Неплохо справившись с утренним уроком, на дневном занятии он почувствовал, что бессонная ночь дает о себе знать. Бенджамен вел занятие по древнему и современному ивриту с шестнадцатью аспирантами, расположившимися около него полукругом. В этот четверг они не могли не заметить, что их профессор явно рассеян.
– Доктор Мессер, вам не кажется, что устные предания повлияли на эволюцию языка больше письменных? – Этот вопрос задал аспирант в очках с толстыми линзами. Он специализировался в лингвистике и увлекался эсперанто.
Бен посмотрел на него так, словно видел его впервые. Сегодня они обсуждали динамику развития иврита, то есть речь шла о том, какие внешние факторы на протяжении веков способствовали изменениям в этом языке. Бен вел занятие небрежно. Он ловил себя на том, что несколько раз отвечает невпопад, поскольку думал о свитках Магдалы.
– Мистер Харрис, что вас привело к такой мысли? Вы считаете, что устные предания для евреев играли более важную роль, чем письменные?
– Я считаю так. Особенно во время диаспоры. Как раз устные предания помогли евреям выжить, ведь тогда они не имели доступа к своим свиткам.
– Я не согласен, – сказал кто-то. Это была Джуди Голден, изучавшая сравнительно-историческое религиоведение. – Мы все еще пребываем в диаспоре, и как раз письменное слово объединяет нас, где бы мы ни жили.
– Как ни удивительно, вы оба правы. Ни одно из преданий, устное или письменное, нельзя рассматривать изолированно. – Он бросил взгляд на часы. Казалось, будто занятие сегодня тянется мучительно долго.
– Хорошо, перейдем к обсуждению изменений, произошедших с письменным и устным ивритом за многие столетия, а также к внешним факторам, вызвавшим эти изменения. Кто хочет поделиться своими мыслями? Как диаспора повлияла на письменный иврит? Мисс Голден, что вы думаете по этому поводу?
Она улыбнулась Бену:
– До появления Талмуда[8] евреям приходилось полагаться на свитки, написанные на иврите, и свою память. Однако в эллинский период, когда евреи перестали изучать иврит, очень многие из них не могли прочитать Тору. Вот тогда-то и появилась Септуагинта – пять книг Моисея, переведенные на греческий язык, чтобы евреи по всей Римской империи могли прочитать священные книги. Однако я полагаю, что Септуагинта в то время не изменила иврит. Она покончила с ивритом окончательно.
Брови Бенджамена Мессера тут же взмыли вверх. Профессор не ожидал ничего подобного. Джуди высказала отличную мысль. Пока она говорила, Бен тут же напряг память, пытаясь воскресить в ней хоть какую-нибудь информацию о ней. Джуди Голден перевелась из Беркли, ей двадцать шесть лет, основным предметом избрала сравнительно-историческое религиоведение. Это была тихая аспирантка с проницательными карими глазами и длинными темными волосами. На цепочке, висевшей у нее на шее, красовалась звезда Давида.
– Вы совершенно правы, – сказал Бен, когда она перестала говорить. – Септуагинта породила две противоположные тенденции. С одной стороны, она снабдила священными книгами евреев, которые не говорили на иврите, а с другой стороны, осквернила слово Божье, поскольку была написана на языке язычников. Перед нами опять-таки хороший пример того, насколько неотделим иврит от еврейской религии. Чтобы изучить иврит, вы должны изучить иудаизм.
Он еще раз тайком взглянул на часы. Бен не припоминал, чтобы урок тянулся так медленно.
– Тогда идем дальше, – сказал он, написав на доске еще одно слово: Масора.[9] Затем он написал период времени: IV век новой эры. – Кажется, первым масоретом[10] был Доса бен Елеазар…
Во время лекции и обсуждения ему приходилось мобилизовать силу воли, чтобы не уйти от темы. Из-за бессонной ночи его мысли постоянно возвращались к свиткам Магдалины.
Бен почувствовал облегчение, когда через час закончилось занятие – впереди целых два свободных дня. На пятницу он задал следующую домашнюю работу: развитие иврита в Талмуде, найти примеры, показывающие разницу между сегодняшним языком и языком того времени. Он также предупредил всех, что следующие две недели не будет проводить занятия по расписанию и время, когда они состоятся, будет объявлено особо.
Прохладный воздух на улице немного освежил его. Уже почти пять часов, вот-вот начнется закат. Студенческий городок затих и почти опустел в промежутке между дневными и вечерними занятиями. Сбегая вниз по лестнице, он кое-что вспомнил: надо отправить сообщение Рендоллу по рукописи из Александрийского канона, позвонить Энджи до шести часов и зайти в химчистку по дороге домой. Но тут его мысли прервал чей-то голос.
– Доктор Мессер? Можно спросить вас кое о чем? Он остановился на последней ступеньке и посмотрел вниз. Джуди Голден была почти на фут ниже него и казалась еще ниже в сандалиях без каблуков. Она была миниатюрной девушкой с хорошей фигурой. Ее густые темные волосы развевал вечерний бриз.
– Простите меня. Вы торопитесь?
– Нет, нисколько. – Бен спешил, но ему было любопытно услышать, что она скажет. С начала четверти он почти ничего не слышал от этой тихой аспирантки.
– Я просто хотела сказать, как мне приятно слышать, что вы пользуетесь выражением «новая эра». Вы ведь написали это на доске?
– Ах, да, да…
– Я удивилась, когда увидела эти слова. Особенно, если их употребляете вы. Так вот, мне просто хотелось сказать, что я думаю об этом. Глен Харрис, тот студент, который избрал лингвистику своим основным предметом, выходя из аудитории, спросил меня, что означают эти слова…
Бен нахмурился:
– Что вы имеете в виду, говоря «особенно, если их употребляю я»?
Джуди покраснела и отошла от него.
– Я сказала глупость. Простите, эти слова просто слетели у меня с языка…
– В этом нет ничего страшного. – Бен состроил улыбку. – Но что же вы имели в виду?
Ее лицо покраснело еще гуще.
– Видите ли, кто-то сказал мне, что вы немец. Говорят, что вы родились в Германии.
– Вот оно что. Так-так. Что ж, я там родился… по… – Бен снова медленно двинулся в намеченную сторону, Джуди подстроилась под его шаг. – Выражение «новая эра» никак не связано с теологической точкой зрения. Это все равно что сказать «мисс». Если бы я назвал вас мисс Голден, это никоим образом не означало бы, что я сторонник феминистского движения.
– Однако выражение «новая эра» встречается не так часто. – Ей пришлось идти в два раза быстрее, чтобы не отставать от него.
– Да, надо думать. – В действительности Бен никогда не задумывался об этом. Еврейские историки и ученые отказались от употребления выражения «наша эра» (ибо под ним подразумевается, что говорящий согласен со значением этого выражения) и предпочли выражение «н. э.» – новая эра, которое более объективно, хотя и обозначает то же самое. – Какое отношение к этому имеет то, что я немец?
– Видите ли, это выражение придумали евреи.
На миг на его лице отразилось некоторое удивление. Он тихо рассмеялся и сказал:
– Теперь мне понятно. Что ж, думаю, что в таком случае все в порядке, ибо я также и еврей.
Джуди Голден застыла на месте.
– Вы правду говорите?
Бен посмотрел на нее сверху вниз – у нее был озадаченный и насмешливый взгляд.
– В чем дело? Подождите, только не говорите мне: я не похож на еврея. Вы так считаете?
– Да нет же, – ответила смущенная Джуди. – Удивительно, что я иду рядом с вами после того, как так оплошала. Я именно так и думала. Знаете, мне самой это не нравится.
Они снова пошли в сторону ближайшей парковки.
– Теперь все ясно, – сказала она.
– Что ясно?
– Что означает «новая эра».
– Боюсь, что не все так ясно. Я прибегаю к этому выражению, потому что оно объективно и ничего не сообщает о вере говорящего. Я пользуюсь им из-за его нейтрального оттенка, а не из-за отрицания веры, которую подразумевают слова «Anno Domini» – год нашего Господа. Однако во множестве книг, которые я сейчас читаю, оно используется. К тому же не один из моих коллег пристрастился к нему. Евреи не имеют на него монопольного права. Если кто-то говорит «наша эра» вместо «новая эра», это еще не означает, что он сионист.
