– Слушай, – спросил его Игорь, – зачем тебе шашка? Ты ее хоть раз из ножен-то достал?
– Мне она как зайцу модная болезнь, товарищ майор. Мы до прошлого года были люди как люди, так вот кому-то понадобилось нам новую форму ввести. Мне тут один старичок, проезжий, говорил, что точно так же до революции казаков обмундировывали. Так казак же на лошади, а нам попробуй побегай по вагонам с этой селедкой. Я поначалу с непривычки прямо на перроне падал под смех трудящихся. Станет проклятая между ног, и все тут. Сейчас пообвык.
– Н-да, – Игорь закрутил головой, – видик у вас, братцы, действительно допотопный. Но зато консервный нож не нужен.
– Так что ж мы, банки рубить, что ли, будем? – обиделся Козлов. – Вы уж скажете тоже.
Они еще минут десять плутали в темном лабиринте тормозных площадок, лазили под вагоны.
– Вот ваш эшелон, – наконец, тяжело отдуваясь, сказал Козлов, – разрешите идти?
– Спасибо большое, идите.
В темноте Сергей увидел длинный хвост вагонов.
– Так, – глубокомысленно изрек Игорь, – полдела сделано. Теперь надо найти Петьку.
Из темноты прямо на них налетели две облепленные снегом фигуры в шинелях.
– Эй, служивые, где нам Карпунина разыскать? – поинтересовался Муравьев.
– У паровоза, – ответил звонкий девичий голос.
– А паровоз-то где?
– Спереди. – Девушки засмеялись.
– Да мы тут уж минут двадцать блуждаем.
– Туда идите. – Девушка махнула рукой.
Они еще минут десять шли вдоль вагонов, спотыкаясь о шпалы, скользя в мазутных пятнах.
– Скорей бы светомаскировку отменили, а то темно, как у негра в желудке, – зло сказал Игорь, – я еще вдобавок фонарик в машине оставил. Твой-то где?
– В чемодане, – виновато ответил Сергей.
– Учи вас, учи… О, слышишь, сопит. Значит, скоро паровоз.
– Я хочу вам сказать, Александра Яковлевна, как начальнику поезда: так больше продолжаться не будет… – услышал вдруг Игорь знакомый голос.
– Петька! – крикнул он.
– Игорь, – от вагонов отделилась темная фигура, – где же ты? Мы через десять минут отправляемся.
– Да вот человека в командировку собирали. Паек, литер, деньги. Попробуй за час выбей. Знакомьтесь. Это майор Карпунин, Сережа, в некотором роде мой медсвояк.
– Как-как? – удивился Петр.
– Очень просто, – засмеялся Игорь, – медсестры есть, медбратья тоже были, я где-то читал об этом. А ты мой медсвояк. Ну ладно, передаю тебе старшего лейтенанта, только ты его с девушками в одно купе не сажай, он у нас скромный.
– Для него место подготовлено. Вы поедете с нашим врачом, капитаном, очень милым человеком, – повернулся Карпунин к Сергею.
Данилов
О том, что Муштаков идет по коридору, все узнавали заранее. Сначала помещение наполнял медовый запах трубочного табака, потом из-за поворота, где в «пенале» располагался его отдел, появлялся подполковник Муштаков. Данилов никогда не видел его в форме. Даже зимой сорок первого, в момент наивысшего напряжения сил, когда не то чтобы побриться, поспать некогда было, Володя Муштаков всегда появлялся в белой крахмальной рубашке, прекрасно сшитом костюме и модном галстуке. Таким же точно предстал он сегодня перед Даниловым. Муштаков шел по коридору в потрясающем синем костюме с трубкой в зубах. Данилов оглядел его всего, от безукоризненного пробора до черных ботинок на толстой каучуковой подошве, и в душе даже позавидовал.
– Милый Ваня, – Муштаков взял его под руку, – вот уж действительно, если гора не идет к Магомету… Я, как ни странно, ищу тебя.
– Слушай, Володя, ты где такой вкусный табак берешь?
– «Золотое руно»? Проще простого. Мой приятель писатель, у них есть свой буфет, там талоны на табак можно отоваривать именно этой маркой.
– Чертовски здорово пахнет.
– Открою секрет тебе одному. Я беру обыкновенный табак и мешаю его с «Золотым руном», поэтому мои запасы долговечны. Но все же я очень прошу: зайди ко мне. Во-первых, я угощу тебя чудесным кофе, во-вторых, у меня есть соображения по поводу твоего покойника.
– Ты имеешь в виду Судина?
– Именно его.
Они вошли в отдел по борьбе с мошенничеством.
В кабинете Муштакова приятно пахло хорошим табаком и довоенным кофе.
– Садись, он еще горячий, сейчас тебе налью.
– Ты знаешь, сколько времени я не пил настоящего кофе? – спросил Данилов, глядя на Муштакова, возившегося с немецкой трофейной спиртовкой.
– Знаю. Ровно столько же, сколько и я. С середины сорок первого. Но вчера приехал с фронта мой брат и привез мне эти трофеи. – Муштаков показал на спиртовку и банку с яркой этикеткой.
Данилов взял чашку из рук Муштакова и вдохнул забытый аромат. Сделал первый глоток и закрыл глаза от удовольствия. Когда Данилов ухаживал за Наташей, они часто бывали в кафе «Красный мак» в Столешниковом. Стены, обшитые темными панелями, мягкая удобная мебель, мраморная стойка в глубине. Кафе как бы состояло из двух половин: одна его часть несколько возвышалась, туда вели три ступеньки. Тогда по телефону для конспирации они говорили: пойдем к трем ступенькам. Они приходили туда, брали бутылку «Кара-Чанах», пирожные и кофе, крепкий и ароматный.
Иван Александрович сделал еще глоток, потом еще.
– Налить? – предложил Муштаков.
– Неудобно разорять тебя.
– Пустое. – Он наклонил кофейник, долил еще полчашки. – К сожалению, все. Пей, я тебе кое-что расскажу.
Муштаков открыл сейф, достал тоненькую папку.
– Это показания одного золотишника, спекулянта Володи Булюля. Нет, не напрягайся, ты его не знаешь. Он промышлял у скупки в Столешниковом. Вот что он поведал нам.
«Перекупленные дорогие вещи я отдавал за золото и медикаменты некоему Судину Илье, по кличке Морденок.
Вопрос: Какие медикаменты вам давал Илья Судин?
Ответ: Сульфидин и иногда морфий.
Вопрос: Где он их брал?
Ответ: Это мне неизвестно.
Вопрос: Сколько сделок у вас было с Судиным?
Ответ: Точно не помню, пять или шесть.
Вопрос: Чем он занимался?
Ответ. Подвизался уполномоченным по снабжению от какой-то бакинской организации.
Вопрос: Где и когда вы с ним познакомились?
Ответ: Мы вместе отбывали срок на ББК[1]. Только тогда у него другая фамилия была, а кликуха та же…»
– Ну вот, пожалуй, и все новости. – Муштаков закрыл папку. – Теперь ты можешь почти точно установить, кто такой Судин.
– Володя, – Данилов встал, – я сейчас к начальству иду, ты мне не дашь этот протокол?
– Зачем он тебе? Я просто прикажу, и выписка через пятнадцать минут будет в приемной у Осетрова. – Муштаков взглянул на часы и постучал кулаком в стенку. – Это моя спецсвязь. Иди спокойно. Все будет вовремя.
Выходя из его кабинета, Данилов столкнулся в дверях с сотрудником Володиного отдела.
Данилов и начальник
Они разложили бумаги на большом столе начальника. В кабинете было по-утреннему зябко, но форточка все равно оставалась чуть приоткрытой, начальник считал, что свежий воздух целебен. Он читал материалы по делу, а Данилов рассеянно рисовал один и тот же мужской профиль на коробке от папирос, ожидая первого вопроса.
– Ну что же, Иван Александрович, – начальник оторвался от бумаг, – читается с неослабевающим интересом, как авантюрный роман.
– «Похождения Рокамболя»? – усмехнулся Данилов.
– Нет, скорее «Петербургские трущобы». Доложи о предпринятых мерах.
– Сегодня утром Белов выехал в Баку. Наблюдение за Валиевой осуществляют местные товарищи.
– Ясно. Транспорт?
– Литерный санитарный поезд. Идет на двойной тяге. Должен прибыть на место через три-четыре дня.
– Дважды в день связывайся по ВЧ и докладывай мне.
– Есть.
– Что с Кузымой?
– Часа через два допросим.
