Хотя в альбоме, несомненно, есть и неудачи, большая часть материала получилась очень сильной — взять хотя бы свинговый, полный драйва «Roadhouse Blues» («Блюз придорожной закусочной») с губной гармоникой Джованни Паглиза (известного также под именем Джона Себастьяна), или песню «The Spy» («Шпион»), с ее тягостным блюзовым настроением. Тексты Джима стали более честными, более человечными… и в них появились отчетливо выраженные автобиографические мотивы: «Peace Frog» напоминала о том, как Джима избили в Нью-Хейвене, a «Queen Of The Highway» («Королева автострады») была, по всей видимости, посвящена Памеле. Они с Моррисоном переживали не лучшие времена: пристрастие Памелы к наркотикам было почти таким же сильным, как и у Джима (он знал, что его девушка принимает транквилизаторы, но тайком от него она стала баловаться героином); если Джим бывал неверен, то и Памела не отставала, а некоторые из ее увлечений выглядели довольно серьезными. «I hope it can continue, just a little while longer» («Я надеюсь, это еще продлится хотя бы немного»), — пел Джим, с грустью обращаясь к своей «космической подружке».

Проблемы с властями продолжались. В марте Джим прибыл в Финикс для участия в судебном разбирательстве по случаю ноябрьского инцидента в самолете. Несмотря на противоречивые показания одной из стюардесс, Джима признали виновным в словесном оскорблении и угрозе действием (более серьезное обвинение во «вмешательстве в осуществление полета» было отклонено). Но к моменту вынесения приговора (две недели спустя) стюардесса изменила свои показания относительно поведения Джима, и слушания были отложены еще на две недели.

В апреле издательство «Саймон и Шустер» опубликовало в одном томе (в жестком переплете) книги Моррисона «Владыки» и «Новые создания». Это событие слегка подбодрило Джима, хотя его ужасно бесила фотография на обложке и тот факт, что имя автора было указано как «Джим», а не «Джеймс Дуглас». Тем не менее, он отправил своему редактору письмо со словами благодарности и сказал Майклу Макклеру: «Это первый случай, когда меня не обо…»

Группа все еще готовила материал для «живого» альбома, все сроки выпуска которого давно истекли. Во время концерта в Бостоне организаторы, опасаясь беспорядков, отключили питание у всех инструментов, чем просто взбесили Джима. Однако им не хватило ума отключить питание у его микрофона, и Джим успел крикнуть в адрес организаторов: «Cocksuckers» [14] и заявить зрителям: «Они победят, если вы им это позволите», после чего Рей с друзьями увели его со сцены. Хотя ничего такого, собственно, не произошло, на следующий день музыканты узнали об отмене очередного концерта. Это означало, что теперь вплоть до начала любого их выступления никто не мог ручаться, что его не отменят в последний момент. Джим начал испытывать беспокойство (неудивительно) по поводу того, как проходит его жизнь: «Мне начинает казаться, что гораздо легче напугать людей, чем рассмешить их».

Одно радовало: Джиму удалось-таки отделаться от проблем, связанных с инцидентом в самолете. Новые показания стюардессы привели к тому, что с него были сняты все обвинения. А тем временем судебное слушание в Майами было перенесено на август, что позволило адвокату Джима Максу Финку выиграть время для обдумывания дела. Первоначальный вариант защиты, изложенный на шестидесяти трех страницах, основывался на рассмотрении дела с точки зрения «современных социальных отношений и норм», то есть подразумевал доказательство того, что поступок Моррисона не мог никого серьезно смутить или расстроить (как-никак на дворе стоял 1970г.). Но Джим по-прежнему не мог найти себе места. Он подумывал об отъезде в Париж для работы над сценариями — студия «MGM» предложила Моррисону заключить контракт на два фильма, в которых он участвовал бы как актер и сопродюсер, а он все никак не мог загореться этой идеей.

В мае Джим отправился в Нью-Йорк, где наконец был собран весь материал, необходимый для выпуска концертного альбома. Именно тогда у него начался роман с рок-журналисткой Патрицией Кеннеди. Их отношения оказались крепче, чем можно было ожидать. Позднее Кеннели рассказывала автору книги «Рок-жены» Виктории Белфор: «В общении с другими он был таким, каким его ожидали увидеть. Некоторые говорили, что он похож на зеркало, отражающее собеседника. Если вы ожидали увидеть князя тьмы, он делал вам такое одолжение… Однажды я сказала ему, что, по-моему, он — самый застенчивый человек на свете, и шумиху, создаваемую им самим, он использует как прикрытие. Он сказал, что я невероятно проницательна и с моей стороны говорить эти слова очень жестоко».

В свободное время Кеннели практиковала черную магию и даже возглавляла собрание ведьм («Это не сатанизм. Это, по сути, культ матери, однако там есть и мужское божество — рогатый бог охоты»). Моррисон был всерьез заинтригован всем этим. В конце месяца он вновь остановился в Нью-Йорке по пути в Европу, чтобы повидаться с Патрицией. В первую же ночь он слег с температурой выше сорока градусов, но через несколько часов жар спал так же внезапно, как и начался. На следующую ночь Джим предложил своей подруге «венчаться» согласно обрядам черной магии, и она сразу согласилась. Стоя в центре магического круга в квартире Кеннели, облаченные в черные одежды, они были «обвенчаны» верховными служителями кельтского собрания ведьм в ночь накануне Иванова дня 1970 г. Выводя свое имя кровью, Джим потерял сознание.

Со стороны Патриции это была несомненно любовь. «Если бы Т.С.Элиот был рок-группой, он назывался бы The Doors и сочинил бы „The Soft Parade“, — написала она в одной из статей. Только любовь могла заставить ее выбрать самый слабый альбом группы для столь напыщенного сравнения. Однако их связь была недолгой, и в конце года они расстались: Кеннели обнаружила, что беременна, и в разгар судебных слушаний по делу в Майами Джим убедил ее сделать аборт. „Возможно, это решение было как-то связано с двумя десятками судебных исков об отцовстве, выдвинутых в его адрес“, — говорила впоследствии Патриция. Хотя они виделись почти до последнего отъезда Джима из Штатов, отношения между ними были уже не те.

Через несколько дней после «венчания» Джим вылетел в Европу. Настроен он был довольно оптимистически: сделка с «MGM» теперь, после встречи с Патрицией, казалась ему куда более перспективной, чем раньше, да и фильм «HWY» получил хорошие отзывы специалистов от киноиндустрии. Неделю Джим пробыл в Париже, осматривая достопримечательности, после чего еще на две недели отправился в Испанию и Северную Африку. Вернувшись в США к выходу «живого» альбома, он внезапно слег с воспалением легких. Это был второй «звонок» за последние месяцы, предупреждавший о серьезной болезни. Сам он списал заболевание на счет долгих прогулок под европейским дождем. Хотя, казалось, очень скоро наступило полное выздоровление, на самом деле состояние здоровья Джима было гораздо хуже, чем можно было подумать.

Когда «Absolutely Live», наконец, появился на прилавках, никого не удивило, что это был двойной альбом (начиная с 1968 г. многие увлекались этим форматом). Он содержал ряд новых песен, наибольший интерес из которых представляла полная версия «The Celebration Of The Lizard». Запись велась во время концертов в Лос-Анджелесе, Нью-Йорке и Филадельфии, и потребовалась уйма времени, чтобы довести ее до конца. В 1977 г. Денсмор признался: «Подготовка и запись „живого“ альбома заняли гораздо больше времени, чем мы ожидали, поэтому он вышел в свет значительно позже, чем всем нам хотелось. Мы рассчитывали сделать это намного раньше».

А все-таки стоил ли результат ожиданий? Честно говоря, нет. Не то чтобы альбом был так уж плох, хотя, конечно, не обошлось без шероховатостей («When The Music's Over» и «Break On Through»). Главная проблема заключалась в общении Джима с публикой… чтобы понять всю его прелесть, надо обязательно быть в зале. Альбом интересен в первую очередь благодаря «Lizard», которая на фоне других номеров явно выделяется своей нестандартностью и экспериментальным характером; с другой стороны, подборки зажигательных хитов здесь тоже нет. Хотя стоит отметить удачную версию «Soul Kitchen» («Кухня души»).