Рука, ласкавшая тело Ди, вдруг замерла меж ее ног. Ди застонала и приподняла бедра навстречу его пальцам. Ричард скользнул рукой под воздушное кружево и дотронулся до влажной, чувствительной плоти.

В наслаждении, сгорая от желания, она впилась руками в спину Ричарда, ожидая, когда же он овладеет ею полностью.

Мужчина быстрым движением сорвал с нее трусики и отбросил их вслед за своими шортами. Он никогда не думал, что такая незначительная мелочь может так раздражать. Впрочем, с Ди он тоже никогда раньше не занимался любовью. Ее приглушенные стоны, прекрасное тело до неистовства разожгли в нем страсть, которую он всячески старался подавить в себе вот уже несколько дней. И вдруг сейчас Ди просто и бесхитростно ответила на его ласки, словно жила в ожидании их, и от этого показалась Ричарду еще более очаровательной и загадочной, чем прежде.

В глубине души Ричард понимал, что ему не следует заниматься с Ди любовью, – под ее уверенной внешностью скрывалась тонкая ранимая душа, и он не представлял, простит ли она его потом. Он замер и заглянул Ди в глаза. Так стоило ли менять дружбу с ней на минутное удовольствие?

Ди какое-то мгновение казалась обескураженной, но потом, видимо, поняла в чем дело, взяла руку Ричарда и поцеловала широкую сильную ладонь. Иных доказательств не потребовалось: Ди не менее сильно, чем он, хотела, чтобы это произошло. Не в состоянии больше сдерживаться, он накрыл собой ее тело. Могучие волны страсти захлестывали его, словно прибой, подгоняемый ураганным ветром. Ди словно возбуждала в нем ярость, которая и пугала и волновала его.

Возбуждение, нараставшее в ней с каждой секундой, вскоре превратилось в неистовую страсть, которая столкнулась со страстью Ричарда. Ди ощутила, как где-то в глубине ее тела появляется, а потом неудержимо усиливается сладкая трепетная дрожь, которая, словно дождавшись какого-то толчка, охватила ее всю и взметнула до высочайшего предела наслаждения.

Ричард, почувствовав это, ускорил темп, пока не достиг пика блаженства и не рухнул рядом с Ди, все еще сжимая ее в объятиях.

Никогда еще Ричард не испытывал ничего подобного. Несколько секунд он не хотел ни говорить, не шевелиться, боясь спугнуть состояние полнейшего удовлетворения.

Он посмотрел на Ди, на все еще закрытые после пережитой страсти глаза, и, прижав ее к себе, уткнулся подбородком в благоуханные золотистые волосы.

– Какое утро!

Ди чуть улыбнулась и слегка приоткрыла глаза.

– Да, – согласилась она и повернулась, устраиваясь поудобнее. – А дождь все идет.

Прислушавшись к шуму дождя, Ричард притворно грустно улыбнулся.

– Печально, просто не представляю, чем же нам заниматься в столь дождливые дни.

– Постараюсь, сэр, как-нибудь вас развлечь. – Ди приподнялась на локтях и взглянула на Ричарда. – Посмотрим, что будет дальше.

Скользнув ногой по телу мужчины, она села на него верхом и, наклонившись, поцеловала.

– Расслабьтесь и позвольте доктору Ди избавить вас от скверных застаревших стрессов.

Закрыв глаза, он почувствовал, как ее пальцы проникли сквозь волоски на груди к соскам и поиграли с ними. И застонал от удовольствия, когда она медленно и нежно лизнула каждый сосок.

– О, мэм, там, на севере, наверняка не знают, как можно здорово проводить время в дождливую погоду, – прошептал он на протяжном южном наречии.

Ди усмехнулась и прильнула губами к его губам. Она запустила пальцы в густую шевелюру Ричарда, погладила сильные плечи, и наконец, убедившись, что в нем проснулось желание, она выпрямилась, села поудобнее и охнула от удовольствия, ощутив, как он снова вошел в нее.

Покачиваясь взад и вперед, Ди почувствовала, как ее тело все больше отдается страсти. Руки Ричарда ласкали ее спину, ягодицы и вот остановились на бедрах. Он стал мягко вторить движениям Ди, помогая ей достичь удовлетворения. Еще мгновение – и Ричард перевернул Ди на спину и вошел в нее еще глубже. Их тела слились в страстном возбуждении.

– О, Рич, – стонала она, извиваясь, когда он кончиком языка быстро касался ее грудей. Волны удовольствия накатывали на нее, пока не захлестнули совсем и она не откинулась назад, обессиленная и счастливая.

Ричард ускорил темп, и Ди почувствовала, как в нее вливается его теплое семя. Он долго лежал без движения и наконец, глубоко благодарный, поцеловал Ди.

– Ты невероятная женщина. Что дальше?

Тихо хихикнув, Ди прижалась к нему.

– Может, нам лучше заглянуть в твой деловой календарь?

– Мне кажется, – шепнул Ричард, ласково покусывая ей мочку уха, – что вы становитесь восхитительно дерзкой.

– А вы, сэр, первоклассным бездельником, – поддразнила его Ди. – Вы же знаете, что нельзя слишком долго заниматься подобными развлечениями, – это может подорвать ваше здоровье.

Ричард посмотрел на нее сквозь опущенные ресницы.

– Видимо, у вас имеются какие-то рекомендации на этот случай?

– Имеются – душ. – И, услышав, как дождь упорно барабанит по крыше, Ди уточнила: – Домашний душ.

Рассмеявшись, Ричард притянул ее к себе и поцеловал.

– Нам и правда надо вставать? А я бы лежал здесь и лежал.

– Только не я. – Ди начала подниматься. – Я умираю от голода. Ну-ка, быстро! Душ, еда и на пляж!

Она спрыгнула с постели, побежала в ванную комнату и, открыв воду, встала под душ. Сквозь стеклянную дверь было видно, как Ричард медленно последовал за ней. Растирая мочалкой кожу, Ди стала весело напевать, надеясь, что он присоединится к ней.

Через секунду Ричард приоткрыл дверь и заглянул.

– Еще для одного место найдется?

– Только для тебя. – Ди плеснула ему в лицо водой и подвинулась в сторону. – Пошевеливайся, копуша, мы зря сжигаем дневной свет.

– Это какой же дневной свет мы сжигаем, мэм? Прошу выражаться поточнее. – Ричард взял мыло и быстро намылился. Вода заметно подбодрила его.

– Шторм кончился, и волны сейчас на море отличные. – Ди смыла шампунь и, вылив на голову щедрую порцию ополаскивателя, стала втирать его в волосы. – Ты когда-нибудь занимался виндсерфингом?

– Нет. Интересно, есть ли что-нибудь на свете, имеющее отношение к воде, чего бы ты не знала?

Ди ненадолго задумалась, а затем, улыбнувшись с видом заговорщицы, ответила:

– Я никогда не водила китобойное судно.

Ненастная погода загнала туристов к себе в номера, но теперь, когда дождь стал утихать, они появлялись в дверях, а затем отваживались выйти на улицу. Ди остановила машину на стоянке у гостиницы и в ожидании, пока Рич переоденется в номере, сползла на сиденье вниз и закрыла глаза. Какое изумительное утро! Лучшего и быть не могло. На свете было мало мужчин, которых она бы хотела пригласить к себе на кухню делать конфеты. А если точнее, Ричард единственный удостоился такой чести.

Но почему? – спросила она себя. Дождь прекратился совсем, и Ди опустила верх у машины.

– Да что особенного в этом человеке? – поинтересовалась она у Изабель, смахивая пылинку со щитка приборов. – Ведь он же янки, у него вместо сердца часы.

– Вы мне говорите, мисс? – Пожилая женщина остановилась около машины на тротуаре.

– О нет, мэм. Извините. Просто беседую сама с собой. – Ди почувствовала, что краснеет, и постаралась улыбнуться.

Когда женщина отошла, Ди спустилась еще ниже на сиденье.

– Хорошо, что она приезжая.

Но Изабель и на этот раз не ответила.

Продолжая думать о Ричарде, Ди пыталась определить, чем же он все-таки выделялся среди других мужчин. Красивый, интеллигентный, остроумный – все верно. Но ведь таких много. И ни к кому ее так не влекло, как к Ричарду. Ди быстро выпрямилась. Неужели она в него по-настоящему влюбилась?

– Ерунда! – воскликнула она и стукнула кулаком по рулю. Изабель тут же отозвалась гудком, и Ди смущенно оглянулась вокруг. Черт подери, она становится просто ненормальной.

Ди понимала, что прошло слишком мало времени, чтобы успеть полюбить Ричарда, да к тому же полюбить того, кто через несколько дней навсегда исчезнет из ее жизни.