Полковник, едва увидев Луку, сбился с шага, и на него налетел парень с дипломатом, настолько старательно подавлявший очередной зевок, что ему даже пришлось прикрыть на мгновение глаза. Полковник, не обращая внимания на толчок в спину, вытянул указательный палец в сторону Луки, который уже утратил способность кричать и теперь просто дергался в истеричных судорогах, и громко спросил:

— Что это за клоун, Айонг?

Майор крутанулся на месте, козырнул и, четко проговаривая каждый звук, ответил:

— Задержанный нами террорист, полковник.

Тон его голоса не оставлял и тени сомнения, что между этими двумя офицерами не все было так гладко, как между подполковником и его солдатами. Их не связывало ничего кроме деловых отношений, и если подполковника уважали почти все без исключения, то полковника они откровенно опасались. Напряженные лица техников и солдат, мгновенно вытянувшихся по стойке смирно, прекрасно подтверждали это.

— А что его так развеселило? — подходя и останавливаясь рядом с Айонгом, продолжил допытываться полковник.

— Котёнок.

Полковник впервые посмотрел на Айонга, но ничего не спросил, а только слегка приподнял одну бровь. Тот правильно понял его пожелание и пояснил:

— Один из тер… задержанных — ребенок, и он нес с собой котенка. Он очень напугал одного из наших техников, когда выскочил из брони.

— Животное, — брезгливо поморщился полковник, заложил обе руки за спину. — Нам не надо тут животных. Выкинуть его наружу.

Марат вскрикнул, а Лука мгновенно успокоился. В повисшей в ангаре гробовой тишине его голос прозвучал по-особенному громко:

— Вот ты мудак, полковник. — Лука медленно поднялся с пола и вызывающе взглянул на разинувшего рот офицера. — Мало того, что нас расстреляют, так ты еще и животное убить хочешь. Да ты просто…

В начале этого выступления, грозившего Луке и всем его спутникам немедленным расстрелом, Айонг вздрогнул, растерянно уставился на дерзкого парня, но успел прервать того, пока не стало слишком поздно. Топнув ногой, он заорал:

— Заткнись немедленно! Кто давал тебе право голоса?!

Лука не знал о желании подполковника помочь Марату, поэтому воспринял офицера не как своего возможного союзника, а как верного подручного полковника, его холуя, готового услужить господину за слово благодарности. Он не стал реагировать на слова подполковника, он просто проигнорировал его. Лука не верил, что им удастся прожить еще хотя бы сутки. Он тоже очень устал и пытался закончить этот день хотя бы для себя самого. А уж в удовольствии задеть напоследок напыщенного и самовлюбленного офицера он не мог себе отказать никогда.

— Так вот, полкан, ты козел, — заканчивая предыдущую фразу, кинул Лука трясущемуся от ярости полковнику, который злобно зыркал во все стороны, пытаясь засечь мимолетные улыбки на лицах наслаждающихся такой ситуацией солдат и техников. Те, однако, быстро их стирали и напускали на свои лица выражения больше подходящие суровым статуям, чем людям.

Своего Лука все же добился. Ткнув пальцем в пленника, полковник повернулся к Айонгу и приказал:

— Расстрелять его немедленно!

Не спеша доставать из-за спины автомат, Айонг поднял обе руки перед собой и попытался успокоить своего командира:

— Полковник, прошу вас одуматься. У нас есть четкие инструкции от премьера, как нам следу…

— Да пошел он со своими инструкциями! — прервал его полковник. Лука основательно взбесил его, и теперь он окончательно утратил контроль над собой. Полковник посмотрел на солдата рядом с Айонгом и повторил: — Расстрелять этого гада, рядовой! Остальных тоже в расход!

Солдат захлопал глазами и, сделав умоляющее лицо, посмотрел на Айонга.

— Отставить, рядовой! — приказал ему тот.

Солдат закатил от облегчения глаза и начал потихоньку отодвигаться от разбушевавшегося офицера.

— Полковник, — продолжил Айонг, — я не могу позволить вам этого сделать. Это будет нарушением всех…

— Да заткнись ты! — сорвался на него полковник. Задрал китель на правом боку и начал лихорадочно ощупывать скрывавшуюся под ним кобуру в поисках поворотной кнопки замка. Все это время он тихо шептал: — Никакого толку от вас нету. Только и можете, что на всё жаловаться и всё у меня просить. А я? Кто обо мне подумает? Как мне…

Стоявший у стены, чуть в сторонке от шеренги пленников, Клим, вдоволь насмотревшись на уязвленного в своих чувствах офицера, решил наконец прекратить этот фарс, сбросил с плеч покрывало и, выйдя вперед, командирским голосом, так не вязавшимся с его внешностью, произнес:

— Возьмите себя в руки, полковник! Вы позорите свой мундир!

Рука полковника замерла на замке кобуры, и он злобно прошипел:

— А ты кто такой?

Айонг с благодарностью посмотрел на юношу и ответил вместо него:

— Это командир правительственной роты купола Нордквик, майор… э… майор. Он был назначен лично премьером руководить операцией по поимке террористов.

Рефлексы полковника сработали быстрее его разума. Он открыл рот, затем закрыл его, медленно убрал от кобуры пальцы и ласковым, заискивающим голосом протянул:

— А-а-а, майор. Лично премьером, вот как… — В глазах полковника появилось понимание сказанного Айонгом, он звучно сглотнул и вытянулся в струнку. Его голос дрожал, и он уже ощущал, как с его погон исчезают полоски. — Майор, надеюсь, вы не восприняли все произошедшее здесь всерьёз? Просто у нас тут очень нервная обстановка, и мы не всегда имеем возможность нормально отдохнуть. Все это изматывает, понимаете ли.

Клим презрительно посмотрел на полковника.

— Я понимаю. Можете расслабиться, полковник э…

— А, точно, — офицер щелкнул пятками, изящно козырнул и представился: — Полковник Козлов.

Лука снова прыснул от смеха, и даже Клим с трудом подавил улыбку. С такой-то фамилией неудивительно, что он был таким нервным. Наверное, над ним издевались все кому не лень. И не только в детстве…

На сухом лице полковника заиграли желваки, но в этот раз он сдержался.

— Как желаете поступить с задержанными? — спросил полковник, предчувствуя скорую месть обидевшему его Луке.

— Для начала я желаю побеседовать с премьером и осведомиться у него насчет судьбы одного человека. — Клим изобразил подобие улыбки, предназначавшейся Аните. Затем он жестом поманил из строя Тэма и девушку. — Остальных можно подвергнуть процедуре идентификации и немедленно расстрелять. А этих двоих стоит пока где-нибудь запереть.

— Будет исполнено, — кивнул Козлов, повернулся к солдатам и открыл рот, готовясь отдать соответствующие приказы.

— Погодите, полковник, — остановил его Айонг, решив, что пришла пора вмешаться. — После долгого отсутствия известий от посланной за террористами группы, его задание было передано нам, и я считаю неразумным прямо сейчас исполнять волю этого человека. У нас есть четкие инструкции от премьера, и я бы советовал вам, полковник, чтобы не совершить непоправимую ошибку, для начала самому побеседовать с господином премьером. Казнить всех сейчас было бы неразумно.

Козлов внимательно выслушал Айонга, поморщился и махнул рукой, словно отгоняя назойливую муху. Помимо крайней раздражительности и эффектной, величественной внешности, этот человек не имел больше никаких «достоинств». Даже соображал он слишком долго.

— Айонг, — сказал он, — как вы смеете оспаривать слова человека, посланного к нам премьером?

— Я ничего не пытаюсь оспорить, — начал свою игру с командиром подполковник. — Я просто хочу подтверждения полномочий этого человека. К тому же нам требуется подтверждение личности самого майора. Он был замечен в компании преступников, тогда как его группа поддержки на личном транспорте господина Анфило затерялась неизвестно где.

Физиономия Козлова изобразила попытку напряженной умственной деятельности и от этого вдруг стала очень уродливой, утратила свое величественное выражение. Она сморщилась и от непомерного усилия покрылась мелкими капельками пота.

— Майор, — наконец принял решение Козлов, — вы не возражаете, если мы проверим ваш браслет?