Ермолина стояла у зеркала в черном открытом платье, коротком, едва прикрывающем стройные ноги, с треугольными клиньями внизу, робкая и сексуальная. Влекущая, манящая, трепетная. Желанная. Виктор закрыл глаза. Какая сладостная мука, еще одно движение, легкая улыбка, смущенный взгляд, и он не выдержит. Ему хотелось овладеть Галиной здесь, сейчас, в примерочной кабине, прямо у зеркала, на полу. И пусть мимо шаркают сотни ног, пусть звучат голоса, лишь бы владеть этим хрупким телом всегда, в любое время, в любую минуту. Она должна принадлежать ему, только ему, и больше никому.

– Нравится, очень, – прохрипел Виктор.

Он отвернулся, вожделение было сильнее его. Галина переоделась, смущаясь его присутствия.

– Мне всего достаточно, поехали домой, – сказал Галина, глядя ему в глаза.

Виктор покачал головой, что делает с ним эта девчонка, уму непостижимо. Только сильный может устоять.

– Я отправлю тебя на такси, а сам съезжу за вещами. Приеду вечером. Жди только меня, никому не открывай, храни мне верность, – сказал Виктор, нежно целуя Галину в нос.

И она послушно уткнулась ему в подбородок, вдыхая родной запах, доводящий ее до обморочного состояния.

Галина долго расхаживала по квартире, воображая себя хозяйкой большого дома. Случайно посмотрела на часы, ахнула и принялась за дела. Она что-то распаковывала, шуршала пакетами, скручивала веревочки, затем на мгновение остановилась, подумала и составила план. Сначала уборка квартиры, затем необходимо разобраться с вещами и лишь после этого можно заняться приготовлением ужина. Пакеты с продуктами стояли на кухне. Уборка заняла немного времени, вещи быстро расположились на плечиках и полках. Когда в комнатах воцарился торжественный порядок, Галина перешла в кухню. Бивуак женщины. Все сияет, плита, краны, раковина. В кастрюлях что-то уже шумно закипало, и в это время зазвонил телефон.

– Галина, сейчас мой водитель привезет вещи, открой ему, а я приеду попозже, ближе к вечеру, – сказал Виктор.

Ермолина состроила рожицу, долго ждать, вечер еще далеко, но вслух ничего не сказала. «Придет еще наше время», – подумала Галина, наслаждаясь покоем и ожиданием. Она старалась не думать о предстоящем событии, сердце трепетало от любовного томления. Ермолина бродила по квартире, бездумно трогала стены, мебель, вещи, ведь Галина уже забыла о домашнем уюте. Со времени отъезда из Москвы она ничего не готовила, ела всухомятку, какой-нибудь чай, бутерброд, в общем, что-нибудь ела, лишь бы наполнить желудок. И Галина совсем не была готова к мужской заботе, считая, что все нематериальное осталось в прошлом. Усилием воли Галина истребила в своей душе всякие желания, она приготовилась жить аскетом. И судьба неожиданно преподнесла подарок. Она подарила новую любовь, создав на ладони еще одну линию, самую желанную. Ермолина сбегала вниз, встретила водителя, забрала у него пакеты с одеждой Виктора, убрала в шкаф, развесив пиджаки и брюки на вешалки, мысленно отсчитав количество вещей, срочно требующих щетки, химчистки и прикосновения утюга. К вечеру все было готово. Квартира блистала чистотой и опрятностью, готовый ужин нежился под ватным колпаком. На столе стояло два прибора. В горке Галина нашла вполне достойный сервиз. Настенные часы пробили семь. Хозяйка удовлетворенно огляделась и отправилась в ванную комнату. Через сорок минут она вышла, посмотрела на свое отражение в зеркале и улыбнулась. Никакой печали в глазах, скулы стали ровнее, румянец шире, ярче, блестящие волосы скручены в стильный жгут. Галина понравилась себе, игриво подмигнула отражению. Сотовый затренькал весело и задорно.

– Виктор, у меня все готово, – закричала она в трубку, не дождавшись приветствия.

– Еду, – сказал Виктор.

Ермолина закрыла глаза от нетерпения. Она соскучилась, ей хотелось увидеть Виктора, прижаться к нему, обнять и ждать-ждать-ждать, когда он поцелует в губы. И Галина вновь повеселела. И когда раздался дверной звонок, она возликовала, наконец-то пришел любимый, желанный, самый преданный мужчина. Ермолина бросилась к входной двери, сходя с ума от нестерпимого желания.

– Виктор! – закричала Галина, не в силах удержать рвущуюся наружу радость.

Ермолиной хотелось смеяться, танцевать, скакать стрекозой вокруг любимого. Ведь он спас Галину, вывел за порог отчаяния, наделил надеждой. А надежда не умирает, она жива, трепещет, ликует, порхает.

– Виктор! – крикнула Галина еще раз.

И он поднял девушку на руки. И молча понес в спальню. Ермолина едва не потеряла сознание. Она была уверена, что Виктор потребует ужин, они долго будут сидеть при свечах, разговаривать, держаться за руки, молчать, думать, грустить. Все вышло иначе. Они улетели на другую планету, подальше от земли. Поднялись высоко в небо, прорвали атмосферу, вышли на орбиту и исчезли из воздушного пространства. Они плыли во Вселенной и были счастливы. Галина лежала на спине, Виктор склонился над ней.

– Ты любишь? – спросил он.

– Люблю-люблю-люблю, – закричала Галина.

– Ты мне не верила? – строгим учительским тоном произнес Виктор.

– Верила, не верила, не нужно ни о чем спрашивать, – сказала она.

Они замолчали, тишина ласковым одеялом окутала обнаженные тела. Оба думали об одном: о судьбе, о таинственных знаках, что свели вместе два одиночества. Счастливая звезда окунула двоих в счастье, окропила святой водой любви.

– Я не думала, что так может быть, – сказала Галина.

– А я вообще никогда не задумывался над этими вещами, жил и жил одним днем, – сказал Виктор.

– А если бы ты не позвонил в агентство? – сказала она, обращаясь к небу.

– Мог бы в другое агентство позвонить, – согласился Виктор, – но ты не думай об этом. Наша жизнь состоит из случайностей. Ведь если бы она не преподносила нам такие сюрпризы, люди давно бы вымерли от полной безнадеги. А надежда ходит следом за человеком, поддерживает его в минуту слабости. Надежда помогла нам встретиться, полюбить, пойдем, выпьем за надежду, а? – сказал Виктор, изнывая от жажды.

Галина расхохоталась. Какой хитрый и ловкий мужчина. Ему хочется выпить, но не просто так, а под золотую зарю надежды. Они еще долго целовались, нежась в кровати, затем Виктор вскочил, поднял Галину на руки и понес в столовую. Там они обернулись полотенцами и долго праздновали день надежды.

– Этот день будет главным семейным праздником, – сказал Виктор, провозглашая тост.

– Согласна, этот день станет днем любви и надежды для всего человечества, – сказала Галина, обмакивая палец в бокал с вином.

Терпкий, ароматный запах, память сохранит его до конца дней. Они выпили вина, поцеловались, слизывая кроваво-красные капли с губ. Это был привкус любви. Виктор схватил Галину в охапку и прижал к себе. Она прильнула к нему, обхватив шею руками. До утра в квартире было светло и празднично. Во всех комнатах горел свет. Ночные прохожие с интересом поглядывали на ярко освещенные окна, их притягивал чужой свет, ведь там поселилось счастье.

Алексей Родин перестал замечать в себе странности. Днем он увлеченно работал, пытаясь избавиться от наваждения, а бессонными ночами перебирал в памяти прошлое. Издалека оно казалось живописной картиной. Галина бежала ему навстречу, всегда светлая, юная и свежая, в белом пальто. Сиреневый шарф развевался на ветру. Почему-то Алексей решил, что Галина умерла, ее больше нет на планете. И почему он так решил? Родин не смог бы ответить на этот вопрос даже самому себе. Родин нашел еще одну цель в жизни. Необходимо отыскать могилу, место захоронения и упокоения мятущейся души Галины Ермолиной. Новая цель захватила Алексея, на его щеках появился нездоровый румянец, он слегка ссутулился от печали. На работе Алексей добился первых успехов. Его повысили, назначили начальником отдела. Адвокатская контора прибавила в весе, труды Алексея не остались незамеченными, его успехи привлекли в компанию солидных клиентов. На досуге Родин связался с «черными следопытами». Эти странные ребята занимались незаконным гробокопательством. Они разыскивали места захоронений, разрывали руками землю, доставая из недр останки убитых солдат. Родин увлекся новыми знакомыми, с ними ему было интересно. Он все еще жил в квартире приятеля. Однажды товарищ спросил Алексея: «Леш, я скоро перееду отсюда, а ты как? Здесь останешься?»