— Причем тут рояль и телега?
— Я к тому про рояль упомянул, что застревают на кочках и рытвинах нынешние броневики. У них слишком маленькие колеса, и среди дорожных колдобин броневик все равно что рояль на булыжной мостовой. Вот я и придумал броневик на большущих колесах, чтобы заставить его катиться по кочкам и ямам, как телегу по булыжнику!
Тут только эксперт понял, какой хитрец был этот изобретатель. Он, казалось, предлагал пустяки — изменить размеры, а в итоге у машины появилось новое могучее свойство!
— Поздравляю вас, — говорит эксперт, — с новым изобретением.
По проекту сделали броневик, и он стал свободно ходить через препятствия, словно танк. Даже называть его стали «колесным танком».
1.14.
Приходит третий изобретатель. Показывает шарик. Обыкновенный шарик. Сплошной.
Изобретатель жарко дышит в ухо эксперта:
— Вот модель моего изобретения. В уменьшении. Шарик будет чуть больше. Впрочем, форма шара даже не обязательна… Прошу выдать патент на кусок металла строго определенного веса… Остерегусь назвать цифру вслух… И у стен есть уши!
Изобретатель озирается вокруг, пишет цифру на клочке бумаги и подносит к самым глазам эксперта:
— Вот, под строжайшим секретом…
Эксперт даже не глядит на бумажку. Он видал чудаков. Он старается сохранить вежливость:
— Боюсь огорчить вас запоздалым известием, но гири, кажется, изобретены…
— Но ведь речь идет не о весе просто, а о строго определенном весе: ни граммом меньше, и ни граммом больше, разумеется…
Эксперт возражает по давно заведенному шаблону, как нотацию читает. Если даже и не было гири именно этой тяжести, то не надо быть изобретателем, чтобы сделать гирю любого веса. Каждый мастер отольет ее без всяких ухищрений. От того, что гиря будет на грамм тяжелее, у нее не объявится небывалых, удивительных свойств.
— Нет, объявятся! — заявляет изобретатель.
— Но какие?
— Вообразите, что мы тут, рядом, довели вес шарика вот до этой величины… Я ее определил путем долгих вычислений… Только лучше остережемся даже воображать себя рядом. Предположим, что сидим от шарика за несколько километров и запрятались в самый наипрочнейший блиндаж. И глядим, прищурившись, через перископ с закопченными стеклами. Мы
увидим на горизонте растущий огненный шар ярче тысячи солнц. Он, бушуя, всплывает в небо, распестренный цветами радуги, и земля закипает окрест. Растет выше облаков исполинский гриб чудовищного взрыва… Извините, что я забыл назвать металл, из которого предлагаю сделать шарик. В нашем случае — это уран-235. Пока вес сравнительно небольшой, шарик будет как шарик, но как только доведем его до цифры, указанной на бумажке, масса его сделается критической. Рост количества породит новое качество. В шарике вспыхнет цепная реакция расщепления атомного ядра… Эксперт вытирает пот со лба. Он, конечно, понял теперь, куда гнет изобретатель.
На бумажке была написана критическая масса заряда атомной бомбы… Впрочем, и атомная бомба, кажется, уже изобретена!
ГЛАВА ВТОРАЯ,
где продолжается предыдущее обсуждение, чтобы утвердиться в выводе, что другим обязательным признаком всякого изобретения является его полезность, целесообразность; рассматриваются такие категории, как блажь, вред и польза, и показывается, как высокие думы о благе народа, идеи мира и гуманизма вдохновляют советских изобретателей
2.1.
Выходит, что изобретением может считаться любая хитро задуманная новая вещь.
Вот я и предлагаю совершенно небывалую штуку — велосипед с квадратными колесами. У всех велосипедов круглые колеса, а в моем квадратные, как портретные рамки на спицах. Прочие велосипеды катят по дорогам, а мой не может — у него колеса не катятся. Не беда! Зато — новинка, зато — изобретение!
Таких новинок можно придумать тысячи: подводный утюг; вентилятор к печной трубе, чтобы гнал дым обратно в комнату; хитроумный коготь к дверям кафе, чтобы рвал посетителям брюки.
Можно бездну хитрости вложить в эти затеи. Скажем, такой придумать кибернетический коготь, чтоб никак от него не отвертеться: как ни ловчись— все равно, зацепит и порвет брюки. Но это будет уже не изобретение, а хулиганство.
В бюро изобретений поступают курьезные заявки, вроде пресса для штамповки ямочек на дамских щеках.
В американском журнале описано предложение — маленькие щеточки «дворники», чтобы смахивать дождинки со стекол очков. «Дворники» не имеют самостоятельного мотора и приводятся в действие движением челюстей. Чтобы челюсти двигались непрерывно, обладателю очков рекомендуется жевать резинку.
На страницах научной книги[2] про изобретения напечатано подлинное письмо одной дамы.
«Я имею, — пишет дама, — план для переносного водопровода для спален. Чтобы удобное сочетать с красивым, я хотела бы конструировать эту вещь, как украшение комнаты, в виде женской фигуры. Самый лучший для этого материал — алюминий, который должен быть покрыт лаком, наподобие фарфора. При этом одеяние на фигуре в свободных складках по-восточному, кремового цвета, усеянное звездочками. Голова фигуры должна быть пустой для помещения там горшка с цветами, на груди должно быть отверстие для помещения букета…» Это не изобретение — это блажь!
Для чего городить огород, когда есть обычные умывальники!
2.2.
Один купчина тоже сделал изобретение. Изобрел заменитель меда. В энциклопедии Брокгауз — Ефрон напечатан примерный состав этой новой снеди. Туда входят:
патока
картофельная мука
клей
мел
глина
древесные опилки и др.
Изобретение получило широкое внедрение. Если верить энциклопедии, в те годы на московском рынке все сорта дешевого меда состояли из подобной смеси. Видно, этот рецепт потому и напечатали в энциклопедии, чтобы какой-нибудь простофиля не попался.
А вот современный, буквально сегодняшний случай. Прочитайте, что пишет в газете «Известия» ее боннский корреспондент, большой знаток Западной Германии Евгений Пральников.
«В Западной Германии одна за другой раскрываются крупные аферы в торговле вином. Некоторые из оптовиков наловчились выдавать за чистое вино такое пойло, в котором вообще нет ни капли виноградного сока. Такого «вина» сбыто уже несколько миллионов бутылок.
На днях в Дюссельдорфе начнется самый крупный за последние годы судебный процесс над «фальсификаторами вина». На скамью подсудимых сядут Каспер Гейдеманнс — владелец крупных винных подвалов в городах Мюльгейме и Веленс-на-Мозеле, а также семи филиалов, размещенных в разных частях земли Северный Рейн — Вестфалия.
«Вино» в подвалах Гейдеманнса изготовлялось по такому рецепту: на тысячу литров водопроводной воды брался килограмм глицерина, 2 килограмма винной кислоты, 100 килограммов сахара, 25 килограммов изюма, 50 литров винных дрожжей. Себестоимость одной бутылки этой смеси составляла 20 пфеннигов. Продавалось же «вино», в зависимости от наклеенной этикетки, за 3–5, а то и за 15–20 марок за бутылку. Печати на пробках и надписи на этикетках гарантировали, что это «натуральное вино высшего сорта».
Продукция Гейдеманнса шла не только в магазины, но даже в изысканные рестораны и клубы. Он был поставщиком вин для правительства земли Северный Рейн — Вестфалия. Сейчас некоторые газеты вспоминают, кто из видных лиц был гостем правительства этой земли, а значит, и отведал варева Гейдеманнса. Список получается внушительным. В нем значатся даже коронованные особы — в 1955 году правительство земли Северный Рейн — Вестфалия принимало шаха Ирана и принцессу Сорейю.
Больше всего шокированы завсегдатаи винных погребков и шикарных ресторанов. Они в течение многих лет смаковали «вина от Гейдеманнса», рассуждали о достоинствах или недостатках той или иной марки, об особенностях вин урожая такого-то года. Обладатели «тонкого вкуса» были крупными потребителями этого пойла. В ходе следствия стало известно, что Гейдеманнс приобрел у одного дюссельдорфского аптекаря такое количество глицерина, которого достаточно для производства многих миллионов литров якобы вина.
