Хлопнула входная дверь, и в наступившей тишине я отчетливо услышал лязг тяжелых капель по подоконнику и посмотрел на календарь.

*** *** ***

Зазвонил телефон, и я снял трубку.

– Детективное агентство МДД. Слушаю вас.

Это оказалась Лиза – ближайшая Ленкина подруга, а с недавнего времени еще и подруга Чарика.

– Виктор Эдуардович, – торопливо зашептала в ухо Лизка, – вы не могли бы срочно приехать? Он тут лежит совсем задушенный, уже и не дышит почти. На горло даже смотреть страшно.

– Кто?

Я почувствовал, как на другом конце провода Лизка закатила глаза.

Насколько я помнил, Чарик собирался выйти на работу через два дня. Я не знал, что они с Лизкой уже вернулись из Испании, и, тем более, не подозревал, что Чарика успели задушить.

– Лиза, вызови «Скорую» и никому не открывай! – необдуманно распорядился я.

Положив трубку, я скинул пиджак, открыл сейф и надел наплечную кобуру. Чертыхаясь, прикрыл ее пиджаком, с трудом попал в рукава и метнулся к выходу.

В подъезде я чуть не сбил с ног подозрительно сухую Ленку, с похоронным видом стоявшую у двери.

– Что?! – заорал я на нее, тормозя.

– Я согласная, – прошептала она, опустив глаза.

– На что? На миллиард?

– На дополнительные услуги, – прочитала она на полу и подчеркнула носком туфельки.

К сожалению, у меня не было ни времени, ни лишних патронов на победный салют.

– Хорошо, начнем прямо сейчас… Нет, сначала позвони Клину, скажи, что я уехал к Чарику – на него кто-то напал. А потом возьми тряпку и отдайся «Мойдодыру» со всей пылкостью дипломированного специалиста. Все!

*** *** ***

В окне четвертого этажа шевельнулась штора. Из-за нее выглянула на редкость зверская рожа, пробежалась взглядом по «Пассату» и снова скрылась.

Я обошел машину, старательно пиная покрышки. Я здесь оказался случайно. Просто заехал в первый попавшийся двор, чтобы подкачать шины. Пусть рожа, выглядывающая из комнаты Чарика, в этом убедится.

Я провел рукой по волосам, стряхивая капли, открыл багажник и достал насос. Присев у заднего колеса, покачал головой и даже всплеснул руками. Станиславский, наверное, сказал бы свое знаменитое: «Не верю!», но там, у Чарика за занавеской пряталась рожа совсем не Станиславского. И я постараюсь ее убедить, что душить Чарика нехорошо.

Я выпрямился и медленно пошел к соседнему подъезду.

– Кто там? – отозвался на мой звонок настороженный женский голос.

Я чуть не ляпнул: «Водопроводчик», но вовремя одумался и, за неимением разводного ключа, махнул перед дверным глазком удостоверением.

– Налоговая полиция.

– Нет у нас ничего! Вон, на шестом, в двести двадцать пятой спросите.

– Я не погорелец, уважаемая, а детектив из налоговой полиции. Немедленно откройте дверь – у меня срочное дело!

– Еще раз покажите… Что это за МДД?

Я убрал руку и твердо сказал глазку:

– Московский департамент детективов налоговой полиции.

– Прямо из Москвы, что ли?

– Из Московского района. Мадам…

– Фотографию покажите! – приказали из-за двери.

Я послушно раскрыл удостоверение.

– Что-то не похож как-будто…

Еще сотня-другая вопросов и ответов, и можно будет возвращаться в «Мойдодыр».

Я прислонился к двери и на одном дыхании проговорил:

– Если вы сейчас же не откроете дверь, дорогая мадам, я вызову взвод физической поддержки. Они взорвут ваши ворота гранатой, другую гранату бросят на кухню прямо в груду немытых тарелок, изрешетят из автоматов кафель и зеркала в ванной комнате, на обоях в спальне нацарапают ножами триста полезных советов с пояснительными рисунками, а потом будут минут пятнадцать пинать вас ногами и бить прикладами, пока не остынут от горячки боя. У нас уже такое случалось, поэтому весь взвод представлен к правительственным наградам.

Кастаньетами защелкали замки. В открывшуюся щель выглянуло белое, как мел, лицо хозяйки.

– О, Господи, а я медицинский полис неделю никак найти не могу.

Я великодушно улыбнулся:

– Будем надеяться, что он вам уже не понадобится. – Я шагнул в квартиру и затворил за собой дверь. – Вы напрасно так беспокоились. Я по поводу вашего соседа. Из соседнего подъезда, с которым у вас лоджии соединяются. Вот он-то нас очень интересует.

– Давно пора! – Женщина обрадовалась, от чего сразу похорошела, помолодела, посвежела. – Понаехали тут, житья от них нет!

– Так я пройду к вам на лоджию?

– Проходите, проходите. Прямо так идите, не разувайтесь. Вот-вот, и на ковер вставайте ботинками, не беспокойтесь, я его только что пропылесосила.

Я открыл дверь, вышел на лоджию и осторожно заглянул за кирпичную перегородку.

– А вы взвод свой вызовете? – жарко зашептала из-за спины хозяйка.

– Они уже в подъезде, – ответил я, – сигнала ждут. Так что, услышите шум и крики – не пугайтесь.

– Бейте-бейте, – согласилась она. – Что поделать, если так надо. Я потерплю или музыку включу погромче.

– Включайте, – согласился и я, доставая револьвер из-под пиджака. – ни звука. Следующее окно, в котором промелькнул неизвестный наблюдатель Что-нибудь такое веселенькое. Чтоб бойцов с ритма не сбивать. Знаете, раньше была такая: «В нашем доме появился замечательный сосед, пам-пам, пам-парам-пам-пам-пам»…

Я снова выглянул за перегородку, прислушался. Балконное окно полностью закрывали занавески, сквозь приоткрытую форточку не доносилось, отражало в стеклах соседний дом и абсолютно не просматривалось.

Я чертыхнулся и полез к Чарику на лоджию.

– Товарищ детектив!

Хозяйка почти покинутой уже лоджии схватила меня за руку.

Я удержал равновесие с большим трудом, успев ухватиться другой рукой за прочно вбитый крюк, и чуть не выронил револьвер. Медленно повернув голову, почувствовал, как холодный ручеек скатился по спине.

Она смущенно и жалобно смотрела на меня.

– Товарищ детектив, может, прикладами-то не надо? Тоже ведь человек какой-никакой. И сосед неплохой – не шумит, здоровается, и тараканы от него не ползут.

Я молча кивнул, выдернул руку и спрыгнул на пол соседней лоджии.

Балконная дверь была закрыта. Я приподнял голову и попытался просмотреть комнату сквозь занавески. Кажется, никого. Я аккуратно взгромоздился на подоконник, просунул вперед голову и руку с револьвером и полез в форточку.

Как только плечи закупорили проем и отсекли уличные шумы, я сразу услышал гортанные голоса, доносившиеся из другой комнаты сквозь приоткрытую дверь. Голос Чарика я различить не смог, но говорили его возможные соязычники. Не слышал я и Лизку, но очень надеялся услышать обоих. У меня все еще не укладывалось в голове, что можно вот так запросто взять и задушить Чарика, а потом и Лизку впридачу.

Я заторопился, продираясь вперед, уперся руками в подоконник, и уже почти выдернул из форточки ноги, но зацепился штаниной за шпингалет, зашатался и, потеряв равновесие, мешком рухнул на пол.

Голоса за стеной смолкли.

Через две секунды я уже стоял на ногах, еще через две секунды в комнату заглянула Лизка. Она обрадовалась, засияла и, увидев револьвер в моей руке, показала мне поднятый большой палец. Здорово!

Лизка выглядела, как всегда: худая, беспечная и нахальная. Даже промелькнула мысль: уж не идиотский ли это розыгрыш, но тут до меня донесся страшный, хрипящий, полный боли шепот Чарика:

– Лы-ы-за…

Следом взорвался другой голос:

– Эй, ты помолчи, да! Щто там упало, дэвушка?

Я прижал ствол к губам. Лизка охотно кивнула и громко объявила:

– Да ничего не упало. – Она подмигнула мне и добавила: – Это Виктор Эдуардович в форточку залез.

Не понял… Но понимать было некогда. Я метнулся к двери, без малейшего почтения вытолкнул Лизку в коридор и ворвался в соседнюю комнату вслед за рукой с револьвером.

– Всем лежать! На пол! Перестреляю, суки!