Девушка оторвала глаза от расстилающегося внизу пейзажа и взглянула на источник шума.

У шторы, отделяющей кабину самолета от пассажирского салона, стоял коренастый мужчина средних лет в пятнистом маскировочном костюме. Всклокоченные курчавые волосы выбивались из-под черного берета. Пышные бакенбарды переходили в небольшую бородку и усы. Выпуклые, навыкате глаза горели мрачным безумием. В руках новоявленный Че Гевара держал автомат УЗИ израильского производства.

«Этого еще не хватало!» – подумала Бетси и тяжко вздохнула.

Да, она знала, что в Колумбии ей придется столкнуться с террористами, но не так же сразу. Не прямо же в воздухе!

Легонько толкнула локтем в бок Хоакина. Парень скосил на нее глаза и сделал едва заметный знак ресницами, дескать, ситуацию понял.

– Проклятые гринго, слушайте меня внимательно! – продолжал бесноваться захватчик. – Я представитель Объединенных Сил Самозащиты – единственной по-настоящему революционной силы нашей многострадальной Родины!

Понятненько.

Объединенные Силы Самозащиты. Ультраправая боевая организация, противостоящая сразу всем: и правительству, и так называемым «партизанам». По данным правозащитных организаций, семьдесят пять процентов политических убийств, происходящих в Колумбии, лежит на совести боевиков из ОСС.

Значит, дело серьезное. И подходить к решению проблемы тоже следует на полном серьезе.

Но почему он именует всех пассажиров «проклятыми гринго»?

Как заметила при посадке Элизабет, в их авиалайнере собралась достаточно пестрая компания. Добрую её половину составляли мексиканцы и прочие латиносы, было несколько китайцев или японцев, парочка индийцев в национальных костюмах. Собственно «гринго» или людей европейской внешности в салоне наберется не больше десятка.

Видимо, это обстоятельство не смущало Лупоглазого, потому что он продолжал упорно обращаться к пассажирам не иначе как к «гринго», сопровождая презрительную кличку всевозможными уничижительными эпитетами.

– Итак, паршивые гринго, сейчас мы меняем курс и садимся на нашей э-э-э базе. Там, значится, каждый из вас э-э-э пройдет проверку на лояльность к революционному движению… Чтэ? Не понял?! Кому-то что-то не нравится?! Молчать!! Значится, ублюдочные гринго, продолжаю э-э-э. Большую часть из вас наше командование отпустит на все четыре стороны. Мы э-э-э не воюем с честными людьми. Но некоторым э-э-э придется, значится, раскошелиться. Если, конечно, они захотят выбрать свободу, а не смерть!

Довольный своей «революционной» шуткой, террорист заржал, оскалив щербатый рот.

– Чтэ? Всем все понятно? Тогда сидите, и не рыпайтесь! Кто, значится, хоть немного шевельнется, станет покойником.

Он выразительно поводил дулом автомата перед лицами перепуганных пассажиров.

У Бетси почему-то не исчезало ощущение некоторой искусственности, картинности данной ситуации. Что-то было в ней от малобюджетного голливудского боевика. Вот сейчас в салон ворвется непобедимый спецназовец в исполнении Стивена Сигала или Майкла Дудикоффа и лихо расправится с террористом-одиночкой.

Да, вот это действительно странно. Обычно захватчики самолетов не действуют в одиночку. Как правило, их должно быть минимум трое. Один находится в кабине, а двое контролируют ситуацию в салоне.

Она снова хмыкнула. На этот раз достаточно громко. Так, что услышал Лупоглазый.

– Чтэ? Кто это там лыбится? Ну-ка, милашка, двигай, значится, сюда. Хочешь поиграть? Сейчас папа тебе кое-что покажет.

Мисс МакДугал не сдвинулась с места, и это вывело террориста из себя.

– Я не понял! Значится, у тебя плохо э-э-э со слухом? Потаскушка-гринго! Встать! Кому э-э-э сказал!

Он с лязгом передернул затвор автомата и направил его на девушку.

– Иди сюда! И не дергайся! А то получишь третий глаз во лбу!

Кто-то из пассажиров переднего ряда угодливо захихикал, но тут же присмирел под грозным взглядом захватчика.

Элизабет медленно поднялась из своего кресла. Хоакин тоже встал, чтобы дать ей возможность выйти. Шагнул в проход и… исчез.

У вояки от удивления отвисла челюсть, а глаза еще больше вылезли из орбит.

– Это э-э-э чтэ за фортели? Куда он, значится, делся?

– Отвечай! – рявкнул он на мисс МакДугал, выкинув вперед правую руку.

Автоматный ствол уперся девушке прямо в грудь. Неприятный холодок подступил к горлу.

– Где он? Где этот грязный мексикашка?

«Откуда он знает, что Хоакин мексиканец?» – мелькнула и сразу испуганно исчезла мысль.

– Не хочешь говорить? – зловеще обнажил гнилые зубы Лупоглазый. – Ладно! Выбирай сама, что тебе больше по вкусу: третий глаз или третий сосок?

Ствол УЗИ поочередно коснулся лба и груди Элизабет.

«Надоело!»

– Ты меня утомил! – сказала она вслух, заметив, как за спиной террориста образовалась неясная тень. – Сначала научись автомат держать!

С этими словами Бетси изо всех сил двинула Лупоглазого ногой в пах.

Мужик дико взвыл. Автомат в его руках дернулся, а затем куда-то пропал. Сильный удар обрушился прямо на черный берет. Террорист закатил глаза, его рот расплылся в блаженной улыбке. Постояв несколько секунд по стойке смирно, Лупоглазый с грохотом растянулся на полу. На спину ему тут же сел Хоакин и принялся скручивать террористу руки его же собственным ремнем.

Пассажиры в салоне сразу же повскакивали со своих мест, дружно загалдели. Появившаяся как чертик из табакерки стюардесса принялась их успокаивать, говоря, что все уже позади, все уже просто замечательно, а их лайнер с минуты на минуту прибудет в Боготу. Так что просьба ко всем занять свои места и покрепче пристегнуть ремни.

На помощь Хоакину поспешили двое крепких парней, представившихся агентами службы безопасности авиакомпании.

– Где вы раньше-то были? – поинтересовался парень, уступая им свою добычу.

– Извините, сеньор, мы действовали согласно инструкции, – виновато развел руками один из секьюрити. – Главное – безопасность пассажиров. Ведь могли быть жертвы. Он был настроен достаточно серьезно.

Безопасник ткнул террориста в бок носком туфли. Мужик приоткрыл левый глаз и уставился на обидчика.

– Ну-ну!

Секьюрити весь как-то сразу оплыл и съежился, его глазки виновато забегали.

Террорист открыл и второй глаз. Теперь его полный ненависти взгляд был устремлен на стоявших рука об руку Бетси и Хоакина. Он с трудом приподнялся и сел на полу.

– Вы покойники! – процедил сквозь зубы и сплюнул. – Оба! Вам э-э-э ясно? Тебя, мексикашка, значится, сразу в расход пущу! А ты, сиськастая, сначала помучаешься! Сама станешь умолять, чтоб тебя пристрелили.

Хоакин отвесил ему звонкую затрещину. У Лупоглазого аж голова дернулась. Он грязно выругался, а к мексиканцу подскочили безопасники и попросили быть повежливее с арестованным. Ведь тот как никак связан и не может ответить. Его нужно передать представителям закона, что и будет незамедлительно сделано по прибытии в аэропорт. Полиция уже предупреждена по рации.

Юноша пожал плечами и уселся на свое место.

– Странно они себя с ним ведут, – прошептала ему на ухо Элизабет. – Видел, как дернулся тот парень, когда бандит на него цыкнул? Его чуть по полу не размазало…

В аэропорту «Эльдорадо» самолет встречала шумная толпа, сплошь состоявшая из журналистов и полиции.

Террориста сопроводили к черному автомобилю, подкатившему прямо к трапу. Руки бандита освободили от пут и заковали в наручники.

Уже забравшись в машину, Лупоглазый обернулся к спускавшимся по трапу пассажирам и, найдя среди них своих обидчиков, погрозил им указательными пальцами сразу двух рук. Одним это сделать ему было затруднительно.

– Ждите! – пообещал. – Я приду!

Полицейский с лязгом захлопнул дверцу, едва не прищемив арестанту нос.

Кортеж из машин с мигалками, в центре которого находился автомобиль с заключенным, с воем умчался прочь.

Настал черед журналистов.

И тут Элизабет отметила еще одну очень странную особенность.