нераспустившуюся фиалку Арсун, Богиня земли:
