Получили ли мы более разумные и ясные представления о божестве от преемников Моисея? Дал ли нам сам божий сын возможность познать своего отца? И, наконец, удалось ли церкви, постоянно просвещаемой святым духом, рассеять наши сомнения и колебания? Увы! Несмотря на эту сверхъестественную помощь, мы все же ничего не знаем о скрытом двигателе природы; внушаемые нам представления о боге, все россказни наших непогрешимых богословов могут только сбить нас с толку и помутить наш разум. Их бог - это чистый дух, то есть существо, не имеющее ничего общего с материей и, однако, породившее ее. Они делают из бога некий двигатель вселенной, тем не менее, не признавая его душой вселенной. Они делают из него бесконечное существо, которое заполняет пространство своей безмерностью, не смущаясь тем, что материальная вселенная занимает то же пространство. Они делают из бога всемогущее существо, предначертания которого, однако, постоянно терпят крах ввиду того, что он не в состоянии поддерживать излюбленный им миропорядок и вместе с тем не желает стеснять свободы человека; бог вынужден допустить грех, который ему не угоден и который он мог бы предотвратить. Богословы делают из бога бесконечно доброго отца, который, однако, оказывается безмерно мстительным; они изображают его бесконечно справедливым монархом, который, тем не менее, не отличает виновного от правого и доходите своей несправедливости и жестокости до того, что собственного сына предает смерти ради искупления грехов человечества, продолжающего, несмотря на это, по-прежнему грешить. Богословы характеризуют бога как существо мудрое и всезнающее и, однако, заставляют его действовать безрассудно и нелепо. Они делают из него существо разумное, которое, тем не менее, раздражается из-за невольных и неизбежных мыслей человека; которое осуждает людей на вечные муки за недоверие к смехотворным басням, несовместимым с понятиями о божестве, или за сомнение в том, что в боге могут сочетаться самые противоречивые и непримиримые качества.
Не удивительно поэтому, что многие люди, возмущенные всеми этими противоречивыми и отталкивающими представлениями, поддались сомнениям и впали в неверие; они не могут допустить существования подобного божества и просто отрицают его. Действительно, невозможно принять христианского бога, в котором бесконечные совершенства соединяются с вопиющими пороками; в котором, если трезво вдуматься, мы находим лишь плод беспорядочной фантазии мечтателей, доведенных до отчаяния невежеством, или мошенников, пожелавших поработить себе человека и постаравшихся для этого повергнуть в смятение его душу и разум и запугать его страшными призраками. Таковы, по-видимому, были побуждения людей, возымевших дерзость дать народам познание божества, никогда им самим не доступное; эти люди всегда изображали бога недоступным тираном, показывающимся только своим министрам и фаворитам, предпочитающим скрываться от взоров толпы и вместе с тем приходящим в ярость, когда оказывалось, что люди его не знают или отказываются верить в него на основании противоречивых свидетельств священников.
Если, как я много раз повторял, нельзя верить в то, чего не понимаешь, или быть глубоко убежденным в вещах, о которых не имеешь ясного представления, приходится заключить, что, когда христиане говорят нам о своей вере в проповедуемого ими бога, они либо заблуждаются сами, либо хотят нас ввести в заблуждение. Вера эта - не что иное как слепое, нерассуждающее приятие всего, что внушается священниками по поводу божества, существование которого они же сами сделали не только невероятным, но и невозможным для всякого человека, желающего подумать об этом предмете. Если бы бог и существовал, он не мог бы быть таким, каким его изображают христиане и их богословы. Найдется ли на свете хоть один человек, который мог бы похвастать пониманием того, что наши священники подразумевают под словом дух? Если мы спросим у них, что такое дух, они скажут нам, что это бесплотное существо, не обладающее ни одним из тех свойств или качеств, которые могут быть нам известны. А что такое бесплотное существо и так далее? Это - существо, не обладающее ни одним из известных нам свойств, не имеющее ни формы, ни протяженности, ни цвета и так далее
Но как же можно признать бытие существа, не обладающего ни одним из знакомых человеку свойств? Нам отвечают: для этого нужна вера. А что значит иметь веру? Это значит без критики принимать все, что говорят священники. А что наши священники говорят о боге? Они говорят нам вещи, которые мы не можем ни понять, ни проверить. Самое существование бога в их руках превратилось в одну из самых непроницаемых тайн религии. Но понимают ли, в конце концов, сами священники, что такое этот невыразимый бог, которого они проповедуют? Имеют ли они сами о нем правильные представления? Могут ли они сами быть искренне убеждены в бытии существа, соединяющего в себе самые несовместимые, взаимно исключающие свойства? Мы не можем этому поверить; мы считаем себя вправе думать, что священники, утверждающие, будто они верят в того бога, которого нам проповедуют, или сами не знают, что говорят, или же со всей очевидностью хотят нас обмануть.
Поэтому, сударыня, не удивляйтесь, что находятся люди, осмеливающиеся сомневаться в существовании бога, которого богословы делали тем более непонятным и невероятным, чем больше они о нем размышляли. Не удивляйтесь и тому, что богословы не могут сговориться между собой, когда спорят о боге, ни тому даже, что до сих пор существование бога, служащее основой всякой религии, никогда еще не было установлено неопровержимыми доказательствами. Бытие бога никак не подтверждается откровением, в котором слишком очевидно чувствуется подлог и которое скорее может служить опровержением, чем доказательством существования бога. Бытие бога не может быть также обосновано теми свойствами, которыми наделяют бога наши священники, потому что из суммы всех этих свойств мы не можем вывести представления ни о каком сколько-нибудь доступном нашему пониманию существе. Недоказуемо бытие бога и теми моральными качествами, которые духовенство ему приписывает, потому что эти качества кажутся нам несовместимыми в одном и том же существе, не могущем быть одновременно и добрым, и злым, и справедливым, и несправедливым, и милосердным, и безжалостным, и премудрым, и врагом человеческого разума.
На чем может основываться бытие бога? Сами священники в качестве основы божественного бытия выдвигают разум, величие вселенной, изумительные законы природы. Люди, которым все эти доводы кажутся бездоказательными, ничего более убедительного не найдут во всех религиях человечества, способных скорее ввести человека в заблуждение и посеять в его душе сомнения, чем его убедить; религии не только не придают убедительности и очевидности доказательствам существования бога, которые может дать природа, но способны лишь пошатнуть всякую веру вопиющими противоречиями, наполняющими разглагольствования священников по поводу творца вселенной, сущность которого всегда будет скрыта от слабых очей смертных.
Что же надо думать о боге? Надо думать, что он существует, не пытаясь о нем размышлять. Если мы ничего больше сказать о нем не можем, значит он сам этого не пожелал; значит невозможно существу конечному познать существо бесконечное; значит бессмысленно рассуждать о природе существа, относительно которого все люди всегда были, есть и будут в полнейшем неведении. Одно можно утверждать бесспорно - что бог не пожелал, чтобы смертные о нем рассуждали. Если мы и можем говорить о какой-либо каре, постигшей нас по воле бога, то таковою мы должны признать все бредни, все бедствия, все безумства, к которым привели богословские споры.
Как же нам относиться к людям, которые не знают бога, отрицают его существование; не могут узнать его в явлениях природы, где добро и зло, гармония и хаос непрерывно сменяются, причем исходят из одного и того же источника? Какое мнение должны мы составить о людях, считающих материю вечной, не нуждающейся ни в каком постороннем двигателе и существующей в соответствии с неизменными законами; о людях, считающих материю способной из самой себя производить все, что мы видим, непрерывно созидающей и разрушающей, соединяющей и растворяющей, неспособной ни на любовь, ни на ненависть, лишенной свойств, которые мы в существах, нам подобных, именуем интеллектом и чувством, и вместе с тем могущей порождать существа с организацией, позволяющей рассуждать, мыслить и чувствовать? Что скажем мы о мыслителях, которые находят, что в мире не может быть ни абсолютного добра или зла, ни абсолютной гармонии или хаоса, что все эти вещи условны и зависят только от различного состояния существ, их воспринимающих; и что все, что происходит во вселенной, необходимо и неизбежно повинуется своей судьбе? Одним словом, что нам думать об атеистах?
