— Я вижу, он хорошо подготовился, — одобрительно сказал Медведев, — и, судя по всему, не зря.
Алеша отложил в сторону последний разрисованный углем лист бумаги и встал.
Приказав своим людям устраиваться во дворе, Картымазов и Филипп направились в дом вслед за Алешей и Медведевым.
Алеша сделал на листе еще какой-то последний штрих и, облегченно вздохнув, вышел из своего напряженного состояния. Он поднял глаза на трех друзей, которые с нетерпением ожидали, устало улыбнулся и поклонился низко.
— Здравствуйте. Кажется, все удалось, — не громко сказал он. — Я боялся чего-нибудь забыть, пока не нарисую.
— Алеша, — спросил Медведев, — может, тебе надо отдохнуть? Ты не голоден?
— Нет. Я только спать хочу. Но сперва дело. Сегодня примерно в полночь пятнадцать человек на трех больших лодках поплывут вверх по Угре, чтобы, напасть на нас. Места, где они высадятся, не знаю. Знаю, что сам Кожух не поедет.
— Обожди! — сказал Медведев и подошел к окну. — Гаврилко! Позови Николая, а сам потом оставайся у двери. А почему Кожух не едет? — повернулся он к Алеше.
— Остается для защиты своего дома с лучшими людьми, а худших отправляет сюда. Это не настоящее нападение. Он хочет попугать нас и раз ведать слабые места.
Вошел Никола.
— Садись на коня, — приказал Медведев, — поезжай вниз по берегу и наблюдай за рекой. Увидишь хоть одну лодку — сразу доложи.
Никола молча поклонился и вышел.
— Настасью Федоровну я видел, — продолжал Алеша, — и даже с ней поговорил. Завтра ночью она будет нас ждать.
Картымазов и Филипп набросились с расспросами.
— Как она выглядит?
— Что сказала?
— Как с ней обращаются?
Алеша продолжал:
— Относятся к ней вроде хорошо. Она немного бледна, но, говорит, здорова… Сперва не поверила мне, а потом сильно обрадовалась… Велела всех целовать. Охраняют ее крепко. У двери двое сторожей, не отходят ни на шаг. Но я лучше по порядку.
Он взял лист бумаги и протянул Медведеву.
— План Синего Лога. Дороги. Ручей. Болото. Избы мужиков. Всего двенадцать. Вот тут, в середине, двор Кожуха. Сбоку дома, где живут его люди. Целая дружина. По десять-пятнадцать человек в доме, всего три дома. Слева — два дома прислуги. Тут сарай… Амбар… Хлев… Конюшни… Колодец здесь. Между трех домов дружинников особая пристройка. Она без окон с одной дверью. Стены толстые. Там темница из двух комнат. В одной — Настасья Федоровна, в другой — какие-то два человека, говорят, люди князя Федора. Они тоже пленники. Это самое оживленное место. День и ночь из дома в дом шатаются дружинники, многие пьяны. Вход в сам двор только через большие ворота. Вот подробный план двора, — Алеша подал второй лист. — Стена вокруг из очень толстых бревен. Частокол. Но за домом, со стороны леса, есть в этом частоколе калитка. Ловко сделана. Сразу не увидишь. Открывается особым замком. Рядом — ледник. А под домом Кожуха — погреб, оттуда есть подземный проход в этот ледник. Так что из дома через погреб можно быстро пройти в ледник, а там — два шага до калитки — и прямо в лес.
Алеша взял третий лист.
— Это я на всякий случай сделал. Планы комнат. Дома дружины. Темница, Дом Кожуха. Из горницы ход в подклеть, оттуда в погреб, где подземный ход в ледник. Вот спальня. Здесь Кожух и его жена Ядвига. А — тут в каморке их дети спят: мальчик пяти и девочка четырех лет. И нянька с ними.
Алеша порылся за пазухой и вытащил три кусочка глины. Он повертел их в руках и осторожно разложил на тряпочке, в которую они были завернуты.
— Вот ключи придавил. От темницы, от потайной калитки и от ледника.
Разложив кусочки глины, Алеша поднял глаза:
— Пока все.
Картымазов и Филипп восхищенно переглянулись. Медведев ничем не выдал своего одобрения.
— Знаешь, Вася, — воскликнул Филипп, — я подарю этому парню лучшую лошадь из своей конюшни. Или нет! Чтоб мне с коня упасть, если я не поймаю для него подходящего по росту тарпана! А?!
В приливе радости он хотел обнять Алешу, но Медведев удержал его от опасного для хрупкого мальчика проявления благодарности великана.
Алеша смущенно заулыбался, но вдруг стал серьезным.
— Василий Иваныч, ключи надо сделать к завтрашнему утру.
— Почему к утру? — спросил Медведев.
— Я позже расскажу. Прикажи позвать Ефима — он мастер по ключам, всегда для Антипа делал.
Через несколько минут на пороге появился Ефим Селиванов.
Этот человек до сих пор ничем не проявил себя, и Медведев подумал, что настал его черед. Василий хорошо помнил слова Антипа о семье Селивановых: "замкнутые люди" — и присматривался к ним, но ничего особенно не заметил. Ефим работал ни больше, ни меньше остальных, выполняя свою работу очень старательно. Его молчаливая, как и он, жена Ульяна была главной поварихой и великолепно готовила, еду для всех поселенцев, а пятнадцатилетний Ерема хорошо проявил себя в качестве наблюдателя.
Ефим стоял на пороге, чуть сутулясь, высокий, худой, с реденькой рыжеватой бородой и усами. Он держался спокойно и почтительно ожидал приказаний, не сводя чуть сощуренных глаз с Медведева. Василий встал и подошел к нему, держа в руке кусочки глины.
— Ефим, — сказал он, — настало твое время.
— Как прикажешь, хозяин, — спокойно ответил Ефим.
— Я слышал, ты силен в слесарном деле.
— Да… Занимался когда-то…
— Нужно сделать три ключа по этим оттискам.
Ефим внимательно осмотрел глину.
— Надобно инструменты, заготовки…
— Я дам тебе человека, — предложил Картымазов. — Поезжай с ним ко мне, там ты найдешь все что нужно.
— Ефим, это надо сделать к утру. Обязательно, — сказал Медведев.
Ефим пристально посмотрел ему в глаза и ответил:
— Хорошо, хозяин. Ключи будут сделаны к утру.
— Только очень точно, Ефим. Твоя ошибка может стоить многих жизней.
— Не изволь беспокоиться, хозяин. — Ефим смотрел в глаза Медведеву твердо и уверенно.
— Поезжай немедля и берись за работу.
Ефим чинно поклонился, вышел и начал седлать коня.
Картымазов позвал одного из своих людей и сказал:
— Поедешь с Ефимом. Будешь при нем все время. Позаботься о том, чтобы он получил все, что ему будет нужно, если даже для этого придется поставить всех на ноги.
— Ну, теперь рассказывай, как было дело, — сказал Медведев Алеше.
— Я назвал себя — Иванец Голый. Вроде из маленькой деревушки на землях князя Можайского. Слыхал, мол, про подвиги князя Семена и решил поступить к нему на службу. Раненько утром пришел это я в Синий Лог по дороге, что ведет из Литвы. В крайней избе, где меня сперва приютили, я помог по хозяйству и наколол дров. Там жила вдова одного из погибших людей Кожуха. К полудню я выспросил у нее все про хозяина Яна и решил явиться к нему сам. Очень недоверчивый мужик! Про что только не спрашивал?! Еле выпутался. Наконец он, похоже, мне поверил и взял служить мальчиком для подмоги в своем доме. К обеденному времени жена Кожуха, Ядвига, не могла на меня нарадоваться. Потом я пошел знакомиться с дружиной. Утянул из погреба Кожуха бочонок браги и скоро стал для всех лучшим другом. Кожух еще не проснулся после обеда, а я уже знал все о подземном ходе, погребе и калитке. Тогда же я помогал носить еду узникам. Чем-то я приглянулся старику, который этим занимается. Кроме него никому не разрешают входить в темницу. Но тут как раз сторожами стояли его сыновья, которые перед этим отведали моего угощения и потому впустили меня "просто поглядеть на девушку". Я успел поговорить с Настасьей Фёдоровной, пока старик носил еду в другую комнату — тем двум пленникам. Потом, пока Кожух еще не проснулся, я взял его одежду — ну, чтоб это — почистить. Вытащил связку с ключами, залез в погреб, проверил, какие ключи подходят к двери ледника, калитки, и оттиснул эти ключи на глине, так же, как еще раньше ключ от темницы. Но я боялся, что Кожуху могут донести про мои расспросы и любопытство, а тогда он меня заподозрит и мне не уйти. Как только он проснулся, я пошел прямо к нему и сказал: "Хозяин! Я делал все, что мне велели, и делал хорошо. Можешь спросить". "А я уже спрашивал, жена довольна. Будешь так служить дальше — пожалую!" "Нет, — говорю я ему, — не такой службы я хотел! Я пришел воевать и драться, а не с детьми нянчиться да посуду мыть!" Он поглядел на меня и расхохотался: "Куда тебе драться, — говорит, — ты еще сосунок и саблю в руке не удержишь!" — "Может, и не удержу, — отвечаю, — да к другому у меня способности есть". — "К чему же это?" — насторожился он. "А вот гляди, хозяин, еще и дня нет, как я тут, а уже все про тебя и твой дом знаю!" И я выложил ему про всю его прошлую жизнь, и про-нынешнюю, про людей его, и про порядки в доме, и о пленниках рассказал, и о подземном ходе и калитке, в общем, все, о чем узнал, все рассказал!
